Глава 11
Алевтина
3 января
Я всё-таки убедила Диму покинуть комплекс. Снова солгала, притворяясь больной. Я и правда больная, только на голову. Лгу жениху, сомневаюсь в чувствах и постоянно думаю об Александре.
Праздники моя соседка по квартире проводит у родителей, Ленка с Ваней остались в комплексе, а я лежу на диване, ем мандаринки и бессмысленно листаю каналы на телевизоре. Испортила праздник себе и Диме. Мне кажется, он все понимает, только ждет, когда я, наконец, озвучу свои сомнения. Димка как-то быстро согласился уехать и оставил меня в покое. Нет, он накупил мне лекарств, витаминов, фруктов, но настаивать на том, чтобы остаться, не стал.
И вот я лежу на диване в пустой квартире, смотрю в тысячный раз «Любовь и голуби», убеждаю себя, что все к лучшему. У меня есть время подумать и вправить себе мозги.
Раньше мне казалось, что я люблю Диму, что он самый лучший. Да что там, мне ещё три дня назад так казалось. А сейчас что-то идет не так, если позволяю целовать себя и постоянно думаю о другом мужчине. Это уже не любовь, и замуж выходить мне нельзя. Это нечестно по отношению к Диме. А с другой стороны, не понимаю, что это меня понесло? Как я могла променять надёжного Диму на какого-то гада из лифта?
Аааа!
Мне кажется, у меня голова скоро взорвется от противоречивых мыслей.
В домофон звонят. Лениво поднимаюсь с дивана и бреду в прихожую.
— Да.
— Доставка, — отзывается мужской голос.
— Я ничего не заказывала.
— Степана Разина, пятнадцать, квартира тридцать пять?
— Да.
— Тогда ошибки нет.
Открываю. Может, моя соседка Маша что-то заказала.
Расчесываю растрёпанные волосы, поправляю пижаму и открываю дверь в ожидании курьера.
Округляю глаза, когда по лестнице поднимается парень с огромным букетом цветов и подарочным пакетом.
— Алевтина Синицына? — интересуется парень.
— Да, — растерянно киваю.
— Это вам, — вручает мне букет и пакет. — Распишитесь, подтвердите получение.
Тянет мне ручку и планшет. Складываю цветы и пакет на тумбу в прихожей, расписываюсь. Парень поздравляет меня с Новым годом и быстро удаляется.
Захожу домой, закрываюсь, беру букет, утыкаясь в него носом. Подсолнухи зимой… Красивые, яркие, декоративные, разбавленные маленькими ромашками. Красота. Нюхаю цветы, и хочется плакать. Димка старается скрасить мою болезнь, а я совсем не болею. Он снова заморочился, заказал цветы, хотя раньше никогда так не делал. Открываю пакет, а там подарочный набор шоколада ручной работы. Пробую шоколадку с миндалём и прикрываю глаза от удовольствия. Вкусно. Это дорогие конфеты. И мне становится стыдно. Веду себя, как… Даже определение себе найти не могу.
Ну вот хороший же парень. Чего я, идиотка, думаю тут? Надо брать. И все у нас будет замечательно. Ставлю букет в вазу, завариваю себе чай и набираю номер Димы, чтобы поблагодарить.
— Да, Аля, — отвечает Дима. — Ты как? Тебе уже лучше? — заботливо спрашивает он.
— Да уже намного лучше.
Признаться, что не болею, я теперь не могу, но могу быстро выздороветь.
— Спасибо, Дим, — благодарю его, закидывая в рот очередную конфету. — Цветы прекрасные. Оказывается, я люблю подсолнухи. А конфеты… Кажется, я получила только что оргазм, — постанываю и усмехаюсь.
В телефоне воцаряется тишина.
— Дим, алло! Ты меня слышишь?
— Слышу, Аля… — вздыхает он. — Я не дарил тебе цветов и конфет, — вдруг заявляет он.
Конфета застревает в горле. Я точно идиотка. Щеки начинают гореть от стыда и нелепости ситуации.
— Как не дарил?! А кто тогда?! — включаю дуру.
— Вот и мне хочется знать: кто? — уже недовольно интересуется он. — Есть варианты? — язвит.
Теперь молчу я, не зная, что сказать. Варианты, конечно, есть… Но рассказать об этом Диме я не могу.
— Ой, я такая идиотка. Это, наверное, Маше, — спихиваю свой идиотизм на соседку по комнате. — А я уже слопала половину ее конфет. Как неловко вышло, — тараторю, заговаривая зубы.
— А когда ты принимала подарки, то даже не поинтересовалась, от кого они? — вкрадчиво спрашивает он, не веря мне. И правильно делает – я дура.
— Да не сказал ничего курьер, вручил и убежал. Ладно, Дим, я сейчас позвоню Маше, — быстро скидываю звонок, до боли закусывая губы. Заглядываю в пакет и замечаю маленькую карточку с подписью. Замечательно. Моя невнимательность сыграла со мной злую шутку. Открываю карточку.
«Надеюсь, этот шоколад предаст тебе всю сладость послевкусия твоих губ. Александр Майоров».
Александр, гад, Майоров!
Даже этим он смог вмешаться в мои отношения с Димой, пошатнув их.
Мерзавец!
Ну зачем я ему сдалась!
Прихожу в ярость, оттого что моя привычная, уже давно спланированная жизнь рушится. В порыве достаю мусорный пакет, скидываю туда конфеты, цветы, оставляю пакет в прихожей, натягиваю носки, куртку прямо на пижаму, накидываю капюшон и выхожу во двор.
Жалко, конечно, цветы, они очень красивые, мне таких необычных никогда не дарили, но если я буду принимать подарки, то априори начну рассматривать этого мужчину для отношений. А я не хочу!
Холодно, морозно, быстро бегу к мусорным контейнерам, вышвыриваю пакет в бак. На минуту замираю в желании спасти цветы.
Нет! Нужно быть категоричной и безжалостной.
— Это называется вандализм.
Вздрагиваю от голоса позади меня. Резко оборачиваюсь и вижу Александра. Стоит и тоже смотрит на мусорный бак. Такой весь красивый, в пальто с поднятым воротником, в кожаных перчатках, пахнет своим умопомрачительным парфюмом и ухмыляется с высоты своего роста, осматривая меня. А я в пижаме, с растрёпанными волосами и в домашних тапочках. Даже не заметила, что выскочила в них.
— А это, — указываю на него пальцем, — называется преследованием и вмешательством в личную жизнь!
Ведь адрес мой нашел. Как?