– Отложим этот вопрос, – сверкнул глазами Рафаэль, вставая из–за стола и открывая передо мной двери.
– Мне нужно переодеться, – заметила я, понимая, что мама в полотенце, пусть и длинном, это не то, что хотелось бы видеть в золотой рамке.
Я вошла в спальню, взяла алое платье, бросила его на пол и стала пытаться его натянуть на себя. Платье вроде бы оделось, только вот беда… Я посмотрела на завязки корсета, которые находились сзади и вспомнила, как в магазине мне помогали его зашнуровать магией.
Но я была не из тех, кто так просто сдается. Перевернув платье на себе, я стала затягивать его спереди, придерживая зубами шнур. Не сильно туго, чтобы можно было вернуть его на…
– Не правильно, – послышался голос сзади. – Переверните платье!
– Вы… – прошептала я, видя приоткрытую дверь и слыша неподалеку голос Дэнфера, который рассказывает, как он хочет видеть маму и папу!
Я покосилась на мужа и перевернула платье шнуровкой назад.
– А теперь стойте ровно, – негромко произнес Рафаэль. – И выдохните!
Ребра собрались в кучку, каша решила вернуться обратно. Я выдохнула, как вдруг почувствовала, как на мне рывком затягивают корсет. Меня покачнуло на месте, тело выгнулось, а на ухо послышался тихий голос.
– Зачем вы со мной спорите, мадам? – послышался шепот, а корсет не давал мне вздохнуть. – Я не люблю, когда со мной спорят.
– Именно поэтому вы решили помочь мне с корсетом, да? – простонала я, пытаясь заново научиться дышать.
– На первый раз прощаю, – послышался медленный шепот возле самого моего уха, а я почувствовала, как его руки завязывают шнуровку и бережно расправляют платье. Было в этом внезапном порыве что–то волнующее!
Мне в руки сунули красивую золотую расческу, а я прижала ее к груди, как родную.
– А зеркало есть? – спросила я, осматривая комнату. Так, я нигде не видела зеркала в замке?
«Папа должен обнимать маму! А мама папу!», – слышался голос Дэнфера неподалеку.
«Нет, ваша мама должна сидеть на стуле, а ваш отец должен стоять рядом!», – спорил Сморчок.
Я вспомнила, что видела в одной комнате круглое зеркальце и направилась прямиком туда, огибая мужа по безопасной дуге.
– Вы куда? – послышался голос вдогонку.
– Сейчас приду, – пообещала я, идя по коридору.
Открыв двери, я обрадовалась, взяла расческу и с удивлением посмотрела на себя в мутноватое зеркало. Осмотревшись, я подняла край юбки и стала оттирать его! Тоже мне, вампиры! Зеркало отмыть не могут!
Зеркало чуть засветилось, а я замерла, глядя на свое отражение. После этого салона у меня кожа такая бледная и красивая… Погодите, у меня тут что? Прыщ?
Я прищурилась. Да нет, вроде бы нет… Я быстро осмотрела свое лицо, кривясь и так и эдак, потом стала разбирать волосы на пробор.
– Кхе–кхе! – послышался голос. Я сначала не поняла, кто тут кашлял. В комнате вроде бы никого не было. Но тут послышалось еще одно: «Кхе–кхе!», и я подозрительно посмотрела на зеркало.
Осторожно, словно не веря своим глазам, я поднесла к нему руку и на всякий случай прикоснулась. От моего пальца пробежали голубенькие искры, заставив меня отпрянуть.
«Свет мой зеркальце, скажи!», – промелькнуло у меня в голове, когда я с недоверием смотрела на кашляющее зеркало.
Зеркало пошло рябью, мое отражение расплылось.
Ой!
Глава семнадцать
– Красавица, – внезапно польстило мне зеркало мужским голосом. Мои брови резко подскочили верх от удивления. Неужели оно существует? То самое, волшебное зеркало, о котором рассказывали в сказках. Хотя, вампиры тоже казались сказкой. Зато упырей в подъезде было хоть милицией гоняй.
– Зеркало–зеркало на стене… – осторожно и тихо начала я, все еще не веря своим глазам.
– Да–да, – в голосе зеркала чувствовалась улыбка.
– Кто прекрасней всех … эм… в … – замялась я. Мне хотелось сказать в стране, но боюсь, что у меня нет столько свободного времени, чтобы выслушивать список всех красавиц.
