Читать интересную книгу Раса - Андрей Стригин

Приближаюсь к ним, они приветливо улыбаются. Мы идём вместе, заходим в дом. Обычная квартира, окна, волнистые шторы, столик, диван, стулья на кривых ножка. Играет музыка, очень необычная, но приятная, завораживающая.

Люди тихо переговариваются, улыбаются, но на их лицах я замечаю тень, витающей над ними, смерти.

Одна из женщин, с приветливым лицом, садится рядом. Смотрю на неё и влюбляюсь, дрожь пронзает тело. Она внимательно смотрит в глаза, и слышу её голос:- У нас ничего не получится, мы полностью разные и ты… ещё не родился.

Внезапно становится страшно, я осознаю, какая пропасть нас разделяет, ни года, ни столетия — миллионы лет. А люди эти просто чудовищно могучи, но и они бессильны перед природой, перед Богом. Что же они натворили, что их так безжалостно сметает история, растирая в пыль.

— Пойдём, — говорит женщина. Мы выходим из дома и оказываемся на набережной. Она ведёт меня вдоль скамеек. На них отдыхают молчаливые люди. Кто нежится, просто вдыхая морской воздух, кто торгует безделушками.

У лестницы ведущей вверх, задерживаюсь. У ступеньки лежит лоток заставленный вазами, масками и прочей мелочью. Хозяина поблизости нет, но я знаю — он не придёт. Поднимаю маску, на меня смотрит необычное существо, отдалённо напоминающее человека.

— Они жили задолго до нас, можешь взять её себе, — слышу голос женщины. Сую её за пазуху, заодно прихватываю витую зелёную вазу, очень тяжёлую в непонятных для меня выпуклых рисунках.

Далее она ведёт по лестнице, и мы упираемся в массивные, исполинские ворота. Женщина проводит ладонью по поверхности, и они неожиданно расходятся в стороны. С удивлением рассматриваю огромное помещение. Многочисленные светильники не могут его полностью осветить и поэтому всё в полумраке. Поблёскивают металлические колоны, виднеются двери, так же из металла, зеркала на стенах тускло отсвечивают свет от ламп. Я оказался внутри зала, ворота тихо смыкаются, озноб бежит по спине.

— Ты их не бойся, ничего они тебе не сделают. Они приспособились жить под землёй, это новая раса, — шелестит голос моей спутницы.

Открывается дверь. На пороге появляются люди в облегающих комбинезонах. Кожа серая с болотным отливом, глаза чёрные, зрачки вытянутые как у кошки и огненно красные. Один из них смотрит на меня, и я понимаю, нужно идти за ним. Оборачиваюсь. Женщина улыбается, а в глазах тоска, она прощается со мной. Щемит сердце, я знаю, больше её не увижу.

Он ведёт мимо оранжереи. В зале за стёклами, виднеются растения напоминающие лианы, деревья в сосульках-плодах, стебли, в мясистых, источающих прозрачный сок, листьях и многое другое.

Подходим к лифту. Он усаживает меня на диван, и лифт ухает вниз с серьёзной скоростью. Вскоре он останавливается. Выходим и оказываемся в плохо освещённом зале. Но на этот раз вспыхивает дополнительный свет и всё тонет в молочном сиянии. В центре зала крутится планета. Как зачарованный смотрю на неё, знаю, это Земля, но не узнаю её. Континенты, океаны — всё не так. Но это Земля! Внезапно поверхность приближается к глазам и перед моим взором возникает уродливый разлом земной тверди. Заглядываю глубже, ужасаюсь. Некто, нечеловеческой природы, грызёт туннели, и целая орда кошмарных существ мигом заполняет их.

Внезапно меня словно выталкивает из зала, и оказываюсь на улице. Произошли разительные изменения. Очень холодно, дует свирепый ветер. Я цепляюсь за натянутый трос и иду по замёршему океану. Колючий снег бьёт по лицу, ладони скользят по обледеневшему канату.

Неожиданно понимаю, не снежная буря заметает всё вокруг — это замёрзший углекислый газ. Атмосфера планеты вымораживается, оседая на поверхность в виде льда и снега. Безудержное горе всколыхнулось в груди. Я понял, живых нет. Все погибли. Слёзы катятся из глаз.

Пробуждаюсь от толчка в бок. С трудом открываю мокрые глаза, рыдания ещё срываются с губ.

— Ты, чего, Никита? Сон плохой? — встревожено спрашивает Аскольд.

Оглядываю притихших людей.

— Плохой сон, соглашаюсь я, — и место здесь, поганое. Уходить нужно.

— Куда уходить? Ночь!

Отрываю кусочек слегка подгоревшего мяса, жую, пытаюсь почувствовать вкус. Сомнения раздирают меня. Да, сон плохой, не просто плохой, ужасный. Но, всё-таки сон. Может, порю горячку?

— Хорошо, мы останемся до рассвета. Но, костёр необходимо затушить и соблюдать идеальную тишину.

