почти сразу понял, чего от него хотят, показал Куку растущий у воды куст и швырнул в него свою палку. Но палка три раза перевернулась в воздухе и упала на песок в десяти шагах от куста.
— О-хо-хо! — засмеялся Омай. — Да у нас двухлетние дети швыряют копья лучше, чем ты. Хочешь посмотреть, что такое настоящее оружие?
И, раньше чем Кук успел произнести хоть слово, хвастливый и пылкий Омай зарядил свое ружье и оглушительно выстрелил в небо. Трах-тах-тах-тах! — грярул выстрел. Трах-тах-тах-тах! — ответило лесное эхо.
Тасманийцы, все как один, грохнулись ничком на землю. Потом разом вскочили на ноги и пустились наутек.
Кагура
Покинув Тасманию, наши путешественники поплыли дальше на запад и 12 февраля 1777 года увидели берег Новой Зеландии. Два дня спустя корабли стали на якорь в проливе Кука. Четвертый раз Кук посещал эти места и хорошо знал каждую отмель, каждый камень и риф.
Берега были снова густо заселены. Всюду, куда ни кинешь взор, торчали островерхие шалаши новозеландцев. На прибрежном песке лежало множество пирог.
Увидев корабли, новозеландцы пришли в смятение. Они были уверены, что англичане станут мстить им за своих съеденных соотечественников. Особенно их напугал Омай, которого они видели на «Отваге» вместе с капитаном Фюрно. Уж он-то непременно будет уговаривать Кука истребить всех береговых жителей.
В этом они не ошиблись. Омай сразу узнал их и кричал, потрясая кулаками:
— Горе вам, горе, элодеи! Тряситесь от страха! Пришел ваш последний час! Мы не щадим никого!
Он советовал Куку сначала разрушить деревни пушечными ядрами, а потом поджечь окрестные леса. Большинство офицеров и даже сам капитан Кларк считали совет Омая весьма благоразумным и ожидали, что Кук по крайней мере прикажет туземцам выдать зачинщиков убийства.
Но у Кука были совсем другие планы. «Чего я достигну, — думал он, — застрелив несколько человек и доказав им преимущество огнестрельного оружия над луками и копьями? Я только разожгу в них ненависть к нам. Разве после такой расправы мне удастся приучить их к овцеводству? Нет, они так навсегда и останутся людоедами!»
Кук твердо решил раздать своих овец новозеландским вождям и поэтому сразу объявил всем своим подчиненным, что отказывается от всякой мести.
На берегу реки против кораблей он разложил самые заманчивые для новозеландцев товары: бусы, красные ткани, топоры и ножи и, стоя на высоком пне, знаками предлагал туземцам приступить к мене.
Первые два дня новозеландцы не решались подойти к этому месту ближе чем на полмили. Но мало-помалу, ободренные миролюбивым видом англичан, они стали вылезать из лесов, таща на головах корзины с рыбой. Не доходя двадцати шагов до склада товаров, они останавливались и что-то хором кричали, размахивая руками. Потом подходили и спокойно обменивали рыбу на ткани и топоры.
Кук с помощь Омая в конце концов понял, о чем кричат новозеландцы.
— Не мы убивали твоих братьев, — старались они убедить Кука. — Их убил Кагура, кровожадный Кагура, могучий Кагура! Убей Кагуру, и твои братья будут отомщены!
Кук попросил Омая узнать у новозеландцев, кто такой Кагура. На другой день Омай рассказал ему, что Кагура — могучий, бесстрашный, свирепый вождь, владеющий всей этой местностью. Его боятся и ненавидят.
Они даже тайком шептали Омаю, что Кук доставит им большую радость, если убьет Кагуру. Омай спросил, почему они сами не убьют своего ненавистного владыку, но те в страхе рассказывали ему, что вот уж пятнадцать лет Кагура правит всей страной и никому еще не удалось убить его.
— Убей Кагуру, — советовал Куку Омай. — Хочешь, я помогу тебе найти его?
— Найди его, Омай, непременно найди, — отвечал Кук. — Мне так нужен Кагура.
Но Кук хотел видеть Кагуру совсем не для того, чтобы убить его. Напротив, Кук хотел с ним подружиться.
«Если я отдам своих овец этим жалким рыболовам, — думал он, — их тотчас же украдут у них и убьют. А могущественный вождь, вроде Кагуры, получив овец, сумеет сохранить свою собственность».
Как-то утром Куку передали, что страшный Кагура стоит на берегу и хочет с ним повидаться. Кук сейчас же сел в шлюпку и поехал навстречу к своему нежданному гостю.
Кагура был высок, широкоплеч и мускулист. Все его тело было покрыто пестрой, как павлинье перо, татуировкой — красные, лиловые и золотые узоры расползались по его спине, по лицу, по плечам, по животу, по бедрам. В руке он держал длинное древко копья, на которое был насажен стальной топор английского производства.
Увидев Кука, Кагура сделал несколько шагов ему навстречу.
— Здравствуй, великий вождь! — сказал Кук.
— Здравствуй, великий вождь! — сказал Кагура. — Посмотри, какой я тебе приготовил подарок.
Восемнадцать носильщиков поставили перед Куком девять корзин, доверху наполненных рыбой.
— Идем со мной, Кагура, — сказал Кук. — Я хочу угостить тебя в своем плавучем доме. Там я дам тебе столько всякого добра, что ты станешь самым богатым человеком во всей стране.
Кук был уверен, что Кагура откажется ехать с ним на корабль. Не мог же он не понимать, что англичане могут там сделать с ним все, что захотят! И, когда, не говоря ни слова, Кагура сел в шлюпку, Кук был глубоко потрясен его необычайной смелостью.
— Кагура, тебя убьют! — крикнул вслед отчаливающей шлюпке один из приближенных вождя.
— Кагура ничего не боится, — последовал спокойный ответ.
В капитанской каюте стояли бутылки вина и блюдо с жареной солониной. Кагура ел, пил и вежливо всему удивлялся. Кук попросил Омая быть переводчиком и стал расспрашивать Кагуру о том, как произошло убийство матросов капитана Фюрно.
Кагура рассказывал охотно и просто. Видно было, что он ничего не скрывает.
Как оказалось, отряд, посланный за фруктами и овощами, остановился в заливе Растений на отдых. Матросы развели костер и принялись жарить рыбу. Увидев дым костра, Кагура вместе со своей свитой подошел к ним и поздоровался. Но матросы, не поняв его, ничего не ответили и продолжали есть, не обратив никакого внимания на новозеландцев. Один из воинов Кагуры был очень голоден и отнял у какого-то матроса недоеденный рыбий хвост. Матрос ударил вора, тот стал защищаться. Матросы вступились за своего, новозеландцы — за своего, началась потасовка. Матросы дали залп в воздух. Но новозеландцы не испугались выстрелов.
Матросы были изрублены в куски раньше, чем успели снова зарядить ружья.
Когда Кагура кончил свой рассказ, Омай протянул Куку свое ружье и сказал:
— Вот убийца! Убей его!
Но Кук отстранил ружье.
— Этот убийца, — сказал он, — единственный человек во всей стране, который может сохранить моих овец. Я дарю ему половину своего стада.
Омай пожал