– В моем районе, – осторожно заметила я, решив пощадить самооценку.
– Ну конечно это вы, – послышался смех, а картинка прояснилась. Я увидела незнакомого привлекательного мужчину в очень солидном и богатом костюме. Волосы у него были каштановые, красиво собранные в хвост. Цвет глаз был ближе к зеленым. В целом, он производил очень приятное впечатление. И не только потому что делал комплименты.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– С кем имею честь? – спросило зеркало.
– Эм… – начала я, не зная, что зеркалу еще представляться нужно.
– Мы ждем вас, мадам, – послышался голос за спиной, а я вздрогнула от неожиданности. – А что вы тут делаете?
– Эм… – снова замялась я, почему–то размахивая расческой. – С зеркалом разговариваю…
– С вот этим вот? – спросил Рафаэль, пока на нас заинтересованно смотрел тот самый таинственный незнакомец приятной представительной наружности. Рафаэль плавно скользнул к зеркалу, а потом посмотрел на меня.
– Познакомьтесь, – произнес Рафаэль, а мне на плечо легла рука. – Это – моя супруга. Моя супруга, познакомьтесь! Это – ректор Магической Академии, куда на днях поступает наш сын. Извините, что прерываю ваше общение.
– Ничего–ничего, – улыбнулся ректор. И только сейчас я заметила, что позади него стоит стол, а за столом сидят люди в мантиях. Мужчины и женщины, кто–то в очках, кто–то в шляпах. Все такие серьезные, солидные, с отвисшими челюстями.
– Очень приятно, мадам! – произнес ректор, как будто бы ему действительно было приятно. – Янез Эфиальт. Ректор Академии Магии.
Мне было так стыдно, что мне ужасно захотелось провалиться сквозь землю.
– А это… произнес ректор, продолжая улыбаться, пока я скрипела зубами. Ну, добивай уже! Я готова!
Мне захотелось зажмуриться и залезть куда–нибудь в темное укромное место. В семейный гроб, например! О, я так и сделаю!
– Это преподавательский состав Академии. Сейчас у нас идет очень важное совещание, посвященное началу учебного года, – ректор прямо поставил ударение на слова «очень важное».
Десятки пар глаз смотрели на меня, а я чувствовала, что это – конец! Мама опозорилась!
– Извините, что прервали, – заметил Рафаэль, проводя рукой по зеркалу, и оно погасло. Я уже была возле двери.
– Мадам, а вы куда? – спросил он, когда у меня в мыслях билось: «В гроб! В гроб!». Нужно полежать немного, прийти в себя и… Надеюсь, мне не придется ехать в Академию? Не придется? Точно? Скажите, что не придется лично встречаться с ректором? О, как стыдно!
– Так мадам, – послышался голос, а меня поймали за локоть. – Давайте договоримся. Перед тем, как брать вещь, уточняйте, пожалуйста, у меня.
– Д–д–да, – закивала я, делая глубокий, успокаивающий вдох.
– В этом замке очень много запрещенных артефактов, – заметил Рафаэль. – И темной магии, которая не приветствуется. Я ясно дал понять?
Зачем он говорит мне об этом? Да стоит мне сказать хоть слово, то его посадят!
– Откуда они у вас? – спросила я, мечтая хоть немного отвлечься.
– Что–то фамильное, что–то … стало фамильным, – заметил вампир. – И раз уж вы ничего не соображаете в магии, будьте так любезны, воздержитесь от любопытства.
– Да, – промямлила я, чувствуя, как меня ведут в сторону гостиной. Мы прошли мимо спальни, где я увидела открытую на проветривание крышку гроба.
Дверь скрипнула, а меня ввели в комнату, где Дэнфер горячо обсуждал со Сморчком будущий семейный портрет.
– Присаживайтесь, – послышался голос, а меня усадили на готический стул с высокой спинкой.
– А как же вы? – спросила я, глядя на Рафаэля. Только сейчас я заметила, что он одет в черную бархатную мантию с алой подкладкой и серебряными застежками.
– Из–за вас я уже чуть не присел на восемь лет, поэтому постою, – заметил Рафаэль, пока я усаживалась на стул.
– Маму красивой! Папу … – заметил Дэнфер, глядя, то на мольберт, то на нас. Я покосилась на стоящего рядом Рафаэля, положившего бледную руку на спинку стула. – Папой! Вот!