Эдуард мрачно выругался по-тролльи. Зараза. Знает же, куда бить.
— Будет. Через час-полтора. Они, — кивок в сторону женщин, — как раз успеют собраться.
В принципе, Эдуард оказался прав. На сборы этой троице хватило рекордно мало времени: всего два часа.
Зал блестел разноцветными огнями и был наполнен музыкой и шумом голосов придворных. Эдуард неспешно бродил среди приглашенных герцогов, графов и маркизов и думал о том, что взрыв, возможно, все же случился к лучшему. Эдуард не пришлось открывать бал травмирующим родарноном. Остальные танцы, менее травмоопасные, Эдуард, несомненно, выдержит. Главное, что… Он не додумал, остановившись посередине зала и замерев, как статуя. Впрочем, не он один. И придворные, и слуги — все замерли. Да и как было не замереть, когда в двери бального зала вошли эти… Ни одно слово, относительно приличное, не лезло Эдуарду в голову. А оскорблять полудемониц-полубогинь сыну правителя драконов все же не пристало.
Яркая краска на лице, уложенные в высокую прическу волосы, вызывающе открытые короткие платья. Не женщины, а шлюхи!
— Ты, главное, дышать не забывай, — послышался позади Эдуарда насмешливый голос Аорона.
— Они специально? — Эдуард почувствовал, как закипает. Пар разве что из ушей не валил.
— Думаю, да. Но ты не забывай все же, чьи они дочери.
К Бездне! Все к Бездне! Его жена, наряженная как шлюха; сейчас мило улыбалась одному из придворных, буквально пускавшим на нее слюни! Эдуард ощутил жгучее желание убивать!
Светкину головную боль все же вылечили магией. Бабушка и вылечила. Одно прикосновение, пара секунд — и боль исчезла. А вот дед себе головную боль заработал — ему необходимо было покрыть причиненный внучками ущерб.
Вика, если говорить совсем уж честно, деда в этот раз не жалела. Нельзя относиться к внучкам только как к выгодному вложению. И Вика, и Светка считали себя живыми, молодыми, красивыми. И озорными, что ужтам. Им нужно было как-то развлекаться. Они и развлекались. Какумели. Да, разрушенного помещения Вике было жаль. Но взрыв уже произошел. Вот теперь пусть любящие родственники и платят за него.
— Что будем надевать? — повернулась Светка к выложенным на кровати платьям. Пять штук. Все сшиты по местной моде.
— Наши, земные, — решила Вика. — Ничего чересчур откровенного там нет. А народ давно пора приучать к менее открытым нарядам.
— Представляю себе, как твой муж на такое «приучение» отреагирует, — хмыкнула Светка и полезла в сумку с вещами из дома.
— Мой муж по непонятной причине считает себя султаном и мачо в одном флаконе. Пока сбить с него эту спесь.
— Угу. Котики рядом. Можно ничего не бояться. Да и купол, поставленный мамой и папой, всегда защитит.
— Да иди ты.
— Щаз. Разбежалась.
Так, лениво переругиваясь, сестры оделись к балу и встали перед зеркалом, внимательно осматривая себя с ног до головы.
Вика красовалась в нежно-бирюзовом платье длиной до середины икры. С открытыми руками и скромным, по земным меркам, декольте. Прямое, платье идеально сидело на ее фигуре, подчеркивая все достоинства.
Светка выбрала нежно-розовое, длиной чуть ниже колен, тоже с открытыми руками, вырезом на спине и закрытым декольте.
Оба наряда в условиях здешней моды, конечно, были более чем провокационными.
Накрасившись и с помощью служанок уложив волосы в нужную прическу, сестры вышли из спальни, стуча каблуками по паркету, как солдаты — по плацу. Война не война, а Вике, например, стычка с дражайшим супругом предстоит нешуточная.
Когда они обе зашли в переливавшийся всеми огнями радуги зал, народ предсказуемо замер. Причем позы были разные. Кто бокал до рта не донес, кто дышать перестал, кто застыл у окна, оперевшись спиной о подоконник.
— Шок. Ступор. Можем. Умеем. Практикуем, — язвительно заметила Светка. — Направо посмотри. Там тебя взглядом прожигают.
— Пусть дальше прожигает, — проворчала Вика. — Ведет себя, будто я его собственность. Достал уже.
