6 глава
После нескольких дней в пути, тебе уже наплевать на многочисленные кочки и толчки, когда круглые колеса собирают собой все неровности и выпуклости земной поверхности.
Ты просто болтаешься.
Или прыгаешь.
Или подскакиваешь.
Или ударяешься головой в очередной раз.
Про отбитую насмерть попу можно было даже не упоминать.
Больше всего я переживала за то, как эту сумасшедшую дорогу перенесет Север.
Первые несколько дней я упорно хватала его за плечи, упираясь ногами в бортики телеги, чтобы поддерживать его в качестве буфера, пока у меня не онемели руки и ноги.
Но силы закончились стремительно к концу первого же дня, когда я поняла, что от моих попыток снизить его боль совершенно ничего не меняется.
Я не понимала, куда мы несемся сквозь заросли и многочисленные кусты, удивляясь тому, как бедная телега выдерживала, и еще не разлетелась на части от бега этих медведей-атлетов, которые словно не знали потребности во сне, еде и отдыхе.
За эти несколько дней Лютого я не видела вовсе, словно он бросил нас, убежав далеко вперед.
Янтарь постоянно был рядом, без особого труда волоча за собой телегу со мной и Севером.
Туман и Ураган периодически тоже пропадали, но в целом всегда их можно было рассмотреть неподалеку в нескольких метрах от нас, как всегда по обе стороны.
Несколько дней я просто молчала, потому что не с кем было разговаривать.
Медведи были слишком напряжены и явно озабочены обстановкой, не обращаясь в мужчин ни на секунду.
Поэтому, догрызая последние орехи из рюкзака, и выбрасывая остатки хлеба, который все-таки пропал, я с тревогой думала, куда же мы идем.
Вернее куда несутся эти мишки, унося меня за собой?
Еды больше не было, и я не знала, как долго смогу экономить бутылку воды, но боялась даже пикнуть лишний раз, понимая, что могу, наверное, помешать.
В конце концов Лютый ведь сразу предупреждал, что я не выдержу этой поездки.
Кажется, он был чертовски прав.
Дни проходили за днями снова, и, измученная бесконечной тряской, я проваливалась в неспокойный сон, словно падала в черню бездну, резко просыпаясь от очередной кочки и удара в мой многострадальный копчик, который уже был, вероятно, просто черно-синий от постоянных ударов и неудачных приземлений.
Я не могла сориентироваться, куда именно мы идем, потому что медведи постоянно петляли и явно запутывали свои следы, но казалось, что постепенно погода начинает меняться, и не в лучшую сторону.
Ночи стали куда прохладнее, и, стуча зубами от холода, я жалела, что не могла достать из-под Севера одного из пледов, чтобы закутаться в него вместе с головой.
- Ложись рядом с ним и прижмись, ты согреешься.
Кажется, я снова задремала, и не сразу смогла поверить счастью, услышав над собой голос Янтаря.
Глубокий, низкий приятный голос и его обаятельную улыбку, смешинки которой отражались в солнечных глазах.
- Ты в порядке? - чуть нахмурились широкие брови мужчины, а я с улыбкой смотрела на него, наслаждаясь звуком голоса, тишиной и отсутствием какого-либо движения, хотя казалось, что тело продолжает еще дрыгаться само собой.
Такое со мной случалось каждый раз, когда после учебы в университете я ехала на каникулы домой по несколько суток в поезде - выходила из вагона и шла по ровной поверхности, а мне казалось, что меня все еще пошатывает в такт колес.
- Скоро дорога сменится и будет гораздо удобнее ехать. Потерпи еще немного. И ложись рядом с Севером!
- Кажется, это будет не слишком прилично – лежать под одним покрывалом с обнаженным мужчиной! – криво улыбнулась я, тем не менее, покосившись на Севера, который был бледен, и по-прежнему не приходил в сознание.
Конечно же Янтарь звучно фыркнул:
- Тебе бы уже пора привыкнуть к нашей наготе, девочка! Да и потом, Север без сознания и поэтому будет вести себя прилично!
- Именно поэтому я и переживаю.
- Хочешь, чтобы он поприставал и показал, как нужно греться? – хохотнул Янтарь, на что я укоризненно покосилась на него, продолжив мысль, которая меня беспокоила последние дни:
- Север все еще без сознания. Посмотри.
Я осторожно откинула угол покрывала, и приподняла свежую повязку на его боку.
- Раны начинают затягиваться. Больше нет воспаления. Он дышит ровно и глубоко. Но еще ни разу не пошевелился и не приходил в себя. Кажется, и температура спала.
Янтарь молча протянул свою руку ко мне, ладонью вверх, куда я положила свою, потянувшись второй рукой к лицу Севера, чтобы сравнить насколько эти двое горячие, когда случайно заметила Лютого.
Он тоже был человеком, неспеша выходя из темного дремучего леса.
Как всегда обнаженный, с идеальным телом.
Огромный, холодный и величественный, он шагал, словно истинный хищник, глядя прямо на нас своими ледяными глазами, в которых сверкали молнии, заставляя меня буквально покрываться инеем.