Еще больше немецкий принц не нравился герцогу Бирону. Пока Анна Иоанновна жива, ее фаворит находится в полной безопасности и пребывает на вершине власти. Но как только ее племянница выйдет замуж, в императорской семье появится новый мужчина, сыну которого в дальнейшем может перейти трон, и весь политический расклад резко изменится.
Антон Ульрих приехал в Петербург, но его брак с Анной Леопольдовной все откладывался. Так прошло пять лет. Анна расцвела. Она была среднего роста и немного полновата, но пышные формы не портили ее, а, наоборот, придавали ей некоторую царственную величавость. Сочетание светлой кожи, темных волос и глаз, а также добрая улыбка и кроткий взгляд делали принцессу очень милой девушкой, на которую заглядывались многие придворные кавалеры. Анна свободно владела немецким и французским языками и много читала. Ей совсем не хотелось замуж за принца Антона, оставшегося с годами все таким же худым, неуклюжим, с жидкими белобрысыми волосами. Но на его кандидатуре настаивала Анна Иоанновна, она оставила брауншвейгца жить при дворе и приняла его на русскую службу. Она требовала, чтобы племянница наконец вышла замуж, чтобы не остаться в старых девах.
Эрнст Бирон решил воспользоваться неприязнью Анны Леопольдовны к потенциальному жениху. Почему бы вместо ненавистного Антона Ульриха не предложить княжне Анне сына самого курляндского герцога, Петра Бирона? Правда, Петру было только 16 лет, а Анне Леопольдовне уже 21 год, но во владетельных семействах Европы не считались и с гораздо большей разницей в возрасте в ту или другую сторону, когда речь шла о политической выгоде.
Сначала Бирон провел, как говорится, разведку боем. Он сам в очередной раз предложил Анне Леопольдовне в качестве жениха принца Антона. В ответ герцог услышал то, что хотел. Анна сказала, что скорее сложит голову на плахе, чем пойдет замуж за неприятного ей брауншвейгца. Эти слова обнадежили Бирона, решившего, что дело теперь за малым.
Герцог Курляндский посчитал неделикатным лично сватать собственного сына. Он подослал к Анне Леопольдовне одну из близких к ней придворных дам — камергершу Чернышеву. Но Анна, услышав от своей подруги такое предложение, оскорбилась и заявила, что изменила свое решение и готова немедленно выйти за Антона Ульриха. Это известие обрадовало императрицу Анну Иоанновну, так как ей не приходилось теперь искать выход из дипломатического тупика, который возник бы в случае отказа от брака с представителем одного из старейших немецких герцогских родов в пользу союза с неродовитым Петром Бироном. Самим Биронам ничего не оставалось, как тоже изображать радость по поводу будущей свадьбы в царской семье.
Многие при дворе удивлялись такой перемене в настроениях княжны Анны Леопольдовны. До этого она явно отдавала предпочтение Петру Бирону и не хотела слышать про тихого и невзрачного Антона Ульриха. Придворный лекарь царевны Елизаветы Петровны, немец Лесток, рассказывал, что императрица не хотела неволить племянницу нежеланным браком и сама еще раз предложила ей выбрать между двумя женихами. Анна Леопольдовна ответила, что лучше пойдет за принца брауншвейгского, так как он совершенный летами (Антону было 25 лет) и из старинного дома. Ходили слухи, что княжна поступила так по совету графа Остермана, не желавшего усиления власти своего противника Бирона. С ним были согласны и другие вельможи, считавшие, что хотя принц Антон и небольшого ума человек, но милостивый и добросердечный, с ним легко будет договориться, когда он или его наследник получат корону России.
Результатом этой интриги стало появление в семье Романовых еще одной женщины, несчастной в браке. После официальной помолвки Анна Леопольдовна постоянно ходила грустная. Когда кабинет-секретарь императрицы Волынский из вежливости поинтересовался у нее, в чем дело, будущая герцогиня ответила: «Вы, министры проклятые, на это привели, что теперь за того иду, за кого прежде не думала, а все вы для своих интересов к тому привели». Волынский стал оправдываться, что он здесь ни при чем, а что жених тих и несмел, так это не страшно, зато будет всегда послушен своей супруге, не то что гордый и горячий молодой Петр Бирон.
Свадьба Анны Леопольдовны и Антона Ульриха состоялась 3 июля 1739 года. О начале свадебных торжеств известили пушечные выстрелы со стен Петропавловской крепости и валов Адмиралтейства. На улицы Петербурга высыпали толпы народа: все спешили занять место на пути следования брачного кортежа от Зимнего дворца к Казанскому собору. По обеим сторонам дороги в карауле стояли гвардейцы, непрерывно играли полковые оркестры.
Свадебный пир и бал продолжались с 10 часов утра до 12 ночи. Невеста была в роскошном платье, расшитом кружевом, позументом и драгоценностями. Через день после свадьбы Анна Иоанновна устроила еще один праздник в честь новобрачных. Галерея летнего дворца была превращена в луг, украшенный свежей травой и цветами. На нем были расставлены столы и скамьи. После ужина в саду летнего дворца состоялся маскарад с фейерверком. Для простого народа перед дворцом были устроены фонтаны с белым и красным вином, на вертелах жарились быки, раздавались пироги и другие яства. Императрица бросала в толпу с балкона пригоршни серебряных монет. Двор веселился с размахом, а на то, что невеста была вовсе не весела, никто не обращал внимания.
Несмотря на «тихость» и «несмелость» герцога Антона Ульриха, брак Анны Леопольдовны с ним оказался плодовитым. В герцогской семье за шесть лет родилось пятеро детей: три мальчика и две девочки. Старший из них, Иван
Антонович, стал наследником русского императорского престола.
Брак Анны Леопольдовны был настоящей головной болью для придворных. Теперь они не знали, кому отдавать предпочтение, кому кланяться: все еще остающемуся всесильным фаворитом герцогу Бирону или герцогине Брауншвейгской, возможной матери будущего императора. Оба они ревниво следили друг за другом и за царедворцами. От этого политического пасьянса голова шла кругом даже у самых опытных и хитрых вельмож.
Среди тех, кто в те сложные для двора дни совершил опрометчивый выбор, оказался и уже упоминавшийся нами Волынский. Неплохие отношения с герцогиней Анной Леопольдовной и ее мужем стали одной из причин ненависти к нему Бирона, постаравшегося как можно скорее избавиться от своего бывшего протеже.
В условиях постоянно углублявшейся неприязни между молодым двором брауншвейгской герцогской четы и Эрнстом Бироном последний все сильнее нуждался в надежном человеке, который помог бы ему лучше контролировать все, что происходит и говорится в покоях стареющей императрицы. Сильным ударом по власти Бирона и будущему его семьи было рождение Анной Леопольдовной в 1740 году первенца Ивана Антоновича, внучатого племянника императрицы, с которым во время крещения обращались уже как с потенциальным наследником престола. В ответ Бирон вернул из политической опалы Алексея Петровича Бестужева и сделал его кабинет-секретарем императрицы. На него он мог положиться, так как Бестужев ненавидел Остермана и его окружение едва ли не сильнее, чем сам герцог Курляндский, и желал своего реванша при дворе. Но Бирон немного опоздал: для новой политической интриги у него уже почти не оставалось времени.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});