«Прожиганием» дело не ограничилось. Две-три секунды, и супруг оказался возле сестер, дыша, словно паровоз.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Глава 31
— Убивать здесь будешь? — насмешливо взглянула на Эдуарда супруга.
— Не дождешься, — стараясь держать лицо, Эдуард протянул руку. — Пойдем, потанцуем, жена.
— Как скажешь, муж, — на этот раз улыбка была сладкой, практически приторной.
Девичьи пальчики доверчиво легли в мужскую ладонь.
Эдуард требовательно взглянул в ту сторону, где за ширмой таились музыканты, и оркестр заиграл легкую мелодию, одну из тех, что разучивались сегодня утром.
— Специально меня выводишь из себя? — едва они закружили по залу, спросил Эдуард. Движения все были знакомы, выучены наизусть, и сбиться во время танца он не боялся.
— Отстаиваю свое право носить то, что хочу, — бесстрашно взглянула ему в лицо жена. — Я одета довольно скромно по меркам моего родного мира. И не собираюсь заворачиваться в рулоны ткани только по твоему приказу.
— У нас еще ночь впереди, — якобы невпопад заметил Эдуард.
— Намекаешь на то, что постараешься меня наказать за самовольство? — жена призывно облизала губы кончиком языка. — Ну попробуй. Посмотрим, кто кого наказывать будет.
— Ты мне угрожаешь? — прищурился Эдуард. — Женщина…
— Угу. Я. Женщина. Из другого мира, воспитанная по-другому. Я не привыкла, чтобы за меня все решали.
— И поэтому оказалась здесь в качестве моей жены, — поддел ее Эдуард.
— С разрешением творить все, что хочу, — отрезала жена. — Так что умничай поменьше. А то я отцу пожалуюсь, что ты меня обижаешь.
— И он, конечно же, сразу бросится на помощь. Видимо, так горит желанием встретиться с тестем и тещей, — фыркнул Эдуард.
Жена сложила губки бантиком:
— Не поверишь, но мама по ним скучает. Так что, возможно, появится здесь она.
Вот только богини любви здесь и не хватало. И так ни порядка, ни тишины. А появится Ангела, и можно добровольно переселяться в Бездну. Вместе с дворцом и придворными. Хотя последние как раз останутся: благословение богини любви считалось высшим божественным даром. И чтобы его получить, многие аристократы пойдут в буквальном смысле слова на все.
— Не посмеешь, — нахмурился Эдуард, осознавая, что здесь и сейчас победа осталась за женой.
— Почему же? — делано удивилась та. — Ты мне свободно дышать не даешь, бабушка с дедом постоянно поучают, мне скучно, одиноко, тоскливо. А приедет моя родная мамочка…
«И все сразу сойдут с ума», — закончил за жену Эдуард.
В глазах супруги блеснуло удовлетворение. Да, она каким-то образом успела узнать за такой короткий срок, чем грозило этому миру появление в нем Ангелы.
О маме и ее силе сестрам рассказала бабушка. Причем рассказала так, мимолетом, описывая всех членов большой, но не всегда дружной семьи богов. Вика со Светкой информацию запомнили. Теперь наконец-то было известно, чем шантажировать некоторых особо наглых драконов.
Благословение богини любви даровало каждому, получившему его, удачный брак, здоровье, долголетие, выгодное решение всех финансовых вопросов. А главное — единственную и неповторимую вторую половину. Вряд ли придворным мужа так уж было интересно это самое «главное». А вот за остальное они точно будут биться не на жизнь, а на смерть. И простыми волнениями тут уже не отделаешься.
В общем, вечер прошел успешно. Относительно, конечно. Ревнивый супруг никого не подпускал к Вике, танцевал с ней все танцы, сам, нахмурившись, не скрывая недовольства, развлекал ее. Вика довольно улыбалась. Маму она приглашать сюда не собиралась, пока, по крайней мере. Но угроза, что и говорить, оказалась действенной.
А потом бал завершился, и супруг увлек Вику в спальню.
— Платье не порви! Оно дороге, между прочим! — фыркнула Вика, когда мужские руки начали обследовать ее тело.
Муж что-то проворчал, щелкнул пальцами, и с двух тел полностью исчезла одежда.