Читать интересную книгу Наковальня звезд - Грег Бир

— Да, интересно… Что же всё-таки знают Благодетели? Что? — Это был голос Джека Отважного.

Фелисита Тигровый Хвост — первая любовь Мартина, ещё на Центральном Ковчеге — подняла руку, как школьница на уроке. Мартин кивнул ей. Руки девушки были в синяках — они все имели синяки и ссадины, но это было скорее следствие небрежности в условиях невесомости, чем какой-либо опасной работы. Фелисита предостерегающе взмахнула рукой:

— Мы все погибнем, если не будем доверять момам, — сказала она. — Мы обязаны верить им. Мне кажется, это должно быть ясно.

— Мы никому не обязаны верить, — из глубины зала раздался громкий голос Ариэль. Она заговорила резко и зло. Мартину было любопытно, откуда она черпает энергию на свою злость. — Мы обязаны задавать вопросы. Нам следует продолжать задавать вопросы! Я думаю, что все их объяснения — чушь! Они прекрасно могут защитить себя от машин-разрушителей Земли. Почему же они так пекутся о том, чтобы скрыть информацию, которая, я уверена, им хорошо известна? Момы просто боятся нас. Они не хотят, чтобы мы узнали что-то о них и их создателях.

Мартин открыл было рот, чтобы ответить, но его опередила Паола Птичья Трель:

— Перестаньте! Скажите, разве кто-нибудь из вас обладает достаточным умом и воображением, чтобы понять и оценить даже то, что нам момы уже сказали? Вот ты, Мартин, ты способен на это?

— Благодетели не всесильны… — Джек Отважный сделал попытку высказать своё мнение, но Паола перебила его:

— Я спрашиваю Мартина.

Мартин окинул взглядом всю аудиторию, потом привстал, казалось, ему потребовалось для этого сделать усилие над собой, и спрыгнул со стола. Он тут же понял, что был весьма недалёк от того, чтобы сломать ногу или… шею.

— Мне кажется, что из слов момов можно понять, что машины-убийцы вышли из цивилизации, технически более развитой, чем та, что создала Корабли Правосудия.

— Но тогда это никогда не закончится! Нас же никто по-настоящему не учит! На корабле нет ни одного взрослого — доброго и мудрого взрослого! — не выдержав, перешла на крик и Эйрин Ирландка. Кошка с брезгливой гримасой сделала безуспешную попытку удрать с ног хозяйки.

— Сейчас же прекратите! — Мартин поднял руку, стараясь остановить начинающуюся панику. Дети были в шоке, в ужасе. — Спокойно! — закричал он хрипло.

— Успокойтесь! — на помощь ему ринулся Ганс — его голос в просторной столовой был подобен медвежьему реву.

Дети притихли. Ариэль встала и, громко топая, направилась к двери, за нею ещё двое — в полумраке Мартин не разглядел их лиц.

— Получив разрешение строить подобные Корабли Правосудия, Благодетели гарантировали секретность. Необходимо было обеспечить уверенность в том, что предоставляя другим корабли вооружение, они не поспособствуют новой волне насилия и террора. Все это разумная осмотрительность. Корабль может и не стать источником насилия, но, всё же, они должны быть осторожны. Конечно же, в своё время мы тоже можем стать для них опасными, как тот лев, что, оскалившись, повернулся к своему дрессировщику. — Мартин взглянул на Фелиситу и улыбнулся ей. Девушка кивнула в ответ.

— Нам не следует быть циничными, — продолжил Мартин. — Момы сказали, что они довольны нами, и что мы имеем всё, что нам необходимо. Нам следует только сверхусердно работать с тем, что мы имеем. Мы должны выполнять все упражнения, базирующиеся на том, что мы уже имеем. Они и так уже рисковали, когда учили нас, когда дали нам в руки мощное оружие. Это доказывает, что они нам всё-таки доверяют, не так ли?

— Мы имеем всё необходимое, — подтвердил Ганс. — И у нас есть Работа, которую нужно делать.

— Давайте голосовать, — вновь из небытия возникла Ариэль.

Лицо Мартина зарделось.

— Нет, — возразил он. — В данном случае голосовать неуместно. Если вам не по душе ход событий, выбирайте другого Пэна. Хоть сейчас, если хотите. Момы сказали, что они отстранят нас, если мы будем настаивать на своём. Вы что, хотите после пяти лет тренировок потерять предоставленный шанс?

Тишина.

— Чёрт побери! Мы имеем право голосовать! — в голосе Ариэль послышались слезы.

— Если я по-прежнему Пэн, то я настаиваю: в данном случае все решает только один голос — мой. — Мартин сложил руки на груди, отдавая себе отчёт в том, что это классическая поза самодовольного глупого лидера. Он ждал ответа.

