Читать интересную книгу Династия Рокфеллеров - Александр Фурсенко

Туристы и путешественники, приезжающие в Нью-Йорк, обычно посещают Рокфеллеровский центр, прочно вошедший в число достопримечательностей города. Начатое в 1931 г. строительство было завершено через двадцать с лишним лет. Семидесятиэтажный небоскреб окружают четырнадцать зданий, связанных в единый архитектурный ансамбль. Они занимают несколько кварталов города площадью около семи гектаров. Подсчитано, что стальные конструкции этого сооружения весят около 140 тысяч тонн, а количество окон превышает 31 тысячу. 35 тысяч человек составляют штат учреждений, размещенных в Рокфеллеровском центре, а общее количество его ежедневных посетителей — около 200 тысяч человек. Здесь размещаются правление крупнейшей нефтяной корпорации «Стандард ойл К° оф Нью-Джерси», конторы других известных фирм, авиационные агентства и телевизионные студии.

В помещении Рокфеллеровского центра находится и одно из самых крупных зрелищных предприятий «Радио-сити мюзик холл», зал которого вмещает более шести тысяч человек, а ежегодная пропускная способность достигает семи миллионов зрителей. С утра до поздней ночи здесь идет эстрадное представление, за которым следует показ кинокартин. Гвоздь программы — знаменитый ансамбль танцовщиц, насчитывающий 36 одинаковых ростом и размерами молодых девушек. В Рокфеллеровском центре все подчинено прославлению имени Рокфеллеров. В их честь этот танцевальный ансамбль назван «Рокетс». «Всемирно знаменитые Рокетс» — кричит реклама.

В подземных помещениях Рокфеллеровского центра находится гараж на 800 автомобилей и один из самых крупных торговых центров, где можно купить буквально все. А на крыше небоскреба — площадка для обозрения, с которой в хорошую погоду виден весь Нью-Йорк. Если о владениях Рокфеллеров говорят, что они представляют собой «государство в государстве», то Рокфеллеровский центр принято называть «городом в городе». Вся постройка обошлась в колоссальную сумму — 130 миллионов долларов.

Рокфеллеровский центр был задуман как монумент, как символ незыблемости американского капитализма и памятник его виднейшему представителю — клану Рокфеллеров. Этой цели подчинялся не только общий замысел постройки, но и средства художественного оформления. Для украшения центра были привлечены выдающиеся мастера, в том числе знаменитый мексиканский живописец Диего Ривера. Ему поручалось разрисовать главный вестибюль небоскреба. Стены и потолок этого огромного холла надлежало украсить в манере росписи храмов, хотя и в современном стиле. Ривера принял предложение, представил эскиз росписи и получил одобрение. Но то, что он нарисовал затем, даже отдаленно не напоминало идеалов, поклонения которым ожидали Рокфеллеры.

Ривера был коммунистом и симпатизировал советскому строю. Поэтому в нарисованную с присущим ему талантом художественную композицию он вставил фигуры людей, символизирующих русскую революцию, и портрет Ленина. Работа над росписью вестибюля обещала стать шедевром живописи. Она регулярно освещалась в печати. Все, что относилось к сооружению Рокфеллеровского центра, рекламировалось самым безудержным образом. Однако на этот раз произошла осечка. Рокфеллер знал о политических взглядах Риверы. Но рассчитывал, что щедрый гонорар сделает свое. Выполненная коммунистом, эта работа, учитывая ее политическое предназначение, придала бы всей затее совершенно особый характер. На это возлагался определенный расчет. Но он не оправдался — Ривера остался верен своим идеалам.

Тогда Рокфеллер поручил одному из своих сыновей, Нельсону, которого он привлек к делам по сооружению центра, попытаться уговорить художника переделать рисунок. Ривере вручили официальное письмо. «Когда я был вчера в здании Рокфеллеровского центра, осматривая новые части вашей волнующей композиции, я заметил, что в недавно выполненную роспись вы вставили портрет Ленина..., — писал Нельсон. — Поскольку нам это неприятно, просим Вас нарисовать какого-нибудь незнакомого человека там, где сейчас лицо Ленина».

Ривера не посчитался с требованием Рокфеллера. Лихорадочно работая днем и ночью, он закончил свое произведение так, как задумал. Сцены, которыми художник увенчал композицию, изображали ужасы химической войны и бедственное положение людей труда, пораженных социальными недугами. А рядом — разгул, ночные клубы, азартные игры и прочие атрибуты американской цивилизации. Тут же картина боя с участием танков. Против нее — рабочая демонстрация на Уолл-стрите. Взятые в тиски полицией демонстранты несут лозунги: «Мы хотим работы, а не благотворительности!», «Долой империалистические войны!».

