— Смотрите, первый снег! — вдруг закричал Джим.
Перед псом на траву опустилась снежинка. Пораженный Робби замер. Снежинка почти немедленно растаяла, но вслед за ней посыпались еще и еще. Робби, глядя на безукоризненно белые, шестигранные снежинки, вдруг заплакал.
— Ма, погляди! — позвал Джим. — Робби плачет!
— Ему просто попала вода в глаза, — отозвалась Джуни из кухни, где она мыла у раскрытого окна редис. — Собаки не плачут.
Этим вечером снег шел по всему городу, и повсюду собаки с тоской в глазах наблюдали за его падением с небес.
«Неужели ничего нельзя поделать?» — снова и снова звучала в их мозгах одна и та же мысль.
«Нет, нет, нет, — приходил безнадежный ответ. — Без рук, без пальцев нам вновь не построить машины, которые отделили бы наши души от тел и, заключив их в энергетическое поле, вознесли бы над планетой и поселили бы в привычные шестигранные тела».
И в миллионный раз они прокляли дурня Мкликлулна, обрекшего их на прозябание здесь.
«Смерть была слишком легким наказанием для негодяя», — согласились они и затем разошлись по своим будкам, где их с нетерпением поджидали щенки.
Щенкам на Земле было много легче: об отчем доме они знали только понаслышке, и потому снежинки представлялись им не более чем забавой, а зима — просто морозной порой.
Перевел с английского Александр ЖАВОРОНКОВМихаил Назаренко
ДВУЛИКИЙ АВТОР
Нет, вовсе не коварству писателей посвящена статья киевского критика.
Автор вознамерился исследовать такое любопытное явление, как соавторство в литературе, и прежде всего в фантастической. В наше время это увлечение становится повальным. Итак, традиционный вопрос: «Как же они пишут вдвоем?..»
В 1922 году увидела свет брошюра В. И. Богданова «Опыты коллективного литературного творчества» с трогательным посвящением «пролетарскому клубу». Содержание ее весьма любопытно. Автор претендует на провозглашение эстетической революции, столь же глобальной, как политическая и экономическая. «Будем учиться работать и творить коллективно с таким же старанием, с каким нас учили раньше работать и творить уединенно!» Необходимо доказать, что «ив области творчества залогом больших достижений является привлечение к делу широких масс. «Поднять массы» против божественного «наития», психопатического «пророческого вдохновения», старушиного «озарения и просветления», против «паразитической интуиции»; показать, что и здесь «первенство принадлежит трудящимся».
В чем же, согласно Богданову, преимущества коллективного творчества — помимо идеологической выдержанности? Коллективные достижения «получаются гораздо скорее, чем индивидуальные; они богаче образами; образы ярче; язык богатый и точный». Почему этого не может достичь писатель-индивидуалист — не ясно, но вот выводы: «Так всегда коллектив может щедро швыряться образами… тогда как у одного человека не так быстро возникают представления… Не всякий человек способен писать художественно, но всякий коллектив это может… Чем больше участников, тем лучше получается произведение».
Богданов был, конечно же, практиком, а не теоретиком. Именно с этой позиции он выделил основные типы коллективного творчества, и его классификация довольно любопытна. Но, пожалуй, наиболее интересен его подход к самому феномену соавторства: а как же можно писать НЕ в соавторстве?
Вопрос правильнее поставить иначе: а в чем смысл соавторства? В чем его, если угодно, оправдание? И, наконец, в чем разница между привычным для нас значением слова «соавторство» и тем, который в это слово вкладывал Богданов: собирается толпа пролетариев — и творит…
Очевидно, что со-авторство может появиться только тогда, когда возникает и утверждается категория собственно авторства. До этого — и в фольклоре, и в письменных памятниках — текст существует как некое поле, в котором возможны разного рода отклонения и варианты. Классический пример — гомеровские поэмы. Конкретные психологические и вещные детали, композиция поэм, несомненно, созданы одним человеком. Но столь же несомненно, что по крайней мере одна из песен «Илиады» — «Долония» — не принадлежит Гомеру и включена в состав поэмы гораздо позже. Фольклористы Пэрри и Лорд выделили базовые схемы разных уровней, которые сохраняются во всех вариантах эпического произведения практически без изменений. Кто в данном случае автор, а кто соавтор: тот, кто написал, вернее, исполнил текст впервые, или тот, кто исполняет его сейчас? Кому принадлежит сократовская философия (в том виде, в каком она нам известна) — самому Сократу, Платону или Ксенофонту? Письмо запорожцев турецкому султану — своего рода эмблема: нет индивидуума, есть коллектив.
Интересно, что единственная творческая рукопись Шекспира, дошедшая до нашего времени, — это страницы из пьесы «Сэр Томас Мор», написанной несколькими авторами. Еще три шекспировские пьесы созданы им в соавторстве с другими драматургами, не говоря уже о страсти Барда к переработке чужих сюжетов.
Когда утверждение индивидуального авторства в новой европейской культуре окончательно завершается, возникает странное явление соавторства. Первоначально речь должна идти, видимо, о доработках чужих произведений, о подготовке к изданию сборников, объединенных общей концепцией («Письма темных людей», знаменитый немецкий памфлет XVI в.). Драматурги средней руки в соавторстве нападали на Мольера, — о них известно потому, что комедиограф увековечил их в одной из пьес («на своих плечах вынес в вечность», по словам Булгакова). Мы видим, что постоянного, регулярного соавторства по крайней мере до XIX века не было. Существовали «боевые союзы» — против цензуры, литературных и политических врагов. Символическими фигурами в истории соавторства стали братья Гонкуры — недаром Ильф и Петров, рассказывая о своей творческой практике, ссылались именно на них. Случай Эдмона и Жюля Гонкуров уникален. Они не были близнецами, но их характеры, вкусы, взгляды, мнения — стиль, наконец! — практически совпадали. Литературоведы предполагают, что Эдмон отвечал за сюжет, а Жюль — за детали, но это не более чем гипотеза, Фактически, Гонкуры были одним человеком (недаром и дневник они вели один на двоих). Писать в одиночку для них было просто бессмысленным: все равно получилось бы одинаково.
В XX веке сосуществуют два типа соавторства: «шекспировский» и «гонкуровский» — то есть соавторство временное и постоянное. При этом не следует забывать, что в обоих случаях механизм творчества может иметь самые разные формы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});