— Можете быть свободны. Но к завтрашнему утру жду от вас эссе о роли менталистики в учебном процессе и предложения по уставу нашей новосозданной кафедры.
Кажется, Джозефу всё-таки удалось добиться, чтобы лица его ассистентов сделались слегка унылыми.
— Объём — не менее тридцати рукописных листов, — добавил он для усиления эффекта. — Ступайте.
Джозеф возвращался домой довольный, что его план сделать жизнь своей новоиспечённой ассистентки невыносимой, начал успешно претворяться в жизнь. Вечер кропотливой работы и бессонная ночь ей гарантированы. А вот у него в планах было, напротив, провести вечер в безделье. Поужинать, отдохнуть, почитать. Хотя нет, первым делом нужно принять ванну. Остальное потом. Метка беспокоила всё больше и больше, и Джозеф надеялся, что тёплая вода уймёт боль.
Однако водные процедуры не помогли. Метка выглядела безобразно воспалённой, как до погружения в воду, так и после. По хорошему надо было бы показаться доктору. Но Джозефу не хотелось, чтобы кто-то чужой увидел, что с ним происходит. Хотя… почему чужой? В нескольких десятках метров отсюда находится особняк кузена Яна. У него сильная целебная магия. Он мог бы что-то посоветовать. На самом деле Джозеф уже давно раздумывал над тем, чтобы обратиться к брату как к врачу. Не спешил только потому, что надеялся — вот-вот начнётся улучшение и сторонняя помощь не понадобится. Однако сегодня стало очевидно, что тянуть дальше нельзя.
Недолго думая, Джозеф оделся, вышел из дома и направился к Яну. Время для визита ещё было приемлемое.
— Не занят? Мне нужна твоя помощь, — Джозеф сразу перешёл к делу, как только переступил порог.
— На поздний вечер у меня назначена встреча, — слегка замялся Ян. — Но немного времени в запасе есть.
И что, интересно, у него за встреча? Свидание? У Яна отношения со студенткой, которые он не афиширует. Это к ней он торопится? Тайно встречается со своей тайной невестой по ночам? И как его угораздило увлечься студенткой?
Эх, Ян… А что уж говорить про Энтони. У обоих кузенов проблемы на личном фронте. Не то, что у Джозефа. Хорошо, когда сердце свободно и голова глупостями не занята. Живи себе в своё удовольствие.
— Проходи, — Ян повёл в гостиную.
Джозеф в двух словах рассказал о проблеме и попросил конфиденциальности. Хотя мог бы и не просить. В брате он был уверен как в себе.
— Раздевайся. Посмотрим, — скомандовал кузен.
Джозеф заметил, как изменился его взгляд, как только он увидел метку. А это не предвещало ничего хорошего.
— Раньше надо было обратиться, — нахмурился Ян.
Он держал ладонь над меткой, не касаясь, пару минут. Потом выдал вердикт.
— Это не просыпающаяся магия.
Джозеф теперь тоже так думал. Хотя сначала, когда метка только-только начинала проступать, он полагал, что в нём пробуждается ещё одна магия. Удивлялся, конечно, что так поздно и что в их роду подобного не было. Он тысячу мыслей передумал, полагая, что, выходит, он не сын своих родителей. Но, в конце концов, осознал, что к магии метка не имеет отношения.
— Тогда что это?
— Ни разу не видел ничего подобного, но полагаю, порча, — выдал Ян. — И прежде чем ты начнёшь переживать, сразу успокою — метка не несёт никакого вреда здоровью. Не вижу её негативного влияния на организм.
— Что же она тогда так болит, зараза? — проворчал Джозеф.
Для него стало неприятным открытием, что кто-то намеренно причинил ему вред. Хотя он и сам уже приходил к мысли, что нельзя исключать такого поворота.
— Боль мы снимем, — успокоил Ян. — Назначу тебе мазь. Два-три дня и воспаление пройдёт.
— Воспаление пройдёт, а сама порча останется?
— Боюсь, что да. У меня целительная магия, могу унять боль, но снять порчу — это тебе к магу-проклятийнику.
— Но какого беса это на мне?!
— Вспоминай, кому в последнее время сильно насолил.
