– Я его ещё не видела... – встревожилась она и ускорила шаги.
– Хорошо, что ты приехала после обеда, утром было ещё хуже! Он отчитал Вику за тоскливый вид, Веру – за то, что попалась на его пути, меня… Да я даже не понял, за что меня! Вдруг он собирается всех уволить?
– Никто тебя не уволит, расслабься.
Девушка ощутила, как работа безжалостно врывается в её умиротворение и топчет весь душевный покой.
Кабинет руководителя был закрыт, впрочем, как всегда, но интуиция подсказывала: внутри ведется неприятный разговор. И не обманула. В тот же миг озлобленный мужской голос, чей обладатель уже стоял за обратной стороной двери, громко выкрикнул:
– Потому что я её люблю! И не тебе диктовать, что делать, а что нет!
Мгновением позже из кабинета вырвался взбешенный, взъерошенный Слава и промчался по коридору, не замечая Наташи. Все эти дни он безуспешно дозванивался до неё, барабанил в дверь, писал смс и в соцсети, но не получил никакого ответа. Она словно вычеркнула его из прекрасной жизни, в которую пустила на пару часов. Девушка торжествовала. А кому не будет приятно такое активное внимание?
Дверь оставалась открытой, и через некоторое время в проеме показался сам руководитель. Он хмуро посмотрел на свою помощницу и произнес тоном, не предвещавшим ничего хорошего:
– Зайди ко мне.
Ну ничего себе! Не успела прийти и уже нарвалась на неприятности! Пока девушка шла на голгофу, она перебирала все проколы, все возвраты во времени, все неосторожные слова, но так и не нашла ничего ужасного. Войдя в кабинет, она сиротливо оглядела его и остановилась перед столом.
– Сядь, – прогремел голос, и тело Наташи автоматически выполнило все нужные действия. – Ната, – Федор Александрович с трудом сдерживал ярость, это было очевидным, но почему-то внушило успокоение, – что у тебя со Славой?
– Ничего.
– Ната, подумай хорошенько. – Он поднялся и посмотрел на заснеженный парк.
– Ничего.
– Тогда какого х… он делал у тебя во время болезни?
Ревность? Наконец-то! Сердце запрыгало от радости, и ликующая улыбка едва не растянулась на хорошеньком личике.
– Это случайность. Он просто купил мне градусник и лекарства, – поспешила ответить она, а после вспомнила ту ночь и попыталась стереть её из памяти.
– Не ври мне! – взревел он, и девушка возмущенно вскочила на ноги.
– Какое вы имеете право разговаривать со мной в таком тоне о вещах, которые вас вообще не касаются!
Слова прозвучали резко, с обидой, и страх ещё не успел вытеснить эти чувства. Мужчина подошел к ней вплотную и впился бешеным взглядом. Ей стоило огромного труда не отвернуться, и она выдохнула, как только руководитель вернулся на прежнее место.
– У меня ничего нет с вашим сыном, – повторила Наташа мягко, но убедительно.
– Ната, прошу тебя, не приближайся к нему.
– Мне это не нужно, – она смутилась, будто ей только что признались в любви. – Он сам не даёт мне покоя.
– Хорошо, верю. – Федор Александрович казался таким уставшим и измученным, что девушка не смогла устоять.
– У вас что-то случилось? Я могу чем-то помочь?
– Мне нужен верный и преданный человек, Ната. Скажи, ты – это он?
– Ну конечно, – не задумываясь, ответила та. – Мы столько месяцев работаем вместе, и вы ещё сомневаетесь?
Он усмехнулся.
– Вы можете полностью на меня положиться. И даже больше…
Мужчина заинтересованно посмотрел на неё, но промолчал.
– Ната, если ты меня не предашь, ты родилась под счастливой звездой.
– Что это значит?
– Иди работай. Хотя какая работа? Можем мы себе позволить расслабиться?
Он подошёл к шкафу, вытащил золотистый коньяк и два стакана.
– На брудершафт?
Наташа изобразила легкий испуг, но согласилась. Руководитель уверенно разлил алкоголь и подошёл ближе, протянув стакан. Как только тонкие пальчики обхватили прохладное стекло, мужчина ловко переплел их руки и лукаво улыбнулся:
– Я ведь не такой старый, правда?
