— Можно с вами поговорить, фройляйн?
Виктория кивнула, отодвинула стул и встала. Она выглядела намного спокойнее, чем чувствовала, так как даже сейчас сомневалась в поддержке барона. Темные брюки и винного цвета куртка, темная рубашка поло, выгодно оттенявшие его серебряные волосы, делали его другим, и Виктория стала задумываться, не слишком ли поспешила с выводом, что человек в его положении согласится с ее способом усмирения дочери. Софи тоже выглядела довольно привлекательно в темно-синем платье с длинными рукавами и круглым воротником. Косички вновь заплетены, лицо чистое и опрятное.
Виктория первой прошла по коридору в зал. Волкодавы лежали в привычных позах, а Фриц нашел возможность подойти и лизнуть ей руку. Барон, прищурясь, наблюдал за этим проявлением любви, и Викторию подмывало рассказать, почему животное так к ней относится. Вместо этого она спрятала руки за спиной и, чувствуя немалую тревогу, сказала:
— Что-то не так, герр барон? — надеясь, что ровным голосом.
Барон занял позицию перед камином, расставив ноги, и, сунув руки в карманы куртки, начал:
— Софи пожаловалась, что ее спальня умышленно разгромлена.
Виктория почувствовала, как пылают щеки, и разозлилась. Как ответить на обвинение, высказанное в такой форме? «Я была права, ощущая тревогу», — подумала Виктория, падая духом.
— Неужели? — ответила она. — Какое несчастье!
Софи стояла в центре, со злобной радостью переводя взгляд с одного на другого. До нее даже не дошел сарказм Виктории.
— Это все, что вы хотели сказать, мисс Монро? — Глаза барона были загадочны.
Ногти Виктории впились в ладони.
— Что вы от меня хотите, герр барон? — угрюмо осведомилась она.
— Софи указала на вас, — непринужденно ответил он. — Она настаивает, что никто больше не имел возможности или намерения.
Виктория взглянула на Софи. Та положительно наслаждалась ситуацией, и Виктория почувствовала отвращение, что барон выбрал такой способ разрешения вопроса. Его намерения все еще оставались тайной, и ощущение, что он может выставить ее в смешном свете, приводило в ярость.
— Итак, мисс Монро, — повторил барон. — Вас обвинили в недружественном акте. Вам нечего сказать в свою защиту?
Виктория поджала губы.
— Нечего, — резко ответила она.
Софи подпрыгнула:
— Я говорила тебе, папа! Говорила! Это она сделала!
Барон вытащил портсигар, извлек сигару и, намеренно не торопясь, закурил.
— Интересно почему, — медленно проговорил он, глубоко затягиваясь.
Софи, злорадно смотревшая на Викторию, дернула головой и удивленно посмотрела в сторону отца. Барон разглядывал дочь, приподняв брови, и Виктория ощутила внезапно сгустившуюся атмосферу.
Софи перевела взгляд на девушку, в ее глазах было такое озадаченное выражение, что Виктория почти пожалела девочку. Потом снова взглянула на отца. Барон вынул изо рта сигару и сосредоточенно изучал ее тлеющий конец.
— Кажется, — сказал он, — мисс Монро не раскаялась. Может быть, потому, что у нее есть причина молчать? Как ты думаешь, Софи, нам следует спросить, в чем она заключается?
— Я не понимаю, папа. — Софи покачала головой, наморщив лоб.
— Не понимаешь. — Барон нахмурился. — Очень жаль.
— Что ты хочешь сказать, папа? Ты знаешь, фройляйн перевернула мою комнату вверх тормашками! О чем еще говорить? Она меня ненавидит! — Софи злобно взглянула на Викторию. — Она не хочет меня учить, а только, как и другие, бить и унижать…
— Ты меня за дурака принимаешь? — Голос барона звучал бесстрастно. — Мисс Монро находится здесь, чтобы тебя учить, и будет тебя учить, нравится тебе это или нет, будешь ли ты выдумывать новые болезни или нет, попытаешься ли уклониться от занятий или нет. Если понадобится, мисс Монро доложит мне о любых попытках с твоей стороны внести беспорядок в нашу жизнь…
— Папа!.. — воскликнула девочка, но холодное выражение лица барона заставило ее смолкнуть.
— Ступай к себе, Софи! — сурово приказал он. — Приведи комнату в порядок, а потом сядь и подумай о том, что слышала, и какие из этого следует сделать выводы.
Лицо Софи сморщилось.
— Но, папа, ты видел мою комнату, — воскликнула она. — Я не виновата. Ты же не хочешь…
— Именно, — подтвердил барон, проходя через комнату и отворяя дверь в восточное крыло. — Пожалуйста, сейчас же, Софи, — сказал он, показывая жестом, что она должна покинуть их.
— Но, папа… — Софи сделала последнюю попытку завоевать его доверие, но выражение лица барона заставило прекратить мольбы о прошении. Вместо этого она опустила голову и быстро выбежала из зала — жалкая фигурка с трясущимися плечиками.
Когда дверь закрылась, Виктория отвернулась, чувствуя себя полностью отмщенной. В конце концов, Софи только ребенок.
Барон вернулся к камину и снова занял прежнюю позицию, прищурившись на прямую спину Виктории.
— Итак, фройляйн, — подначил он ее. — Именно этого вы добивались?
— Да… Нет… То есть не знаю. — Виктория обернулась и заметила, что ярко-голубые глаза смотрят резко и осуждающе. — Но обязательно было делать это таким способом?
— А существует другой, фройляйн? — Голос барона был ледяным.
Виктория сжала губы.
— Вы заставили нас обеих чувствовать себя заключенными за решеткой, — защищалась она. — Я не хочу, чтобы Софи вообразила, будто мы вместе против нее. Я только хотела, чтобы она поняла: вы не всегда принимаете ее сторону. — Она вздохнула. — Это трудно объяснить, знаю, но… вы ее унизили.
— Так же, как она унизила бы вас, фройляйн? — напомнил он.
Виктория склонила голову:
— Кажется, вы правы. Применили мои методы?
Барон пожал широкими плечами и отвернулся к огню.
— Кто я, чтобы критиковать ваши методы, фройляйн? Мои-то не привели к успеху.
Виктория закусила губу.
— Но Софи зависит от вас полностью, — тихо сказала она.
Барон поднял голову и взглянул на нее почти надменно:
— Знаю. Я не совсем забыл свои обязанности.
Виктория покраснела.
— Я не говорила, что забыли, герр барон, — натянуто ответила она.
Черты лица барона слегка разгладились:
— Простите, фройляйн. Я устал и не очень подхожу в качестве собеседника.
Виктория выдавила бледную улыбку и направилась к двери. Очевидно, он желал остаться один и ее присутствие служит ненужным раздражителем. Но когда она почти взялась за ручку двери, барон проговорил:
— Эти первые дни для вас пролетели быстро, фройляйн. Верю, вы не потеряете своей смелости.
Виктория повернулась к нему, качая головой.