Читать интересную книгу Доминион. Операция «Феникс» - Игорь Марченко

– Твоя память пробуждается, – шепчет голос в голове. – Потерпи еще немного…

Я подошел к высокой фигуре космодесантника в потертых боевых доспехах. Он был увлечен своим занятием – подкидывая вверх угрожающего вида нож, ловил за лезвие и снова подкидывал. Внимательно наблюдая за моими действиями, не высказывает ни агрессии, ни радости. Лишь любопытство и тень печали. Мне от его взглядов сделалось грустно.

– Рад видеть тебя живым, Ингвар. – Неожиданно сказал он. – Давно не виделись приятель.

– Ты же умер, Роб… – вздрогнул я, вспоминая трескающиеся стены башню, похоронившая под собой его и всех моих солдат. – Я сам видел, как тебя раздавило камнями…

– Я жив, пока ты помнишь. – Усмехнулся десантник. Дружески хлопнув меня по плечу, стал стремительно растворяться в туманной дымке. – Никогда не забывай старых друзей…

– Не забуду… – прошептал я, постепенно вспоминая события на Гозоре IV.

– Тогда ты должен и меня помнить! – Сильные пальцы ухватили меня за плечо и развернули.

Рядом стоял обожженный до неузнаваемости человек в оплавленных доспехах Альфы. Он буквально излучала всем своим видом лютую злобу и ненависть способную испепелить.

– Ты, Палм. Я не жалею о том что прикончил тебя. Будь моя воля, я бы сделал это вновь.

– Ты мерзкий предатель и убийца! – словно ворон раскаркался черный труп, осуждающе направив на меня обугленный палец. – Из-за твоего глупого упрямства я убивал невинных…

Я схватил его за горло, но Палм исчез, оставив после себя вонь горелого мяса и противный осадок в душе. Почему эти воспоминания стали самыми сильными? Вот и сейчас группа существ, которые вызывали во мне лишь гнев и презрение, стояли ко мне намного ближе, чем все остальные. На мой взгляд, это было несправедливо. Я хочу забыть бывших и настоящих врагов, но обречен, помнить их лучше, чем друзей.

– А, помнишь, как ты ловко перерезал мне глотку?

– Мы пришли, на тебя посмотреть и себя показать…

Безликие тени окружали меня, протягивая ко мне руки.

– Твой автомат оказался быстрее моего… ты успел меня достать первым…

– Если бы я оказался чуть быстрее, сейчас я стоял бы на твоем месте…

Из толпы выходили все новые личности и норовили продемонстрировать свои колотые и разорванные раны. Десятки людей и нелюдей в остатках военной формы, насмешливо щерились голыми черепами, стараясь окружить своим вниманием и отсечь от всего остального.

– Берегись, парень! – вновь раздался голос у меня в голове. – Одна часть воспоминаний старается переписать остальные. Не вздумай поддаться на это уловку…

Голос Брайтака несколько охолодил меня, и я вспомнил, где нахожусь и для чего.

Бесцеремонно растолкав толпу безликих призраков, я побежал в сторону горизонта – пробивая себе дорожку среди унылых существ. Хорошо забытые лица стали наполнять голову таким объемом информации, что я решил, что она лопнет. Вся эта информация и так принадлежит мне и останется со мной навсегда. Чего мне бояться? Тех, кто давно истлел на богом забытых мирах? Это всего лишь тени прошлого, не более. Опасаться нужно тех врагов, кто еще жив и может реально навредить.

Не знаю, сколько времени я провел в этом бреду, но даже галлюцинациям приходит конец. Теперь я знал друзей и врагов, но по-прежнему не знал кто же я на самом деле. Мой невидимый оператор, едва слышно бормотал проклятия, усиливая мощность мозгового зондирования. Спустя какое-то время ему удалось пробиться в самые глубокие слои памяти. Там содержалось самое дорогое, что я помнил, но сейчас там дымились одни лишь руины. Невозможно описать горечь гнева, разочарования и поражения, когда я вернулся домой и нашел еще теплые угли. Передо мной расстилалась равнина пепла, а пламя горящих костров перекидывалось на высокие небоскребы из стекла и стали. Металл плавился, и я с болью в сердце понимал, что это горят воспоминания, которые невозможно восстановить и вернуть. Вся моя прежняя жизнь в мегаполисе Гиди Прайма превращалась в прах.

