Ленин лично проталкивает статью Джугашвили «Марксизм и национальный вопрос» в журнал «Просвещение», несмотря на противодействие членов редакции Трояновского и Розмирович. Он пишет Каменеву:
«Вопрос боевой, и мы не сдадим ни на йоту принципиальной позиции против бундовской сволочи».
Джугашвили почти сразу вернулся на родину, где был опять арестован. И Ленин отмечает: «У нас аресты тяжкие. Коба взят… Коба успел написать большую… статью по национальному вопросу. Хорошо! Надо воевать за истину против сепаратистов и оппортунистов из Бунда и из ликвидаторов»[60]. Кроме удара по Бунду и его «культурно-национальной автономии», статья «Марксизм и национальный вопрос» имела еще одну особенность. Она впервые была подписана новым псевдонимом — Сталин.
9. Как нагнеталась напряженность
«Железный канцлер» Бисмарк никогда не был другом России. Он был не прочь перехитрить ее в политических играх, подложить ту или иную дипломатическую «свинью». Строил различные антироссийские комбинации с австрийцами, англичанами, турками. Но все это Бисмарк допускал только до определенной степени. И внушал германскому руководству правило:
«Никогда не воевать с Россией».
Указывал, что победить ее невозможно, потому что Россия — это не территория, не правительство, а весь ее народ. Все русские в своей совокупности — это и есть Россия. Она в душе каждого русского. Можно выиграть боевые действия, занять некоторые земли, но это вызовет вражду со стороны народа, и результат будет однозначным. Однако опыт 1905 г. показал, что победить нашу страну все-таки можно. Если расколоть народ и натравить друг на друга. Надо сказать, способ получался очень выигрышным, позволяя свалить убийство России на самих русских. Так сказать, инсценировать самоубийство под тяжестью собственных «грехов» и «ошибок».
Но тот же опыт 1905 г. показал и другое. С катастрофой России рухнет все равновесие в Европе. И на лидирующую роль неизбежно выйдет Германия. Страна сильная, динамичная и воинственная. Так что от ее соседей только пух и перья полетят. Мало того, подрыв и ослабление России позволит немцам перетянуть ее под свое влияние. А альянс Германии и русских с их неисчерпаемыми ресурсами даст такое могущество, с которым не смогут соперничать ни Британская империя, ни США. Вывод — Россию следовало не просто свалить. Требовалось предварительно столкнуть ее с немцами. Чтобы подорвать силы обеих держав. И развернулось систематическое стравливание. В Германии внедрялись антироссийские и антиславянские теории, проекты мирового господства. Облегчала задачу натура кайзера Вильгельма II — неуравновешенная, крайне честолюбивая, тщеславная, склонная к крайностям. Идеи пангерманизма ему нравились, кулаки чесались…
Правда, Николай II являлся родственником Вильгельма. А семейное чувство было кайзеру не чуждо. Он испытывал определенные симпатии к царю, делал попытки к сближению. Например, в трудном для России 1904 г. при встрече в Бьерке предложил заключить военный союз. Однако в окружении Николая нашлись советники, сумевшие сразу заблокировать инициативу. В ужасе стали доказывать, что это будет союз против «дружественной» Франции. Царь тоже не испытывал вражды к «кузену Вилли». Мягкая и миролюбивая натура Николая Александровича была полной противоположностью кайзеру, могла несколько компенсировать его заскоки. И русский император, в свою очередь, несколько раз предлагал урегулировать противоречия, договориться о взаимных уступках, заключить соглашение о ненападении. Вильгельм соглашался с ним. Но и в его окружении находились советники, спускавшие реальное сближение на тормозах. Преподносили кайзеру миролюбие царя как доказательство слабости русских. Подзуживали продолжать прежнюю линию.
В войне были заинтересованы слишком многие. Крупному капиталу она сулила сверхприбыли. Она была подарком и для революционеров. Раскачать государство в мирных условиях было слишком сложно. А когда начнутся боевые действия, революционеры уже представляли — у них, как и в 1905 г., найдутся могущественные союзники, деньги. И Европе все более явно скатывалась к войне. После первого марокканского кризиса кайзер спровоцировал еще один. И останавливали немцев отнюдь не мирные конференции, а неготовность их флота[61]. Вильгельм считал, что без этого Германия не сможет в полной мере воспользоваться плодами побед. Разгромишь противников, а колонии, которыми они владеют, уведут из-под носа другие державы. Наращивание германского флота заставляло готовиться к войне Англию. Она являлась «владычицей морей» и готова была сражаться, нести жертвы, только бы не нарушилось ее первенство. Все богатство и могущество Англии зижделось на колониях. А морское соперничество угрожало связям с ними, ставило под удар целостность колониальной империи. Франция и сама была не прочь подраться. Считала, что с помощью русских легко разгромит Германию, расквитается за позор франко-прусской войны, вернет себе Эльзас и Лотарингию. Италия раскатывала губы на африканские колонии, на берега Адриатики. Австро-Венгрия мечтала прибрать к рукам земли на Балканах. Россия войны не желала. Она не имела территориальных претензий к соседям, а мирное развитие сулило ей куда большие выгоды, чем гипотетические победы. Но нарастание угрозы заставляло и ее вооружаться.
