– Ну, женщина, которая не получает удовольствия от этого, а если это происходит, мечтает поскорей закончить этот процесс, явно фригидна. Это же понятно!
Его брови сдвинулись, взгляд стал хмурым. «У этого мужчины, – говорит Кармен себе, – две стороны. Одна – открытая, ясная, а вторая – неприятная, упрямая, типично мужская. Он считает себя этаким полубогом».
Она откладывает в сторону ложку.
– Не бывает фригидных женщин. Это выдумки мужчин. Есть только мужчины, не умеющие завести таких женщин.
Он поднимает взгляд от тарелки.
– Минуточку, но это же полная чушь! Если женщина ничего не чувствует во время полового акта, то как это назвать? Тихий оргазм? Или как?..
– Я думаю, вы за годы жизни со своей женой так ничему и не научились! – Ах, с каким наслаждением она съездила бы ему сейчас по физиономии!
За такую самонадеянность и тупость надо наказывать.
– Впрочем, было бы интересно обсудить эту проблему с вашей женой…
– Я, – мямлит он, – не вижу смысла в этом. И вообще не вижу оснований для обсуждения здесь темы о фригидности моей жены. Думаю, нам надо говорить о нас. Мы же для этого и встретились. И собираемся лететь в Нью-Йорк. Давайте побеседуем об этом. А?
Тон его становится снова легким и непринужденным, как во время телефонного разговора.
– Когда же вы летите? – спрашивает Кармен. – В каком отеле остановитесь?
– Я лечу в следующую среду. И останусь до выходных. А отель? – Он улыбается, глаза блестят.
Кармен внутренне подтягивается – теперь он снова кажется симпатичным. Но это ничего не значит. Мужик он и есть мужик, и никогда не знаешь, что от него ожидать!
– Для меня в Нью-Йорке существует только один отель! И стало традицией там останавливаться.
Кармен пытается угадать:
– Это, наверное, «Плаза» или «Уолдорф Астория»…
– Правильно!
Он смеется, обнажая ряд ровных, правильных зубов. Но на краях они слегка пожелтели, что выдает заядлого курильщика.
– Я люблю «Уолдорф»! Вам знаком этот отель?
– Нет. К сожалению, нет. Я много раз бывала в Америке – во Флориде, в Лос-Анджелесе, в Сан-Франциско, Вашингтоне. Кей-Весте. Но ни разу – в Нью-Йорке. Это серьезный пробел?
Он кивает:
– Но восполнимый. Поэтому я повторяю свое предложение. Если у вас есть время и настроение, то давайте поедем вместе! – Он поднимает бокал с пивом. – Все расходы, естественно, я беру на себя.
– О нет, – она поднимает руки, – так не пойдет! Если я соглашусь на ваше предложение, то платить за все буду сама. Огромное спасибо.
– Опять? – Он грозит ей пальцем.
– Что? Нет, я не могу поставить себя в какую-либо зависимость от вас.
– Ну а если рассматривать это как приглашение?
«Ого, – думает Кармен, – импотент-мачо! Вот так номер!»
– Ну, допустим. Однако мне надо еще раз просмотреть график деловых встреч. Среда, четверг, пятница… Целых три дня! Не знаю, смогу ли так быстро все уладить.
Он пристально смотрит на нее:
– Мне непонятно, хотите ли вы вообще что-то улаживать…
«Сейчас он меня просверлит насквозь своим взглядом, – досадует Кармен. – Ну, хорошо, пусть себе смотрит… Такой аутотренинг помогает».
Оливер расплачивается. Кармен даже не предлагает за платить за себя. Вот еще! Столько времени потерять на бесплодную дискуссию, да еще платить за суп и минеральную воду!
На улице они прощаются. Дождь прекратился, но настроение Кармен не стало лучше. Кажется, весь город погрузился в серый унылый мрак. «Пожалуй, было бы чудесно совершить путешествие в Нью-Йорк. Можно позволить себе это. Но лучше с кем-нибудь другим! Может, с Фредериком? А может, подождать еще писем? К тому же в запасе два непрочитанных. Так что впереди масса открытий! – Возвращается вдруг хорошее настроение. – Посмотрим, что еще принесет этот день! – И тут же вспоминает о Штефане. – Будем надеяться, что с ним вечер пройдет веселее. Но если и он заговорит о фригидности, придется напрочь завязать с этими мужиками. Тогда будем искать подругу-лесбиянку!»
Тут же мысли Кармен обращаются к Эльвире. Ей уже не хватает этой милой старушки. Можно было бы пригласить Штефана к себе и представить его Эльвире. Бог даст, скоро она будет дома! Но сегодня вечером?..
На часах семь вечера. Кармен, свежая после душа, стоит перед платяным шкафом. Она не сомневается – Штефан Кальтенштейн человек пунктуальный. Такой фанатик пунктуальности – вообще не ее случай. А почему тогда она решила встретиться с ним? Чтобы поближе познакомиться! «Я очень любознательна», – говорит она себе. Что же надеть? А какие у него намерения? Видимо, нужно одеваться скромно и изящно. Итак, юбка? Юбка и пуловер? Нет, юбка и пиджак! У нее есть сногсшибательный пиджачок, подходящий к любой одежде. Джинсы он делает строгими, юбки – более нарядными, праздничными. Телесные колготки, черные туфли. Снова высокие каблуки! Из груди вырывается стон, она босиком под ходит к окну. Дождь! Ну конечно! А-а, все равно… Ведь господин Кальтеиштсйн прокатит ее от подъезда до кафе. Кармен надевает черное боди и колготки, подходит к большому зеркалу. Смотри-ка! Она таки сбросила эти проклятые два килограмма! Стройные очертания фигуры очень хорошо подчеркиваются этим боди. Классно! Она проводит руками по бедрам и животу. На них были маленькие складочки. А теперь, вот чудо, их нет! С тех пор как она начала свою акцию, непонятным образом все лишнее исчезло. А ведь она и не пробовала изменять что-то в своем рационе, отказываться от сахара и жирной пищи. Может, общение с импотентами – больший стресс, чем с нормальными мужиками? Она улыбается своему отражению, легко шлепает себя ладошкой по плоскому животу и начинает одеваться.
За пять минут до половины восьмого Кармен стоит в ванной перед зеркалом и накладывает легкий макияж. Немного тонирующего крема на лицо, подкрасить ресницы, для губ она выбирает сочную темно-красную помаду – очень подходит к рыжим волосам. Причесывается так, чтобы локоны доставали до плеч. Она в последний раз поворачивается перед зеркалом, встряхивает гривой. Так, помаду, портмоне, ключи – в маленькую вечернюю сумочку. Конечно, он уже звонит в квартиру. Взгляд на часы – ровно половина восьмого!
– Педант! – громко произносит она. – Я не перевариваю педантов и мещан! – И в домофон: – Я уже иду…
У нее вдруг возникло желание пригласить его зайти. Опоздай он хотя бы на пять минут, она сделала бы это не раздумывая. А так – нет. Кроме того, Эльвиры нет дома, квартира без присмотра. А чужие глаза в подъезде не нужны. Кармен надевает черное пальто, впрыгивает в туфли и выходит. Не так быстро, говорит она себе, спускаясь по лестнице. Эти старые деревянные лестницы очень скользкие. А если к тому же фрау Нойман устраивает уборку в подъезде, можно легко свернуть себе шею или как минимум сломать каблуки.