Все это способно было вызвать и действительно вызвало скандал. «Рокфеллер заказал себе сэндвич с одной ветчиной, — объяснил газетный комментатор У. Роджерс, — а повар положил туда лук». Рокфеллер негодовал. Он поручил директору исполнительного комитета по строительству центра сделать последнюю попытку договориться с Риверой. Но все было напрасно. Произошла резкая сцена. Отказавшись наотрез что-либо переделывать, Ривера обвинил капиталистическую систему в том, что она подавила свободу творчества, и с этими словами навсегда покинул помещение. Стены и потолок вестибюля были срочно завешаны покрывалами. Однако известие о том, что произведение мексиканского художника находится под угрозой уничтожения, вызвало массовое недовольство. «Рабочие протестуют против попытки разрушить фреску Риверы!», «Сохраните искусство Риверы!» — с этими лозунгами у Рокфеллеровского центра была проведена многолюдная демонстрация. Появились протесты в печати. Под давлением этих выступлений Рокфеллеры вынуждены были заявить, что сохранят роспись. Они обещали перенести ее в Музей современного искусства.

Это был обман. По прошествии девяти месяцев, когда страсти улеглись, специально нанятая команда в ночь с субботы на воскресенье принялась соскабливать живопись. В понедельник посетители пришли в Рокфеллеровский центр и увидели, что великое произведение мексиканского художника превращено в груду штукатурки. Снова посыпались протесты. В одном из них говорилось, что Рокфеллеры обессмертили свое имя позором, как разрушители одного из самых чудесных образцов искусства. Но изменить уже ничего было нельзя. Политические соображения взяли верх, и замечательный рисунок Риверы варварски уничтожен. (Впоследствии его заменили росписью другого художника).

Этот инцидент имел глубоко символическое значение, бросив тень на всю затею по сооружению Рокфеллеровского центра.

VI

«Несмотря на свой небольшой рост, Рокфеллер Младший обладал огромной властью, с которой считались все, окружающие его. Он никогда не повышал голоса. Его редко видели разгневанным. Он владел манерой спокойного принуждения» — таким предстает Джон Д. II на страницах воспоминаний начальника его охраны Пайла. Поясняя и дополняя эту характеристику, Пайл приводит примеры из жизни семейного имения Покантико-Хиллз. Преданный слуга, он жаждет изобразить своего хозяина человеком незыблемых принципов и высоких идеалов. Пайла умиляют семейные порядки. У себя дома Рокфеллер донашивает старую одежду, которая уже непригодна для городских выездов. Он учит бережливости своих рабочих. В традиционный праздник — День труда — служащие Покантико-Хиллз не получают выходного дня, иначе они будут тратить лишние деньги — беспокоится Рокфеллер. Это — человек с незапятнанной репутацией. Он поборник морали, идеальный семьянин. «Единственным отступлением от старательно поддерживаемой Рокфеллером Младшим благопристойности, — сокрушается Пайл, — был случай, когда, не устояв перед соблазном, он ущипнул свою жену, подымавшуюся перед ним по лестнице». А в остальном — никаких вольностей, никаких отклонений. Напротив, он поборник нравственности. Согласно указанию Рокфеллера Младшего и в соответствии с разработанным им планом, Пайл и его команда охотятся за влюбленными парами. Они рыщут по территории имения и прилегающим участкам. Следят с наблюдательных вышек, разъезжают на патрульных лошадях и машинах. В помощь людям — собаки, огромные рыжие псы. «Каждый весит около шестидесяти килограммов, почти столько же, сколько я, — отмечает Пайл, — но у них более крепкие зубы». Ночью фонарями освещают остановившиеся автомобили — нужно проверить, соблюдается ли благопристойность. Патрули умеют задержать нарушителей так, чтобы предъявить им улики. Если задерживаемые оказывают сопротивление, спускают собак или применяют оружие. Хуже бывает, когда появляются демонстранты, как это случилось после «бойни в Ладлоу». Разъяренная толпа требовала: «Расстрелять Рокфеллера, как собаку!». В распоряжении охраны находится целый арсенал. Но в таких случаях вызывают местную полицию и агентов ФБР, с которыми поддерживается постоянная связь.

Колючая проволока, высокие стены, как в средневековых крепостях, и десятки вооруженных стражников день и ночь охраняли покой Рокфеллеров. Проникнуть в поместье незамеченным было практически невозможно. Если кто-то пытался скрыться, его преследовали. Одна женщина запуталась в колючей проволоке, повисла на ней и никак не могла освободиться. «Если бы я вовремя не подоспел, — говорит Пайл, — она могла умереть. Но не подумайте, что мы пропускаем через проволоку ток!». Нет, это было бы не гуманно, а значит и неприемлемо для Рокфеллера.