— Такова война, Ньялу, в ней не обойтись без жертв и потерь. Но мы им поможем, рядом есть соединение синтов во главе с неким Майло, он ударит в нужный момент, — Эрвик отвернулся, и снова уставился на экран, где затянутое в чёрную сетку солнце посылало энергию в спираль вокруг портала. Несколько тысяч лет император обходился без коммов и других вживляемых устройств, и внешние источники информации его вполне устраивали.
— Хватит лежать, — меня пихнули ногой в бок. Голос Йоланы.
Когда надет скаф, можно хоть молотком бить, ничего не почувствуешь. А я очень даже этот пинок ощутил, но глаза открывать не стал.
— Притворяется? — это Илли спросила.
— Как всегда, — а это уже Чесси, хорошо, что она уцелела, военно-полевой трибунал как раз начинает работу.
Я явно находился внутри своего ховера — модули машины тут же начали доставать меня отчётами и прочей ерундой. Мы двигались с небольшой для этого вездехода скоростью на юг, куполов вокруг видно не было, и пейзаж изменился. Вокруг были заросли невысоких деревьев, ховер скользил над ними, временами ныряя вниз, и продвинулся от того места, которое я помнил последним, уже на две тысячи километров.
Глаза всё же пришлось открыть — вместе со мной в кабине вездехода было восемь человек. Гниллс с Матцем, Зан, Йолана и трое техников, которых я раньше видел, и даже знал, как зовут. Ни синеволосой хакерши, ни советника с разноцветными патлами и ховере не было.
Не отвлекаясь на вопросы, запросил у модуля наблюдения сводку произошедшего.
Эллипсоиды атаковали внезапно, когда на поверхности оставался только штурмовой танк Илли. Двое против одного, и, казалось, у экипажа танка шансов нет, из малых убийц вылетали заряды, которые, как я уже успел убедиться, разрушали практически любой материал. Разлагали его на атомы, снижали устойчивость внутренней структуры, а энергетические щиты эти заряды просто не замечали.
Но с танка эти сгустки непонятной энергии стекали, словно вода с масла. Эллипсоиды несколько минут пытались пробить защиту, но эффект был почти нулевой. Почти, потому что при каждом попадании часть антралиновой брони исчезала, и если бы малым убийцам му-анг хватило ума или боевых навыков, они бы били в одно и то же место, и наконец достучались бы до экипажа. Но заряды ложились по всей поверхности, и эллипсоидам понадобился бы не один день, наверное, чтобы добиться успеха.
Но Илли столько ждать не хотела. Пока я лежал в отключке, такой красивый и никому из чужих не нужный — убийцы на меня внимания вообще не обращали, ховер, на котором была Йолана с командой, выбрался из-под земли и на предельной скорости умчался вдаль, уводя за собой одного из эллипсоидов. Второму пожертвовали подавитель, десантный юнит далеко уйти не смог, но малого убийцы и это удовлетворило, он на несколько секунд завис над искорёженным подавителем, и исчез.
А экипаж второго ховера перебрался в мой. Не весь, Чесси предпочла занять свободное место в танке, наверное, стеснялась меня. Поредевшая группа тронулась, едва меня затащили внутрь танка-ховера, и подключили к медблоку.
Исчезнувшие малые убийцы вернулись через десять минут, когда мы углубились в заросли. Штурмовой танк трудно было не заметить — он шёл на низкой высоте, сминая верхушки деревьев, и оставляя за собой отлично видимую полосу. Может, Илли умела руководить базой, но прятаться от чужих у неё плохо получалось. Эллипсоиды долбили танк с расстояния в несколько сотен метров, не отвлекаясь на другие цели. Ховер они вообще словно не замечали, прицепившиеся к нему подавители — тоже. Внезапно один из малых убийц отстал, но почти тут же его место занял другой.
