— А я в этом и не сомневался! — Тельмен положил мне руку на плечо.
Знаете, как-то при всем прочем, он предпочтительнее Маэля! По крайней мере, Тель в моем вкусе, и какие у него волосы, цвета вороного крыла! Я решил, что можно ему улыбнуться.
Поединки проходили в разные дни, с солидными перерывами, чтобы можно было восстановиться. Но мне это было ни к чему. Поражая всех и сам себе удивляясь, я легко одерживал победу, тратя невозможный минимум энергии, которую запасало мое тело. Даже без медитации я мог восстановиться за полчаса. Это было странно, и никто не верил в такое.
Все-таки есть разница, и большая, между нами! Я мог видеть больше и лучше, и видел каждое слабое место в любом их заклинании… они были сильнее меня раза в три-четыре, если сравнивать наши запасы энергии, и они были уверены в своем превосходстве настолько, что мне становилось смешно! А вот арсенал заклинаний у меня был больше в десятки раз, ибо я придумывал заклинания прямо на ходу, играя с энергией, как маленький ребенок с нитками. Я мог создать все, что угодно…
Но ошеломил я зрителей не только этим. Обычно маги стоят на месте и обмениваются заклинаниями. Я же — двигался! Как в настоящих поединках боевых магов! С простым кинжалом, довольно длинным и трехгранным, я стремительно перемещался по арене. Мне даже не обязательно было разрушать заклинания или ставить щиты и блоки, достаточно было увернуться от них. Это ставило противников в тупик. Мне большего и не надо было! Стоило мне подобраться близко, как я кинжалом, словно устрицу, вскрывал щиты врага и приставлял оружие к его горлу. И это была чистая и легкая победа.
К моему четвертому бою все стали делать так же. Конечно, они не могли понять, какие заклинания я использую, а наставники загадочно и ошеломленно улыбались, мысленно задаваясь вопросом, откуда?! Но спросить друг друга не решались, просто молча подозревали. Мои противники тоже начинали двигаться, пытались осыпать меня заклинаниями в движении, ставили подвижные и очень коварные щиты. Потому после пятого боя мне пришлось работать больше и уже стараться по настоящему. Но пока я не использовал ни капли темой магии кроме той, что призывал дух меча или пускал небольшие искорки Хаоса. Все! ВСЕ! Остальное было только улучшенными и переделанными заклинаниями знакомой всем Школы Порядка.
Приближался очень важный поединок. Да, да, Насель… он стал выпускником номер один. Учитывая мои успехи, мне должны были позволить сразиться с ним. И я этого жаждал.
Восхитительно… потрясающе… феерично! Я был полон этого восторга, и голова почти кружилась, я был словно пьяный… и упивался я не властью, которую вдруг ощутил, а восхищением в глазах тех, кто на меня смотрел.
Друзья были безумно рады, расхваливали меня, беспрестанно повторяли, какой я умница и молодец, и мне было приятно это слушать. Пришел и мой личный наставник, ошарашенный моими успехами…
— Что ж ты столько лет дурью маялся, Матиас? — горько вздыхал он и украдкой смахивал слезы с глаз.
Перед самым боем я попросил их оставить меня одного. Что-то странное происходило, во мне будто просыпался кто-то другой. Я достал заранее приготовленные реликвии, ощущая странный трепет в душе, надевал кольца и браслеты. На свой последний, чисто символический поединок я жаждал выйти именно как Князь Тьмы.
В одно мгновение все стало ясно. Я не терял сознания, и не было безумный вспышек воспоминаний. Я просто осознал, почему я так ненавижу его… и почему губы невольно расползаются в злорадной усмешке, когда великий Орен хвалит меня. Не зря во мне проснулось такое желание показать, кто я. Хоть я и не понимал, но интуитивно чувствовал…
Эльфы не мстят. А люди — могут. Человеческая ли душа или нет, но мне очень хотелось вонзить в Населя клинок, по самую рукоять, чтобы он захлебнулся кровью, и видеть ужас в глазах Орена. Хотя они ведь невиноваты в том, что некогда отец нынешнего верховного мага нанес тот последний удар… В последней войне эльфы шли в первых рядах атакующих. Потому что они были вассалами, потому что у них не было выбора. Фактически эта война была выиграна нами, но руководили эльфами все-таки люди. Бездарно и глупо, но это была их война, куда нас втянули весьма неприятным образом.
Теперь, имея воспоминания Мельтуса, который знал первопричины, я мог здраво расценивать те абсурдные вещи, что у нас принимались на веру. Не зря мне не верилось, что люди могли просто так практически уничтожить великую эльфийскую цивилизацию, построенную на костях радени.
— Повелитель?
— Я кое-что вспомнил, Айсер. Но как же, Мельтус не мог этого знать…
— Может, это помять реликвий? — предположил дух. — Я забрал меч, когда Повелитель был сражен, возможно, это он помнит…
Что ж, скоро я это узнаю. Нет, я не буду убивать. Мне хочется этого, но я чувствую, что это не совсем мое желание. Дикое, безумное, оно рвало меня изнутри — убить! Но я сохранял ясность разума. Меч Владыки Духов действительно мог бы запомнить момент смерти своего предыдущего хозяина. Не просто так ведь, беря его в руки, я каждый раз ощущал тоску и смутную ненависть. Если это правда исходит от него… наверное, разумнее было бы отказаться от меча. Разумнее, но… неправильно.
Как-то раз я таки раскопал в архивах портрет Князя Тьмы, и даже нашел изображение его сына. И задумался, как же так, неужели никто не заметил нашего сходства? Неужели никто не помнит этого? Я ведь действительно не похож на своего кровного отца, и чуть-чуть только — на маму. Мое лицо было лицом давно мертвого человека, но этого никто не замечал.
И мне хотелось это всем показать. Ох, Рин, вспомнишь ты свои неосторожные слова! Я уже Князь Тьмы!
Я не хочу убивать. Но может, меч успокоится, если это правда он, если небольшая месть все же свершится? Я напугаю их. Напугаю и с чувством выполненного долга покину Зачарованные Леса. Пойду по миру, потому что учиться больше мне нечему, по крайней мере, здесь. Буду постигать знания, спрятанные в моей душе и глубинах памяти. А потом… потом посмотрим.
Посланник сухо сообщил, что Орен Светлый хочет меня видеть. Неожиданно и даже несколько страшно — зачем? Поскольку мы находились на арене, а не в здании школы, меня проводили на верхнюю площадку башни. Дверь за моей спиной закрылась, и мы остались со старым эльфом наедине. Ректор стоял спиной ко мне, смотрел вниз, на трибуны и площадку, пока пустую, где вскоре может пролиться кровь… я почувствовал, что древняя память снова берет надо мной верх и спешно заблокировал сознание.
— Значит, ничего не нашли, да? — с легким ехидством проговорил Орен. Он так и не повернулся. Я ответил с опозданием, борясь с желанием скинуть его отсюда или просто лично придушить. Нет, больше всего мне хотелось видеть, как угаснет свет в его глазах, как их покинет жизнь… спокойно, Матиас, спокойно… это не твое, ты этого не хочешь!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});