теснинах, но не разгромил его, а дал выйти из окружения и приветствовал. Это вызвало в войсках восхищение, на что и рассчитывал Брут, — солдаты Гая Антония стали переходить на сторону Брута. Немалую роль тут сыграло и то обстоятельство, что у Брута в Македонии к тому времени было уже не менее пяти легионов и все понимали, что один легион в сражении с ними был бы неминуемо разбит. В конце концов Гай Антоний с остатками своих войск был вынужден сдаться на милость Марка Брута. У Гая Антония были основания надеяться на пощаду, ведь еще недавно его отношения с Брутом были почти дружескими и он, Гай Антоний, как уже говорилось выше, даже устраивал в Риме игры в честь Марка Брута и Гая Кассия. Но гражданская война диктовала свои беспощадные правила. Сначала Брут действительно относился к Гаю Антонию уважительно, но потом, по мнению одних историков, уличил его в попытках взбунтовать войска и казнил, а по мнению других, он казнил Гая Антония в отместку за казнь Цицерона.
В Африке в 43–42 годах до нашей эры произошла война между сторонником республиканцев Квинтом Корнифицием, бывшим тогда наместником провинции Старая Африка (владения Карфагена, захваченные римлянами), и наместником провинции Новая Африка (Нумидия) Титом Секстием, принявшим сторону Октавиана. Квинт Корнифиций был человеком заслуженным и известным. Еще при Юлии Цезаре он успел побывать наместником Киликии, а затем наместником Сирии. После смерти Юлия Цезаря Корнифиций получил в управление провинцию Старая Африка. Когда началась конфронтация между Марком Антонием и сенатом, Марк Антоний послал на смену Корнифицию Луция Кальвизия Сабина. Корнифиций отказался подчиниться и удержал провинцию за собой. После создания триумвирата сменить Корнифиция счел нужным уже Октавиан, прислав ему на смену Секстия. Корнифиций вновь не подчинился. Когда Секстий сообщил Корнифицию о создании в Риме триумвирата и потребовал уступить ему правление, так как при дележе провинций Африка досталась Октавиану, а он, Секстий, является его представителем, Корнифиций возразил, что о дележе, устроенном триумвирами между собой, он не знает, а власть, полученную от сената, никому без распоряжения сената не уступит.
Корнифиций играл видную роль в политической жизни Рима, состоял в переписке с Цицероном, был авгуром, о Корнифиции, как о поэте, упоминают известнейшие римские поэты Катулл и Овидий, неплохо он справлялся и с обязанностями наместника, но как военачальник проявить себя не сумел. Секстий, несмотря на то, что имел меньше войск, вторгся во владения Корнифиция и захватил несколько городов. Тут Корнифиций счел нужным разделить свои войска. Один из посланных против Секстия полководцев Корнифиция осадил того в одном из захваченных городов. Другой полководец Корнифиция вторгся в Новую Африку и осадил столицу провинции — Цирту (современная Константина на северо-востоке Алжира). Казалось бы, Секстий был обречен, но ему удалось получить поддержку местных африканских царьков и вместе с ними разгромить сначала одну армию Корнифиция, а затем и вторую. Сам Корнифиций погиб, часть его войск разбежалась, часть сдалась, а некоторые из бежавших к нему из Рима проскрибированных сумели переправиться в Сицилию к укрепившемуся там Сексту Помпею.
16. ВОЙНА В АЗИАТСКИХ ВЛАДЕНИЯХ РИМА. ПОНЯТИЕ О ЧЕСТИ ПУБЛИЯ КОРНЕЛИЯ ЛЕНТУЛА СПИНТЕРА. ОСАДА ЛАОДИКЕИ ВОЙСКАМИ ГАЯ КАССИЯ. ГИБЕЛЬ ДОЛАБЕЛЛЫ
События в азиатских владениях Рима развивались не менее драматично. Как уже говорилось выше, цезарианец Публий Корнелий Долабелла, пользуясь полученным ранее мандатом, прибыл осенью 44 года до нашей эры в провинцию Азия и, опираясь на поддержку части войск и ряда местных вассальных Риму правителей, расправился с посмевшим не впустить его в Смирну приверженцем республиканцев Гаем Требонием. В разгоревшейся между цезарианцами и республиканцами борьбе Долабелла сначала достиг блестящих успехов. На его сторону перешло большинство городов Азии и Киликии, его готовы были поддержать вассальные по отношению к Риму правители острова Родос, цари Ликии, Каппадокии и царица Египта Клеопатра, но тут римский сенат, получивший известие о расправе над Требонием, объявил Долабеллу врагом, а республиканец Гай Кассий, опередив задержавшегося на западе Малой Азии Доллабеллу, прибыл в Сирию, объявив, что является наместником, назначенным сенатом. С его прибытием положение резко изменилось. На сторону Гая Кассия перешел командовавший посланной туда конницей Долабеллы легат — Публий Корнелий Лентул Спинтер, который, видимо, посчитал, что дело Долабеллы проиграно, и решил переметнуться к его противникам, причем явно рассчитывал на немалое вознаграждение. «Полагаю, что у меня есть заслуги перед государством, так что я должен ждать не милости в виде наместничества, но столько, сколько ждут Кассий и Бруты…», — писал 29 мая 43 года до нашей эры Лентул Спинтер в Рим Цицерону, прося того содействовать своему назначению римским наместником в провинции Азия и ставя себе в заслугу то, что «первым привлек конницу Долабеллы на сторону государства и передал ее Кассию». «Первым я произвел набор во имя общего спасения, против преступного заговора; один я присоединил к Кассию и государству Сирию и войска, которые там были», — спешил превознести свои заслуги, явно преувеличивая их, Публий Корнелий Лентул Спинтер и при этом, ничуть не стесняясь, даже гордился своим предательством, подчеркивая: «И это все сделал я, — тот, кто был товарищем и ближайшим другом Долабеллы, связанный близким кровным родством с Антониями, кто был наместником также благодаря их услуге».
Ауреус провинции Старая Африка.
43–42 гг. до н. э. На аверсе — изображение наместника провинции Квинта Корнифиция в образе Юпитера-Амона. На реверсе — Юнона-Соспита благословляет стоящего перед ней Корнифиция
Предательство Публия Корнелия Лентула Спинтера безусловно осложнило положение Долабеллы и помогло Гаю Кассию.
В Сирии в это время шла междоусобица, начавшаяся еще при Юлии Цезаре. Цезарь назначил командиром одного из размещенных в Сирии легионов своего юного родственника — Секста Юлия, приставив к нему помощником опытного полководца Цецилия Басса. Вся забота о войске легла на Цецилия Басса, а Секст Юлий лишь развлекался и развратничал. Цецилий Басс пытался упрекнуть Секста Юлия, но тот ответил ему дерзостью, а