Когда я очнулся, чужие произвели уже с десяток замен. Малых убийц не всегда было двое, стоило танку ускориться, и на помощь к ним прилетели ещё четверо, которые отвалили, едва машина Илли замедлила ход. Тактику пришельцы совсем недавно тоже поменяли, и теперь били практически в одно место, там, где у танка находился реактор. Толщина антралиновой брони на одном из пяти сегментов упала до одной десятой, а до побережья, где можно было уйти под воду, оставалось триста километров.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Через двести километров перераспределю щиты, — успокоила меня Илли, — В крайнем случае бросим танк, и пересядем на твой ховер. Если будет тесно, бойцы сверху разместятся.
— Отдашь их шарам?
— Дэн, ты слишком долго спал, шаров больше нет.
Действительно, за те четырнадцать часов, что я лежал в обнимку с медблоком, нам по пути не попался ни один шар. Мало того, куполов по пути тоже не было. Зато зонды фиксировали многочисленные группы людей, расползающихся в разные стороны. На бывших пленных эти люди похожи не были, почти все — в боевом снаряжении и с оружием.
Танк выскочил на открытую местность, эту часть континента конфедераты обустроили давно, дороги из пластобетона вели в законсервированные города, куда через сотни лет, когда весь материк будет преобразован руками убийц, мошенников и воров, должны будут заселиться счастливые семьи клонов. Ближайшее действующее поселение находилось на нашем пути — прибрежный район с отделением местной тюремной администрации. Судя по нашему маршруту, Илли собиралась зайти в воду в двадцати километрах от границы города, танк был отлично приспособлен для любой окружающей среды, будь то воздух, вода или даже вулканическая лава.
Всё произошло, как советник Доушем и говорила. Когда до берега оставалось сто километров, антралиновые щиты пришли в движение, и оболочка равномерно растеклась по всему поражённому участку, восстанавливая толщину до девяти десятых. Я был уверен, что на этот раз эллипсоиды позовут друзей, но вместо этого малые убийцы замерли на месте, а потом исчезли.
Не просто так — те малые убийцы, что образовывали сеть вблизи планеты, тоже начали исчезать. На самом деле они никуда не пропадали, а возвращались обратно, на дальнюю орбиту.
— Что происходит?
— Откуда мне знать, — раздражённо ответила Илли. Её изображение дёрнулось, а потом пропало.
И связь с танком — тоже. Мы находились в полукилометре друг от друга, но никакого обмена информацией не было. Пропали не только сигналы от танка, пропал весь тот информационный мусор, который раньше передавался между отдельными группами. Танк замедлился, потом вовсе остановился. На среднем пятиугольнике появилась сержант, и замахала нам руками.
Связь восстановилась, когда мы подобрались почти вплотную. Сержант кивнула, и исчезла внутри.
— Я потеряла контакт с базой, — советник Доушем на этот раз предоставила возможность увидеть кабину танка. Кроме неё, там находились Чесси и ещё один боец, держащий ладони на панели управления. Хакерша сидела с закрытыми глазами и мечтательно улыбалась. Наверное, представляла, как меня окончательно прикончат. — Странно, в городе кто-то есть. Около него стояли шесть куполов, они должны были всех переправить в центральный купол чужих.
— А такой был?
— Не знаю, — Илли раздражённо пожала плечами, — всё идёт неправильно.
— Правильно — это как? Только не говори, что информация секретная.
— Не скажу, — советник откинулась на спинку сидения. Чесси приоткрыла один глаз и прислушалась, Зан — так вообще превратился в одно большое ухо, только Йолану, похоже, совершенно не интересовали чужие и их привычки. — После того, как куполы исчезли, те, кто прошли обработку, должны были переместиться на пункты сбора для окончательного закрепления ментальных установок. В это время те, кто услышал зов, оказался возле купола и у кого стёрли воспоминания полностью, заражаются му-анг-ни и истребляют остальных, кто ещё остался на планете неохваченным. Когда почти всё население или обработано, или убито, те, в ком сидят му-анг-ни, погибают, точнее, эти твари их сжирают. Всё это занимает около тридцати общих суток, или пятьдесят местных. Малые убийцы чужих выходят на высокую орбиту, шары исчезают, прозрачные деструкторы преобразуют местную технику под нужды пленных. И уже потом пленные выходят на орбиту, и начинают зачистку системы. И так одна звёздная система за другой. Всё, что должно сейчас происходить в городе, это истребление оставшихся в живых.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})