– Вы то, что надо, – заверила она его, и Федор потянулся к её лицу. Он осторожно поцеловал у самого краешка губ, и девушка сделала то же самое.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Теперь ты мой боевой товарищ.
– И всегда.
Он расхохотался в своей обычной манере, убрал бутылку со стаканами обратно в шкаф и замахал руками, чтобы она вышла.
Корпоратив прошел прекрасно. Столы переполнялись свежими колбасами и сырами, копченостями и нарезкой свежих овощей, не забыли и про десерты: маленькие пирожные, ароматные пироги, большой торт с названием компании. И конечно достаточное количество вин, шампанского и соков, на любой вкус и вид. Руководство расщедрилось, и даже самые неразрешимые конфликты между отделами и сотрудниками были сглажены элементарным образом – чревоугодием. Все шутили и смеялись, играли в игры и просто разговаривали. Наташа сидела в уголке в мягком кресле, потягивала через трубочку сок и довольно наблюдала за происходящим. В поле зрения всё время попадал руководитель. С его лица не сходила улыбка, сотрудники разрывали его, и было видно, что каждый хочет завоевать маленькую часть внимания. Девушка подумала, почему при приеме на работу все предупреждали о скверном характере Федора? Да, бесспорно, он был отвратителен, но в то же время эта невероятной силы харизма так и тянула к нему людей. Как такое вообще может уживаться в одном человеке? Пока она размышляла на эту тему, простуда, которая только начала оставлять её в покое, сейчас медленно собиралась с силами, чтобы нанести коварный удар, и вскоре Наташа ощутила характерный озноб. Она дотронулась до лба и расстроено опустила голову, всего на миг, но этого хватило, чтобы вездесущий руководитель повернулся к ней.
– Ната, чего не празднуешь со всеми? Тебе нехорошо? – Федор Александрович, слегка поддатый, стал многословен.
– Не надо было приезжать. У меня снова набегает температура.
Мужчина бесцеремонно дотронулся до её лба.
– Езжай домой, завари чай и ложись в постель, – отдал он четкие указания.
– Вы не поможете мне? – вопрос прозвучал жалко, и как бы Наташа ни хотела, но на другую интонацию сейчас была не способна.
– Нат, я не могу, – он вздохнул, и впервые в жизни девушка увидела перед собой другого человека: не грозного босса и не едкого шутника. Что-то стояло за его словами, но он не собирался делиться секретами. – Возьми такси.
– Мне даже в магазин некому сходить, – с горечью улыбнулась та и быстро допила сок.
– Закажи доставку. Деньги есть? – спросил он, смотря сквозь неё.
– Есть.
– Хорошо. Напиши завтра, а хотя… Нет, не надо. Я сам наберу.
Он ушел, на миг затерялся в веселой кучке молодых коллег, а затем появился и будто навис над всеми любимой яркой звездой. Наташа подавила укол ревности, зависти и пожелала себе стать всеми этими людьми одновременно, чтобы иметь возможность всегда быть рядом с ним. Она грациозно встала, словно на неё смотрели миллионы глаз, и, ни с кем не попрощавшись, исчезла из офиса. Завтра наступал новый год. Совсем не так она намеревалась его провести.
Она вернулась домой, заказала еду и залезла под мягкое одеяло. Стало тоскливо и одиноко. Все огни, запахи и картины резко потускнели. Захотелось человеческого тепла, ласки, внимания, но позаботиться о ней могли разве что курьеры. Девушка вспомнила о матери. Их общение становилось всё более отстраненным, всё более редким, часто она не перезванивала и не брала трубку, и неожиданное осознание этого вдруг ударило в голову и сжало сердце. Наташа набрала номер.
– Мам, привет, – сказала она и чуть не разрыдалась.
– Привет, – голос матери звучал сухо и обиженно.
– Как ты?
– Всё хорошо. А ты?
– Да, тоже всё в порядке, – она сжала кулаки и не призналась в том, что у неё температура, что её знобит, что болит и кружится голова, что ей очень плохо и новый год она будет отмечать в обнимку с телефоном. – Что нового у вас там?
– Ничего, всё так же. Салат вот режу. Не хочу завтра ничего готовить.
– Мм, а какой салат? – попыталась оживить разговор дочь.