— Она приказала мне облачиться в вуаль и ехать в «Черные очи». Не принято спрашивать, зачем это нужно… Принято исполнять ее пожелания, — отозвалась Лидия Андреевна на его мысли.
— Черная моль приказала вам быть ею? — уточнил Михаил, с подозрением разглядывая свою мать.
— Однажды она спасла меня и ей обязана. Я принадлежу Черной моли, и это мой крест, который я буду нести до последнего вздоха.
Затем ее взгляд скользнул за его спину, словно там кто-то стоял. Он хотел повернуться, но она удержала его голову, прижав свою ладонь к его небритой щеке.
— Колючий, — выдохнула она. — Так странно… я все время вспоминаю тебя бледным скромным мальчиком, который так радовался моим подаркам и с трудом дожидался, пока я уйду, чтобы вдоволь наиграться новыми игрушками.
— Это неправда, — запротестовал Михаил. — Я просто был смущен… Ваше присутствие меня немного сковывало и, если мне хотелось убежать, то только потому, что я не знал, как вести себя… Вы ведь мало со мной разговаривали и все время плакали во время наших встреч.
— И то верно… никудышная мать, — с тоской произнесла она и при этом очень странно посмотрела на него, слегка улыбнувшись. — Ты меня прости за все! Найди в себе силы и прости! И после того, что сейчас случится, не держи на меня зла!
— Я не понимаю, — успел лишь вымолвить молодой человек, но тут же потерял сознание от удара по голове. В этот раз его тело осталось в том месте, где его лишили сознания. Он очнулся в своей комнате в одиночестве, кровать была пуста — Лидии Андреевны не было. Он дотронулся до головы и обнаружил на затылке огромную шишку. Михаил злился, потому что устал постоянно проигрывать, ощущая себя при этом дураком. Раздался робкий стук, и дверь приоткрылась, в проеме двери появилось взволнованное лицо соседки.
— Как вы? — уточнила она участливо.
— Боюсь, на этот вопрос у меня нет ответа, — хмуро отозвался молодой мужчина.
— Они заплатили за комнату. За три месяца вперед, — растеряно произнесла соседка, виновато пожав плечами.
— Кто они?
— Я не знаю. Со мной разговаривал маленький человек…
— Великан, — усмехнулся молодой мужчина.
— Да в нем росту не больше метра!
— Его имя Великан.
— Забавно… Они сказали, что забирают ее и отвезут к доктору. Женщина просила передать, чтобы вы за нее не переживали. И еще сказала, что свяжется с вами… Вы можете прийти туда, где ее подобрали в любое время.
— Спасибо! — поспешно ответил Михаил, желая поскорее избавиться от гостьи.
— И еще просили передать… что стрелявший мертв. И если у вас снова появится какой-нибудь план с целью навредить той женщине, имя которой лучше не произносить, — подумайте о своей матери. Она пока еще жива.
Молодой человек удивленно уставился на соседку, ее щеки вспыхнули, будто она была в чем-то виновата. Женщина смутилась и, извинившись, исчезла из комнаты. Михаил улегся на кровать и долго размышлял:
— Заплатили за мое жилье… Зачем? Наверняка, чтобы контролировать и чтобы я ощущал себя обязанным! Не убили… Почему? Потому что спас Лидию Андреевну? Тогда зачем ею шантажируют? Выходит, Черная моль знает, что я — сын этой женщины… И что ей с этого?! Если только… Черная моль и Лидия Андреевна — не одно и то же лицо! Она нарочно путала меня, говоря, что ей кто-то отдает приказы! К чему вся эта игра?
На следующий день Михаил отправился в «Черные очи» за ответами на множество вопросов, которые лишили его сна. Его ждали. За одним из столиков пустого зала сидела Мать революции.
— Она сказала, что вы придете, — усмехнулась дама.
— Кто? Моя мать или Черная моль?
Женщина проигнорировала его слова и перешла к тем вопросам, которые интересовали ее:
— Почему вы убежали в тот день из квартиры Душечки? Напали на нее, словно варвар! Вам никто не желал зла!
— Неужели? — произнес с усмешкой Михаил. — А как бы поступили вы, придя однажды в себя и понимая, что были обездвижены в течение длительного времени с помощью… наркотиков?
