– Это ты пошутил про квартиру двадцать шесть?
– А ты про коленку – тоже пошутил?
– Ты, мусорщик, – сказал Армен, – я человека ищу, который мне как воздух нужен. Чтобы ты меня за шутника не держал, я тебе сейчас обе коленки прострелю.
И ствол Армена через карман пальто уперся в Лешину ногу. Леша посмотрел вниз, на ногу.
– Знаешь, Армен, – задумчиво сказал он. – Встречал я парней и пострашней тебя.
Он снова опустил глаза, и Армен увидел, что в его живот тоже упирается ствол, правда с глушителем.
– Один мне тоже коленки прострелить решил. Лешин ствол повернулся на себя, уперся в ногу.
– Сначала эту, потом эту. Раздался хлопок. Потом – второй.
На ткани комбинезона Армен ясно увидел две дырочки.
Какое-то время он завороженно на них смотрел, пока Леша не взял и не приподнял обе штанины. И стало видно, что стоит он на двух тонких титановых палочках, а ног у него нет.
– Но я ему все равно, что не хотел сказать, – не сказал.
Леша расплылся во весь рот и штанины отпустил.
– Короче, есть один пацаненок, поможет он.
ГОСТИНИЦА. ДЕНЬ
Большой номер гостиницы «Россия» с видом на Кремль и Москву-реку обследовал черноголовый мальчик. Он постоял у окна, потрогал бутылки на журнальном столике, полистал какие-то газеты. Потом обернулся и уставился на Лешу и Армена своими раскосыми глазами.
Леша вопросительно поднял голову, мальчик застенчиво показал на кровать в спальне.
– Здесь спал он? – тихо спросил Леша.
– Он не спал. Утром приехали, он ушел сразу.
Мальчик отвернул покрывало, уткнулся лицом в подушку, потом поднялся и потрогал свои волосы. Леша подумал и спросил:
– Ему, знаешь, волос нужен хотя бы… А бритва есть?
Армен встал и принес из ванной станок. Мальчик взял его и отвернулся.
Они молча сидели в креслах, ждали.
– Какая квартира все-таки, а?
– Двадцать шестая.
– Нет.
– Двадцать шестая.
– Я был там вчера.
–Ну?
– Нет его там.
– Вот видишь. А пакеты с бинтами оттуда выносят. Армен не поверил.
– Оттуда, точно. Но не простая эта квартира. Там, понимаешь… Заговоренная она как бы. Ты, может, и не был там вчера. А может, в другом месте был… Но пацаненок поможет, не бойся, – Леша кивнул в сторону спальни.
Через приоткрытую дверь было видно, как мальчик, сидя на корточках, ковыряется с бритвенным станком.
– Как это – заговоренная?
– А так. Как люди заговоренные бывают, что его пулей не возьмешь.
– Ты что, таких встречал людей?
Леша посмотрел на Армена, подумал.
– Я разных встречал… Вроде как пацаны трепались, что сидят там у них экстрасенсы какие-то или колдуны, или, может, еще что… Вот эта квартира и разрабатывается.
– Колдуны?
– Ну, типа того. Ходили уже туда. Не раз. И ничего. Семья обычная… А друган твой живой. Пневмоторакс, третий день. Легкое прострелено. Помощь медицинская ему там оказывается, квалифицированная.
Я кровь с бинтов на анализ сдавал, показатели не критические. Нужен он им зачем-то. Он сам-то не колдун у тебя?
– Да нет… – растерялся Армен. – Он только сердце гадюки съел однажды. Чтобы страха не было.
– И что?
– Нет у него страха, – ответил Армен.
Мальчик достроил на столике большую пирамиду из комков газетной бумаги, а потом взял и поджег ее зажигалкой. Спальня наполнилась дымом. Армен вскочил, но Леша замахал рукой и удержал его. Противно начала пищать пожарная сигнализация, но Леша не шевелился, пока мальчик с измученной улыбкой сам не повернулся к ним.
Армен бросился тушить стол, потом застучали в дверь, и он пошел успокаивать горничных, а Леша с мальчиком взялись за руки. И стали разговаривать.
«Нормально все?» – спросил Леша взглядом. Мальчик кивнул.
Леша спросил еще что-то, мальчик ответил ему, Леша не понял, также, взглядом, переспросил и – понял.
Так они общались с полминуты, а Армен с обгоревшим пледом за ними наблюдал.