И вновь тишина.

— Ну и идите вы все к чертям собачим! — заорала Ариэль. Многие из детей пожимали плечами и с негодованием поглядывали на Ариэль.

Мартин позволил себе расслабиться и почувствовал головокружение.

— Мы уже голосовали и приняли решение войти в систему ближайших звёзд, — произнёс он тихим голосом. — Новое голосование ничего не изменит. Мы просто должны усерднее работать.

— Осталось очень мало времени, — заметил Ганс, — Мы уплотнили тренировочный план, добавив отработку своих собственных домыслов. Мы пытаемся предугадать, что нам предстоит встретить в этой звёздной системе. И мы не откажемся от любой помощи момов!

Однако все помыслы Мартина сейчас, самым непостижимым для него образом, сосредоточились на Ариэли — стоящей в глубине зала с лицом, мокрым от слёз. Да, он употребил власть лидера, и большинство безмолвно согласилось с ним. Но как долго это будет продолжаться? Насколько сильна их решимость?

В этот самый момент он вдруг явно осознал, что он не прав — соглашаясь с момами и не требуя полной открытости. Права Ариэль.

Мартин глубоко вздохнул. К нему подошёл Ганс. Стефания Перо Крыла и Гарпал Опережающий Время сидели рядом на скамейке, но не смотрели на Мартина. Но как только Мартин собрался уйти, Стефания подняла голову и презрительно произнесла:

— Радуйся, они пока что преданны тебе.

Мартина бросило в жар. Он так резко повернул голову, что ощутил острую боль:

— Чёрт побери, что ты хочешь этим сказать?

Стефания поднялась со скамейки и какое-то время молча поправляла свой комбинзон. Наконец она произнесла:

— Извини, Мартин. Это переутомление. Я не хотела быть саркастичной.

Однако злость Мартина не проходила с той же лёгкостью. Но взглянув на Ганса, он поджал губы и покачал головой:

— Я тоже извиняюсь, — пробормотал он и быстро вышел из столовой.

* * *

Спустя пять дней, когда «Спутник Зари» вошёл в первичное облако, окружающее Полынь, перед детьми встали новые задачи — решить бесповоротно и окончательно, является ли, по их мнению, система источником машин-разрушителей и следует ли разбивать Корабль Правосудия на два — «Черепаху» и «Зайца».

Всю десятидневку гнетущего торможения дети непрерывно тренировались. Мартин с нетерпением ждал времени, которое он проведёт в корабле-челноке — с пониженным давлением объёмных полей. Хаким настойчиво торопил исследовательскую команду, стремясь поглотить как можно больше информации о Полыни, перед тем как они смогут обратиться к дистанционной связи с ней.

Хаким, вероятно, мог пролить свет на нерешённые проблемы, касающиеся пяти тёмных масс, вращающихся вокруг звезды по почти идеально циклическим орбитам.

Мартин в полном одиночестве размышлял о предстоящем, стараясь наметить план будущего сражения. Он не видел Терезу восемнадцать часов, не спал тридцать. Сейчас было не до занятий любовью.

Дети тренировались без него. У Мартина оставалось совсем немного времени — несколько часов. Необходимо было оставить время для последнего практического занятия и для тренировки вне Корабля Правосудия — до того, как они войдут в первичное облако.

Они летали уже пять с половиной лет, и всё же, на корабле чувствовалась зарождающаяся паника, что только доказывало их человеческую природу. Мартин не мог отделаться от впечатления, что момы специально подстроили столь бесславное для детей последнее занятие, чтобы внести панику в их ряды перед началом настоящего сражения…

Но он не мог допустить никакой паники. В конце концов, момы могли быть так равнодушны в последнем с ним разговоре только потому, что полностью полагались на рвение детей свершить Правосудие. Выполнить свою Работу.

Он взъерошил свои потные спутанные волосы. Случались моменты, когда размышления давались ему с большим трудом. Он свернулся клубком на полу, закрыл глаза и постарался сосредоточиться, проигнорировав собственное опустошение и желание обладать Терезой.

В конце концов, несмотря на смятение ему всё же удалось составить окончательный план сражения.

Пэн отвечал за правильную стратегию и верный выбор тактики ведения боя. Пэн и Кристофер Робин должны были учитывать и мнения детей, но в данном случае — не непосредственно, а через дивизионных командиров, которых на корабле насчитывалось пятеро. Каждый из них имел в подчинении пятнадцать-шестнадцать детей, и каждой такой команде предстояло выполнить своё определённое задание. Две команды оставались на «Зайце», трём следовало лететь на «Черепахе».