– Брайтак! Верни мою память! – закричал я, обратив лицо к небу, разрываемому яркими молниями. Мощный порыв ветра швырнул мне в лицо горсть жгучего пепла. Я отчего-то вспомнил старое изречение: – “Под хладным пеплом, жар огня таиться”. Горящие остовы зданий бесшумно опадали на землю и догорали у меня на глазах. Из кучи пепла у своих ног я извлек металлический предмет и фоторамку. Браслет был от наручного информера, подаренного мне матерью на четырнадцатилетние. Тогда моему счастью не было предела. Теперь же от того времени осталась лишь эта фотография, где я был запечатлен со своими родителями незадолго до несчастного случая забравшего их обоих. Отец и мать обнимают меня за плечи, и грустно улыбаются, словно извиняясь, что оставляет меня одного. Смахнув кулаком побежавшую по щеке слезу, я спрятал браслет и фоторамку за пазуху. Это было давно, но именно эти воспоминания не поддались огню, как бы он не старался их уничтожить. Ступая по горящей земле, я проваливаюсь в нее по колени. Закрывая лицо от жгучих искр, стараюсь разглядеть сквозь дым направление, куда можно идти. На выжженной пустоши одиноко застыла высокая фигура человека. Небрежно поигрывая клинком, зажатым в кулаке, он с усмешкой наблюдает за моим приближением. Изредка стряхивает с одежды падающий с небес серый пепел.

– Тебе грустно, капитан? – сочувственно спросил Фролов. – Мне тоже. Но Трао не платят мне за жалость, а только за результат. Я победил тебя в честном поединке. И теперь имею все права на твое жалкое и никчемное существование со всеми твоими пустыми воспоминания.

– Ложь! – закричал я, медленно сжимая кулак. – В том бою должен был победить я!

– Опять уходишь от реальности. Должен. Мог. Как ты любишь эти слова.

Я с разбега повалил его в пепел и, схватив за горло, стал исступленно душить. Даже не сделав попытки, защитится, он спокойно лежал, не обращая на руки у себя на горле совершенно никакого внимания. Его дико веселила моя злоба и полное бессилие.

– Ты всегда был доверчивым дураком, способным на импульсивные и необдуманные поступки. Человек порыва. Никогда не видишь спрятанное от глаз острие ножа, пока в последнюю секунду жизни не почувствуешь его меж ребер и не осознаешь свое поражения…

Резкая боль в боку несколько охолодила мой пыл, заставив отпустить горло Фролова. Поднеся руку к глазам, я увидел кровь. Ее было очень много. Она струилась ручейками сквозь рану прямо на раскаленную землю, где тут же испарялась. Вдали появились силуэты девушки и маленького ребенка. Протянув к ним руку, я даже вскрикнул от удивления, когда группа людей в белых халатах поволокли меня прямо на операционный стол. Главный уверял, что имплантат в лобной доле со временем уничтожит нервную систему, а его коллеги с ним не соглашались. Им страх как хотелось залезть мне в мозги, что бы посмотреть, как он работает.

– Потерпите, мистер Грин, будет лишь капельку больно. – С искаженным от ненависти лицом, изменивший облик хирург, с сумасшедшим блеском в глазах воткнул мне в плоть блестящий скальпель и ловко стал разрезать грудную клетку. – У вас сегодня неплохой улов, мистер Граз. – Похвалил хирург, обращаясь к зеленому гуманоиду с зубатой пастью. Он протянул ему мое еще бьющееся сердце. – Еще мне нужны ваша селезенка, печень, почки, глаза, кожа… – стал быстро перечислять хирург, но стал медленно таять как сонный морок. Огненная волна боли зародилась в шее и поднялась раскаленными щипцами к затылку. Когда я решил, что больше не выдержу, наступила блаженная тьма. Мириады звезд окружали меня словно светляки, а прямо на меня летел хищный силуэт хорошо знакомого мне судна. На его борту светилась полустертая надпись: “Звездный странник”. Корабль, на долгие годы ставший моей судьбой, разворачивал в мою сторону тяжелые орудия. Мой крик эхом отдался по всей Вселенной, стоило ярким лучам сойтись на мне. Посмотрев на руки, увидел, как плоть сгорает словно бумага.

– Проснись! Хватит гримасничать! Черт тебя дери, очнись Сержант…

С трудом, разлепив глаза, я увидел над собой улыбающееся лицо Брайтака. Отлепив от тела присосавшиеся датчики, помог выбраться из саркофага, где я варился в собственном кошмаре.

– Ну, ты меня и напугал. Неожиданно заорал, словно тебя резали, а потом давай меня хватать за горло. Я уж грешным делом решил, что ты сбрендил. Такой хитроумной блокады мозга я еще никогда не встречал. В самом начале сканирования я в тебе обнаружил два не активных имплантанта и решил их вновь активировать, надеюсь, ты не против? Структура их просто потрясающая. Белковая основа, субатомные платы, волновые стримеры, подсоединяющиеся к любой несущей волне. Это устройство не работало, по меньшей мере, лет пять…

– Десять. – Поправил я, с удивлением начиная осознавать столь долгий срок.

Забрав из рук Брайтака сверток с новой одеждой и все еще находясь под впечатлением от увиденного, я стал медленно облачаться в комбинезон из прорезиненной ткани. Портативный прибор жизнеобеспечения взамен старого удобно закрепился у меня за спиной. Пережитые чувства в мозгоправе потускнели и растаяли как дурной сон. Я снова был прежним. Снова помнил и постепенно осознавал, в какую дурную историю вляпался.