Кому Джозеф насолил? Как будто бы никому. Разве кто из лаборантов его столичной лаборатории злобу затаил? Но никто из них на подобное не решился бы. Среди них самоубийц нет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— В таких делах часто бывает замешана женщина, — подсказал Ян, в каком направлении думать.
— Вряд ли. Я всегда хорошо расстаюсь с женщинами.
Это принцип Джозефа. Отношения не должны оставлять неприятный осадок.
— Как думаешь, какого вида порча?
Хотелось бы Джозефу знать, какие именно напасти теперь ждать.
— Это точно не касается здоровья. Хотя твой организм активно борется с меткой — поэтому и воспаление, тем не менее, не вижу, чтобы от неё был хоть малейший физический вред, — повторил Ян. — Скажу больше — энергетика порчи не ощущается такой уж отрицательной.
— Разве порча бывает не отрицательной?
— Не слышал о такой, — согласился кузен. — Порча всегда нацелена досадить.
И кто же этот досаждальщик? Больше всего мучил именно этот вопрос. Если, конечно, не считать главного — какой вид порчи на Джозефе? Ему очень не хотелось посвящать в свою проблему сторонних людей, но, похоже, без помощи мага-проклятийника не обойтись.
— Наведаюсь завтра к знающему человеку.
Ян одобрительно кивнул:
— Держи меня в курсе.
Он отошёл к секретеру за бумагой, чтобы выписать рецепт. И через минуту Джозефу вручили аптечный бланк, испещрённый медицинскими терминами.
Глава 24. Мгновенно и неотвратимо
Когда Тереса и Луказ вышли из башни, уже заметно стемнело. Настроение у обоих было воинственное.
— Это гонки на выживание. Тебе не показалось? — задал он риторический вопрос.
— Показалось, — проявила она солидарность. — Он будет брать нас измором.
Задать эссе на тридцать листов?! К завтрашнему утру?! Тиран!
— Ты слышала, какие порядки он установил в своей столичной лаборатории? — Луказ сделал страшные глаза. — Там у него все по струнке ходят.
Ещё бы Тереса не слышала. Моника все уши прожужжала.
— Слушай, у меня предложение, — рыжая физиономия сделалась хитрющей. — Зачем нам обоим страдать? Всё равно я выйду победителем. А значит, и все тягости испытательного срока должен пройти один. А ты можешь спокойно вернуться к мирной жизни. Никаких эссе, никаких ранних подъёмов. Выспишься завтра спокойно.
Ишь ты, конопатый змей-искуситель.
— Луказ, — Тереса одарила его уничижительной улыбкой, — я похожа на человека, который готов капитулировать? Давай начистоту, пока лидирую я. Причём, с огромным отрывом.
По-хорошему, Джозеф должен был по результатам второго тура отдать место ассистента Тересе без всякого испытательного срока. И она только потому не стала возмущаться и требовать справедливости, что справедливости ради, победу ей принесла удача. У неё было огромное преимущество из-за того, что стала невольной свидетельницей переодевания Джозефа. А Луказ, надо отдать ему должное, прекрасно продемонстрировал, что умеет пользоваться своим даром. А раз так, Тереса не будет оспаривать решение Джозефа. Но как бы она ни симпатизировала рыжему наглецу, победу отдавать ему не собиралась.
— А ты слышала, что он своих лаборантов частенько в Клодези посылает? — зашёл Луказ с другого бока. — Наверно и нас, ассистентов, туда посылать будет.
Пугает? Клодези — шахтный посёлок с дурной славой. В шахтах добывают магические кристаллы, которые где только не используются. Понятно, что они и в ментальной лаборатории нужны. Только местечко это считается гиблым. Люди там непростые, не всех жалуют. Но Тереса не понаслышке знала, что по большей части всё это слухи, не имеющие под собой основания.
— Давненько не бывала в Клодези. Вот удача, если отправят, — беззастенчиво подразнила она Луказа. — Как раз дядюшку проведаю.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— У тебя там дядя живёт? — опешил он.
— Угу.
Очередная отбитая атака заставила рыжего зазнайку крепко задуматься. Он усиленно морщил лоб в попытке изобрести новую уловку. Но придумать ничего не успел. Неожиданно из башни раздался пронзительный женский крик.
— А-а-а-а-а-а-а-а!