– Это вы… разговариваете?
– Ну да, – улыбнулся Леша.
– А как вы… Как ты понимаешь? – оторопел Армен.
– И ты поймешь.
Армен недоверчиво посмотрел на мальчика и взял его за руку. Мальчик смотрел на него.
– Правда живой? – не выдержал Армен, глядя прямо в раскосые глаза.
Мальчик засмеялся и кивнул снова. Леша засмеялся тоже.
Мальчику эффект понравился, он взял опять Лещину руку. Леша игру принял, и Армен через секунду вдруг понял его вопрос, переданный через цепочку.
– Я с ним из Ставрополя приехал, – ответил он вслух, потрясенно улыбаясь. – А вообще я девушку одну ищу. Он мне помочь обещал.
Потом помолчал, посмотрел на Лехины ноги.
– А это уже не твое дело, братан, – дружелюбно ответил тот.
МОСКВА. ДЕНЬ
В постоянной пробке на Пушкинской площади между машинами шныряли молдавские попрошайки с босыми детьми, продавцы автомобильных карт и ворованных часов, нищие старухи и распространители флаерсов.
Армен наблюдал через окно кафе за жизнью перекрестка, за мойщиками стекол, пешеходами, ребенком с инвалидной коляской, которую тот катил по проезжей части.
Безногий афганец в ней – был Леша, вез его мальчик с раскосыми глазами. Кто-то давал деньги, кто-то отворачивался, поднимал стекла.
Леша вглядывался в лица, складывал деньги в сумку, смотрел на мальчика, но тот как будто плыл, ничего не замечая.
Потом они ели гамбургеры из «Макдоналдса» и пили пиво на скамейке в сквере.
– Кого мы хоть ищем? – тихо спросил Армен.
– Не знаю. Говорит, здесь надо ждать кого-то, – жуя, Леха кивнул на мальчика, который макал картошку в кетчуп. – Человек какой-то, наверное, здесь проехать должен… Значит, найдем.
– Какой человек?
– А я что, знаю? – удивился Леха. – Сам спроси! Может, вор, может, колдун тоже… Кто хату откроет… Э, хорош пиво дуть, ты че! – Леха отобрал у пацана свою бутылку, тот бесшумно рассмеялся.
– Ты понимаешь, сколько народу здесь каждый день проезжает?
– Еще бы, – Леша бросил в урну обертки от бигмака и вывернул на землю сумку, из которой высыпалась огромная гора железной мелочи. – Но он-то знает, кого ищет.
– Кто он такой вообще, а?
– Так, помогает… Связной.
Мальчик поднялся, и они направились к дороге. Армен попытался ногой задвинуть хотя бы часть железных денег под скамейку и побрел обратно, за ними.
Пока машины стояли на красном, инвалид с ребенком ехали вниз, а когда загорался зеленый, успевали вернуться наверх, к светофору. Так работали все на этом перекрестке. Армен переместился в сквер и наблюдал уже отсюда. Вниз мальчик толкал коляску сам, вверх Леша помогал ему руками.
Леха все смотрел в лица водителей: студенты, бандиты на «БМВ», пенсионеры на «копейках», ученики, служебные «волги», инкассатор, девушка, военный, дядьки и тетки на «девятках», «шестерках», «четверках»…
…Вдруг Леша обернулся – мальчика не было. От резкого движения коляска развернулась, поехала назад, он уцепился за чье-то зеркало и успел увидеть, что мальчик уходит. Зеркальце сложилось, отчего Леха, под мат и сигналы, покатился еще дальше и, ударившись в какой-то джип, полетел на асфальт.
Соседние ряды уже тронулись, джип с грозным ревом тоже двинулся, подминая убогую инвалидную коляску и матеря пьяницу.
Спасаясь от колес, Леша крутанулся по мостовой как брейкдансер, броском ухватился за задние кенгурятники джипа и с ловкостью безногой обезьяны, по лесенке, в пару приемов оказался на крыше.
Мальчик, не моргая, стоял у окна красного «Ауди А-4». «Ауди», не обращая внимания на гудки, стояла тоже. Потом мальчик открыл дверь, сел, и машина поехала.
Армен бежал вдоль решетки сквера, наравне с джипом, за люстру которого вцепился Леша, и орал:
– Красная «ауди четверка» москва елена двести Василий елена!