— Насекомые наползут, — князь Аскольд палкой выпихивает крупного слизня.

— Хорошо, — вздыхаю я, — оставим маленький огонь. Подальше от края, чтоб его не было видно со дна разлома.

Ночь в самом разгаре. Я не сплю, слежу за огнём, что бы сильно не разгорался. Заодно сменил на посту Аскольда и, с помощью палки, борюсь с наглыми членистоногими. Эти твари совсем обнаглели, и не раз приходится стрелять из лука по особо агрессивным особям.

Все спят. Семён негромко похрапывает, прижимая к себе волчьего приёмыша. Князь Аскольд чутко спит, облокотившись на стену. Знаю, только щёлкну пальцами, он уже будет держать лук с отведённой тетивой. Охотники тоже непростые люди. Приглядываюсь за ними. Они не делают ни одного лишнего движения, как один крепкие, жилистые, общаются без панибратства. К моей радости, никто не храпит, спят как младенцы.

Огонь едва горит, но я прекрасно вижу в темноте, поэтому не тороплюсь подкладывать дрова. Слух обостряется, слышу, как ходит зверьё, хлопают крыльями хищные птицы, мелкий зверёк предсмертно пискнул в когтях совы. Но всё это происходит вдали от разлома. Боятся его звери, шарахаются как от чумного. Любопытство обуяло меня, осторожно ползу к краю, и заглядываю вниз. Клубящийся туман колышется вровень с полом грота и вновь я слышу, на гране подсознания, бормотания, оханья, скрежет о камни. Вглядываюсь в туман, и мне кажется, взгляд проникает сквозь него.

Наблюдаю страшные обрывы, уходящие в пропасть, а где-то на дне мелькают огоньки. Они двигаются в разных направлениях. Смотрю вниз как под гипнозом. Внезапно огоньки собираются в одном месте и вскоре их — великое множество. Волосы поднимаются дыбом, они смотрят на меня. В холодном поту отпрянул. Князь Аскольд мигом вскакивает.

— Они нас заметили, — сдавленным голосом еле говорю я.

— Те, которые внизу, — догадывается друг.

— Да. Всех будим и уходим.

Аскольд, без лишних пояснений поднимает людей. Поспешно раздвигаем брёвна и выбираемся наверх.

Ещё раз прислушался. Бормотания, вздохи и скрежет о камни стали явственнее. Неведомые твари лихорадочно лезут по отвесным склонам. Клубы тумана поднимаются над разломом, и как тяжёлый газ растекается по поверхности.

— Это их среда обитания, — во мне вспыхивает озарение. — Бегом от тумана, не дайте себе попасть в него!

Мы бросаемся прочь, а туман, как живой, цепляется за ноги. Пахнет аммиаком, сероводородом и ещё непонятно чем.

Мы бежим, словно за нами мчится сама смерть, но может, так оно и есть. Лесное зверьё, так же уносит ноги, даже великолепный пятнистый зверь, с клыками как кинжалы, не обращает на нас внимание. Он мощно раздвигает заросли, стремясь уйти от липкого тумана. Поведение как при пожаре.

Наконец мы оказываемся вне зоны клубящегося тумана, останавливаемся и долго пытаемся отдышаться.

— Что это было? — прислонился к дереву и вытирает пот один из охотников.

— Ловушка для дураков, — князь Аскольд беззвучно смеётся.

— Что же нам делать? — Семён успокаивает подвывающего от страха Игорька, — здесь столько хищников.

— Мы сейчас в зоне, где нет тумана и нет зверей. Относительно безопасное место, — я уверен в своей правоте.

— Великий князь, а не может быть так, существа из тумана могут некоторое время обходиться без своего болота и выпрыгивать, словно лягушки на сушу, — резонно замечает князь Аскольд.

— Может.

— Тогда я спокоен, ночь досыпать никто не будет, — улыбается Аскольд. Он садится у толстого ствола, раскладывает стрелы, лук кладёт на колени. Я присаживаюсь рядом, повторяю те же операции. Охотники располагаются полукругом от нас, выставляют копья. Семён с мальчиком, рядом с нами. Его лицо словно окаменело, ни тени страха. Дубину держит так, что слышится хруст в суставах.

Так мы сидим, словно оцепенев, до боли в глазах вглядываемся в ту сторону, где клубится туман. Я чувствую, твари выползли из пропасти и сгрудились у кромки тумана, переползают с одного места на другое. Ощущаю их почти физически. Тревога растёт, мне страшно. Кажется, среди полчищ, есть существа, которые могут пройти за туман. Орда ждёт их.

Напряжение растёт. Пространство вокруг словно сгущается. Даже ветер не шумит в листве. Звенящая тишина. Как в немом кино.

В метрах ста от нас, стелются между деревьев клубы тумана, а в нём угадываются очертания бесформенных тел и вспышки света от глаз, словно автомобильные фары в тумане.