Бывшая анархистка промолчала, погрузившись в собственные мысли. Перед молодым человеком поставили тарелку с горячим мясом, которое пахло умопомрачительно. Его желудок тут же откликнулся приветственным урчанием. Ему вдруг захотелось забыть обо всей этой чепухе, плюнуть на призрачную правду и просто жить в свое удовольствие. Гордо отодвинуть тарелку и пойти прочь, наговорив каких-нибудь высокомерных слов о гордости и неприятии сложившейся ситуации? Плюнуть в дающую руку и что это даст? Снова скитания и погоня за призраками… «Я останусь там, где тепло, мне терять нечего! — решил он. — Со всем остальным разберусь со временем. Рано или поздно вуаль приподнимется».
— Я думаю, вы на верном пути! — отозвалась на его мысли Мать революции, поспешив оставить Михаила один на один с едой.
— Принеси мне пиво! — по-хозяйски произнес молодой человек, глядя на расторопную девицу, напоминающую больше мальчишку. Она, с почтением склонившись, произнесла «слушаюсь!» и торопливо направилась к стойке буфета. Спустя несколько мгновений на столе стояла кружка с пенным напитком. Ему нравилась вкусная еда и то, что его прихоти могут исполняться в считанные минуты по щелчку. Михаил наслаждался моментом, приняв решение просто плыть по течению. После сытного обеда его отвели в небольшую комнату, в которой была кровать для отдыха и уголок для умывания. Там предусмотрительно оказались приборы для бритья. Он не сразу заметил кресло-качалку в противоположном от двери углу, на которой была та красивая и новая одежда, которую он когда-то пренебрежительно отверг, облачившись в женское платье.
— Ты победила, Черная моль! — произнес он с усмешкой, рассматривая свое преобразившееся отражение в зеркале.
Он долго вертелся, любуясь собой, не зная, что по другую сторону хитрого зеркала из тайной комнатки за ним наблюдают Лидия Андреевна и Великан.
— Не могу поверить, что он ваш сын, Мадам! — произнес карлик со вздохом.
— Не я его воспитывала, — хрипло произнесла женщина, тяжело вздохнув. — Он — хороший мальчик. Просто запутался и мечется, не зная, чью сторону занять. Человек слаб по натуре своей. Чтобы почувствовать силу, надо спуститься на самое дно ада, вот тогда твоя душа обрастает чешуей. Я хочу, чтобы ты ему помог, Великан, стать одним из нас.
— И как мне это сделать?
— Искушай его! — произнесла женщина, сверкнув огромными черными глазами. Карлик с почтением склонился перед ней и вышел из комнатки, уже через мгновение он появился по другую сторону стекла и при виде импозантного гладковыбритого молодого мужчины с почтением произнес:
— Михаил Борисыч!
— Великан, — откликнулся тот, копируя интонацию.
Карлик просил следовать за ним. Молодой мужчина молча следовал за коротышкой и размышлял о том, что его никто и никогда не называл по отчеству. В поисках матери, он забыл озадачиться вторым родителем, ведь в процессе создания людей участвуют две персоны. «Когда-нибудь задам этот вопрос. Кому-нибудь», — пронеслось в его голове. Почему-то он чувствовал волнение и легкий страх перед неопределенностью. А еще стыд за то, что сдался, но об этом молодой человек предпочитал не думать.
Великан и Михаил вошли в зал, где на сцене в одну шеренгу стояли танцовщицы. Возглавляла их линию Мать революции, она напоминала монумент, в своем монашеском одеянии бывшая анархистка смотрелась нелепо рядом с полураздетыми девицами.
— Внимание, девушки! — произнес Великан настолько громко и значимо, насколько это позволял рост. — Я хочу вам представить Михаила Борисыча!
Девушки защебетали, переглядываясь. Появление полноценного мужчины вызвало волнение. Причем, относились к его «явлению» по-разному: те, кто был в коллективе недавно, а также самые недалекие девицы радовались столь интригующим переменам, но большая часть восприняла весть прохладно, ведь им вдалбливали, внушали, впихивали в головы, что представители противоположного пола, лишь средство для выживания — марионетки в изящных ручках красоток. Пока озадаченные дамочки шушукались, Великан сделал внушительную паузу, чтобы произнести самую главную фразу, которая стала громом среди ясного неба: