Между тем, трудности с введением в эксплуатацию газовых месторождений Ямала и Гыдана отмечались проектировщиками еще в 1990-х годах и даже ранее. Особо подчеркивались трудности с транспортировкой газа. Тогда удовлетворительных инженерных решений этих проблем найдено не было.
Автору доподлинно известно, что инженерных решений этих проблем не найдено и поныне. Во всяком случае, на совещании осенью 1999 года в «Газпроме», на котором присутствовал автор, отмечалось, что этих решений нет.
Однако тогда еще только прогнозировались те инженерно-геологические проблемы, которые сейчас проявились в полном объеме. Эти проблемы связаны с резким усложнением инженерно-геологической обстановки в упомянутых регионах в связи с идущим глобальным потеплением.
Оно проявляется в этих местах очень резко. Не станем утомлять читателя цифрами. Приведем только одну иллюстрацию. В одном из близлежащих к характеризуемым территориям регионе Таймыра за последние десятилетия потеплело на пятнадцать градусов («Климатический паспорт Таймырского экорегиона. Региональные изменения климата и угроза экосистемам» Вып.4, М. 2003 г.). Чтобы читатель понял, что такое пятнадцатиградусное повышение среднегодовой температуры, заметим, что это разница между среднегодовой температурой Архангельска и Геленджика.
Разумеется, Ямалу, Гыдану и Таймыру до Геленджика еще далеко. Но масштаб потепления впечатляет.
Как это потепление сказывается на инженерно-геологической обстановке Ямала и Гыдана? Чтобы понять это, надо напомнить, что это регионы распространения многолетнемерзлых пород. А объемная макрольдистость этих пород в тех местах достигает сорока пяти процентов. («Влияние глобальных изменений климата на функционирование экономики и здоровье населения России» М.:УРСС, 2005 г). То есть, Ямал и Гыдан почти наполовину состоят изо льда, который, разумеется, при таком потеплении тает. Земля буквально уходит из-под ног.
В одной из комплексных экспедиций РАН в начале 2000-х годов было зафиксировано отступание береговой линии на Ямале на восемь километров в год (к. г-м.н., д.э.н., А.А. Арбатов, личное сообщение). Такие эффекты неудивительны в свете вышеописанного.
В этой ситуации любая трасса газопровода с территории Ямала будет проходить в очень сложных условиях, когда болота постоянно сменяются озерами и лиманами, а те, в свою очередь, островками твердой суши. Напомним однако, что две трети аварий газопроводов происходят на так называемых «переходных» участках («Влияние глобальных изменений климата на функционирование экономики и здоровье населения России» М.:УРСС, 2005 г.). Но любой ямальский газопровод будет сплошным «переходным участком».
И при этом надо еще учитывать, что процесс «таяния Ямала» не завершен. Обстановка меняется постоянно. И в каждом конкретном случае неясно, как организовывать добычу и транспортировку газа, на что рассчитывать. Будет ли в данном месте через пару-тройку лет морской лиман, болото, озеро, или островок твердой земли.
Без решения этих проблем говорить об эксплуатации данных месторождений бессмысленно, сколь бы богатыми они не были.
Но эти проблемы не решались и не решаются. Посему с научно-технической точки зрения все обещания о пуске ямальских и гыданских месторождений представлялись и представляются откровенным блефом.
Но это означает, что роста добычи в ближайшее время не будет, а будет ее падение.
Ситуацию осложняет еще один момент. «Газпром» в значительной степени покрывал свой дефицит реэкспортом туркменского газа (около пятидесяти миллиардов кубометров в год). Но Туркмения планирует поставлять тридцать миллиардов кубометров в Китай по строящемуся туда газопроводу. В результате «Газпром» лишится возможности реэкспорта этого объема.
Поэтому покрывать свой растущий дефицит будет нечем.
Это общее падение не будет компенсировано даже полным прекращением поставок газа в страны СНГ и Балтии.
Сейчас «Газпром» просто провоцирует ряд стран на разрыв контрактов с ним. Для ряда стран это возможно без ущерба для «Газпрома» (например, для Грузии). Но вот, например, для Украины этот сценарий не проходит. Ибо «Газпром» зависим от транзита через Украину.
В этой связи ничего не остается, кроме как сокращать поставки на внутренний рынок. И прежде всего за счет поставок для РАО ЕС.
Ибо нельзя же лишать газа уже газифицированные населенные пункты без риска вызвать социальный взрыв.
Итак, РАО ЕС вынуждено резко сократить потребление газа. Многие станции при этом перейдут на так называемые резервные режимы работы, используя резервное топливо, которым являются для некоторых станций мазут, для некоторых — уголь. Разумеется, работа на резервном топливе далека от оптимальности. И рассчитывать на снижение себестоимости энергии при переходе на уголь и мазут не приходится.
Вернемся снова к проблемам газовым. Социальная напряженность, обусловленная острым положением на внутреннем рынке газа, все равно будет нарастать даже при сохранении нынешних объемов поставок.
Ибо уже вскоре внутренние цены на газ для потребителей с учетом затрат на доставку будут составлять сто семьдесят пять долларов за тысячу кубометров (оптовая цена «Газпрома» сто двадцать пять долларов за тысячу кубометров плюс затраты на транспортировку потребителям, налоги и прибыли соответствующим газораспределительным компаниям). То есть более чем в четыре раза дороже, чем в 2008 году.
Подчеркнем, эта цифра уже запланирована и согласована . Просто она не афишируется по вполне понятным причинам.
В этой ситуации РАО ЕС оказывается в еще более сложном положении, чем это виделось еще 3–4 года назад (когда и возникли прогнозные цифры роста тарифов к 2010 году — в 2,5–3 раза по отношению к уровню 2007 года).
Здесь стоит сказать, что такой рост тарифов на электричество и газ неизбежно вел и ведет к росту социальной напряженности и политической нестабильности. Что неизбежно повышает риски долгосрочных инвестиций. В первую очередь в энергетику.
А это, в свою очередь, требует компенсации рисков для инвесторов.
Чем это может быть достигнуто?
Только еще большим ростом тарифов. Причем, желательно, постоянным ростом, что обеспечивает рост котировок акций энергокомпаний и делает энергетику привлекательной для инвесторов. Потому что рост котировок стимулирует инвестиции хотя бы с целью дальнейшей перепродажи акций.
Так что прогноз о том, что тарифы вырастут к 2012 году не меньше, чем тарифы на газ, вполне оправдан.
Что же мы имеем в итоге?
Показатели роста цены на газ и тарифов на электроэнергию к 2012-му примерно сравняются и будут выше существовавших в 2007–2008 годах в четыре с лишним раза.
При этом даже такие цены не исключают отключений энергии.
Ибо работа на резервном топливе и необходимость реконструкции станций вызовут определенные трудности в их эксплуатации. Кроме того, отнюдь не гарантирована ритмичность поставок газа даже в урезанных объемах, что мы могли видеть на примере с Северо-западной ТЭЦ.
Попробуем теперь сопоставить все выше охарактеризованные тенденции с тенденциями в экономической политике.
Итак, на наших глазах РАО ЕС перестает существовать и распадается на ряд частных компаний. Одновременно отменяется жесткое регулирование тарифов. Эта отмена сейчас формулируется различными неопределенными терминами. Однако в целом это напоминает определение «валютного коридора» в 1997–1998 годах.
Который, как известно, был «прорван» в 1998 году. Специалисты не сомневаются, что точно так же будет прорван и «тарифный коридор» в 2011–2012 годах.
И только в этом случае, в случае роста тарифов более чем в четыре раза, энергетика делается высокодоходной и привлекательной для частного капитала.
Все сходится. Именно к этому времени она и станет частной. Причем возможно, что делается ставка именно на привлечение капитала с целью спекуляций акциями стремительно дорожающих в условиях быстрого роста тарифов энергокомпаний.
Особое место в этих прогнозах занимает вступление в ВТО. Многие противники этого вступления говорят о неприемлемости роста внутренних цен на энергоносители до уровня мировых.
Но это произойдет и так. Безо всякого ВТО. И будет связано в массовом сознании с энергокризисом, а не со вступлением в ВТО.
Далее. Многие говорят, что вступление в ВТО повлечет разорение отечественного производителя.
Но отечественный производитель при таких тарифах на энергию и цену на газ, да еще при условии неритмичности поставок, когда производства будут отключаться от энергопитания при первых морозах, безо всякого ВТО разорится.
И опять же именно с энергетическими трудностями будут связываться в сознании населения процессы разорения производства.