Заметила, да? Я оставил форму твоего прежнего лица, добавил ямочки на щеках, изгиб бровей. И, конечно, шрамик у виска. Ведь это память о твоем папе. О его раскаянии за неумелую игру с тобой маленькой. Глупая случайность, что сблизила вас на всю жизнь.
Когда-то давно папа, и правда, не успел поймать меня, когда я от него убегала, и я ударилась о табуретку головой. Мне было всего два года. Было много крови, три наложенных стежка и папино чувство вины. После того случая никакой телефон не мог отвлечь его от меня. Мы и мама, наконец, заняли полагаемое нам место — выше работы и всего остального.
— Спасибо. Ты в очередной раз помогаешь мне, переступая через мои ошибки, пока я в них увязаю, как в паутине.
— Я уже привык к этому, и мне нравится поправлять тебя. Играя роль поводыря в этом не простом, таком сложном для тебя мире, — он провел рукой по моим волосам, спускавшимся аж до поясницы. — Обращайся, есть потребуется. И помни про бумаги. В них сокрыто слишком много тайн.
Вспомнив об очень важной детали, сразу выпалила свое требование. Как врач, он сможет мне помочь, разъяснив кое-какие моменты.
— Я хочу браслет о непригодности для интимных отношений. Временный, конечно.
Лэф вытаращил глаза, и я только сейчас увидела, что его зрачки в моменты удивления бледнеют, а не как у нас, сужаются.
— Его получить не просто. Я не могу просто подарить его тебе, как салфетку. Первое же сканирование чипа найдет несоответствие. Браслет это медицинский документ. Его визуализация.
— Я знаю. Уже изучила щекотливый момент, — отмахнувшись от его слов, я облегченно выдохнула. Раз не отрицает такой возможности, значит, можно попытаться выторговать и у других мой безопасный билетик. — Хочу временную стерильность сроком на один год, браслет, что идет с ним в комплекте, и продать изъятые яйцеклетки вам. Я смогу уговорить на это представителя клиники?
— Если изначально поведешь себя, как привыкла в прошлом. Проси больше, напирай, обосновывай, и все может получится. Но сразу обговори все сроки и потребуй документальное полное сопровождение.
За вчерашний день я узнала слишком много, в том числе получила данные для шантажа тех, кто допустил ошибку сразу в нескольких местах вергенского полного договора. Порой именно в таких подробных бумагах проскальзывает возможность ускользнуть от исполнения договора или заявить о несоблюдении его другой стороной. О моих нарушенных правах.
— Хорошо. Значит, буду вести себя, как привыкла, и не оставлять даже крошечной надежды ускользнуть, — посмотрев в глаза доктора Эрено, я улыбнулась и расправила плечи, как привыкла в прошлом.
Сейчас, в новом теле, я казалась милее, но безопаснее. Хватит идти по указанному посторонними пути. Пора становиться прежней Алиной Семириади, со всеми ее недостатками и достоинствами. Пусть и в новой, более привлекательной упаковке.
* * *
— Вы не передали подписанные бумаги, почему? — первым делом спросил у меня вошедший в палату вареец.
Черная кожа, клюв вместо носа, узкая расщелина вместо рта. Руки с когтями и удлиненные ноги со стопами, как минимум пятидесятого размера. Хищный профиль и неожиданно неуверенный взгляд. Третий представитель инопланетной расы был красочнее прошлых двух. Определенно.
— Во-первых, здравствуйте, юноша. Для моего возраста, который я приняла и осознала, вы именно юноша, и в этом меня не переубедить, — я села, отложив прейд, и спустила ноги на пол. — А во-вторых, на каком основании вы что-либо требуете у меня, не оплатив оказанные мной услуги? Если, конечно, вы именно представитель компании, которого я уже достаточно долго жду с момента моего пробуждения.
— Вам перевели деньги за ваше прошлое тело, — вскинув голову, заявил вареец. Однако, страх теперь заставил его идти медленнее.
— Да, я не отрицаю, но сейчас говорю о изъятых без моего согласия яйцеклетках. По вашим, а теперь и моим законам, только я и мои кровные родственники первого и второго порядка могли разрешить вам подобное. И подпись моего мужа, которой вы прикрываете ваше преступление, не действительна. Мы не дети одних родители. У нас нет общих аллелей ДНК. А на момент согласия, он уже вступил в новый брак и, следовательно, потерял право говорить от моего имени.
— Вам отплатят эту процедуру по текущему курсу.
— Нет. До момента оплаты, я хочу подробный отчет, куда пошла каждая клетка. И если она не была отдана в дар бездетной паре, а продана или использовалась в вашей лаборатории для исследований, то мне полагается процент от той прибыли что получила ваша компания впоследствии. Включая органы, выращенные из получившегося тела. И это ваш закон, господин представитель компании.
— Я подам заявку, но на подготовку отчета и полного расчета потребуется время. Минимум пара лет, — он явно с кем-то связался по его чипу, и только получив ответ, произнес слова безропотного согласия.
— Я подожду. Благодаря вашей честности я смогла приобрести гражданство. И за подобное я вам говорю спасибо, — улыбнулась я, как можно добродушнее. На тренировку мимики я потратила пять часов, и все ради поднятия самооценки. — Однако, именно из-за вашей клиники и вергенов в частности, я едва не стала хешером.
— Из-за нас?
— Конечно! У меня есть письмо мужа, которое может стать отличным прецедентом для подачи в высший суд объединенных галактик. В прошлом я была достаточно богата, и вы не имели права отказывать моему супругу в желании сохранить для меня некоторую сумму. Как думаете, оставь мне он хоть сто единиц текущих средств, положив их на счет под два процента годовых, на какую сумму я могла бы рассчитывать сейчас? А если изначальная сумма исчислялась в десятках тысяч?
— Это шантаж? — насторожился он.
— Нет, что вы. Это рассуждения, а шантаж я начну сейчас. Если вы не хотите, чтобы я отсудила у вас эту клинику целиком, поделившись подробностями вот этих бумаг… — Я указала на пачку документов, и он побледнел. Кажется, я не все огрехи нашла. Жаль… — Дополнив выдержками из письма супруга, и объединившись с теми зубастыми законниками, что следили за исполнением контракта, я