К войне готовились не только правительства и армии. Разведки тоже. А в плане развертывания сети спецслужб лидировала Германия. Она подключила к работе своей разведки немецкие фирмы, имевшие филиалы по всему миру. Еще в 1902 г. германский имперский банк открыл через банк «Дисконт-Гезельшафт» специальный кредит для частных предприятий в разных странах — чтобы они наряду с коммерческой деятельностью выполняли поручения правительства. В том же году гамбургский банк «М. М. Варбург и Ко» по соглашению с правительством Германии начал оказывать широкое покровительство и финансовую поддержку «Комми-ферейну» — «Союзу приказчиков и комивояжеров». Эта организация объединяла, наподобие профсоюза, немцев-приказчиков не только в Германии, но и в других государствах, правление союза, «Централь», располагалось в Гамбурге. Было установлено, что все члены «Комми-ферейна» обязаны ежегодно посылать в «Централь» отчеты. А в 1904 г. специалисты военного министерства разработали для них подробную форму отчетов. Которые превращались в полноценные разведсводки. Банкир Макс Варбург, курирующий эту деятельность, стал фактически одним из руководителей германской разведки. И если в период русско-японской войны Вильгельм II демонстрировал дружбу к России вплоть до предложений союза, то немецкие спецслужбы в это же время передавали разведданные японцам и помогали революционерам типа Красина.
После войны их деятельность продолжала наращиваться. 7 апреля 1908 г. германский генштаб издал циркуляр № 2348, который через консулов был доведен до руководителей крупных немецких фирм в России. Им предлагалось принять в число служащих лиц, командируемых генштабом, и обеспечить им большое жалованье. Средства на эти выплаты военное министерство брало на свой счет. Русская контрразведка сообщала: «В 1908 г. действительно во многих германских промышленных и торговых предприятиях появились приказчики и конторщики, совершенно не знающие русского языка и в качестве торговых служащих совершенно бесполезные для фирм, обслуживаемых ими»[62]. (22 июня 1913 г. тот же самый циркуляр № 2348-бис будет разослан повторно). Создавались каналы для будущего финансирования подрывной работы. Для этого в 1912 г. в Стокгольме был образован «Ниа-банк». Возглавлял его Олаф Ашберг. За которым стоял Макс Варбург.
Принц Генрих Прусский, шеф германского флота, совершил поездку по Тихоокеанскому региону, где также предполагалось ведение боевых действий. Его интересовали возможные базы для немецких эскадр, пункты их заправки углем. В США, как узнала русская разведка, он провел совещание с Яковом Шиффом и его партнером Отто Каном. Речь шла о возможности получить в распоряжение Германии единственные на североамериканском западном побережье угольные копи на о. Ванкувер[63]. После этого Генрих Прусский посетил Владивосток, где встретился с германским консулом Даттаном и директором фирмы «Артур Коппель» — разговор шел об угольных месторождениях на Северном Сахалине. После визита принца банк «Кун, Лоеб и Ко» попытался заарендовать копи Ванкувера, но потерпел неудачу. Тогда вызрел план сосредоточить в данном районе группы американских немцев, в нужный момент поднять восстание и захватить Ванкувер. А торговый дом «Артур Коппель» предпринял попытку заарендовать на 90 лет месторождения Сахалина. Получил отказ. Но консул Адольф Даттан числился российским подданным! Он сам и через подставных лиц Ранкевича, Хитрово, Бринеров, сумел оформить аренду лучших угольных площадей. Правда, в итоге оба проекта, американский и сахалинский, провалились. Заговор в Ванкувере был своевременно раскрыт и ликвидирован канадскими властями. А план захвата Северного Сахалина впоследствии сорвало вступление в войну Японии — которая неожиданно для немцев приняла сторону Антанты.