Глава 10
Я так растеряна, что даже не могу должным образом ответить на это низменное пожелание. В какой еще следующий раз?
– В какой еще следующий раз? – спрашиваю, сползая с его колен на свое пассажирское кресло.
В штанах опять дичайший потоп. Это уже достало. Он что, знает какое-то заклинание от моего тела? Помимо того, что владеет заклинанием от моих мозгов? Закрываю дрожащей рукой лицо, чтобы воссоединиться с самой собой.
– Например, на следующей неделе, – невинно предлагает Антон, возвращая на место свое кресло и пристегивая ремень.
– Зачем? – шепчу я.
Антон поворачивает ко мне неожиданно разгневанное лицо и спрашивает:
– Это твой любимый вопрос?!
Не отвечаю. В ходе этого машинного экспромта я не изменила своего мнения. Я не буду трахаться с ним от случая к случаю. Не буду.
«А как будешь?», – шепчет внутренний голос.
«Только по любви», – выплевываю ответ.
Отличное решение. Мне нужно убираться отсюда. Немедленно.
– Разблокируй, – говорю тихо, но убедительно, глядя перед собой.
– Успокойся. Я тебя отвезу, – бурчит Наумов, переводя рычаг передач в позицию «D».
– Ты слышал, что я сказала? – шиплю в ответ. – Разблокируй!
– Пи*ц! – молвит Бес, ударяя по рулю рукой. – Что ж ты, бл*ть, такая сложная?
Упрямо смотрю перед собой. Я не сложная. Я полувлюбленная во все части его тела женщина. И я не буду волочиться за рок-звездой и чахнуть в ожидании звонка, как героиня той печальной песни (прим. авт. – имеется в виду песня Чиж&Ко «Она не вышла замуж»). А именно это меня и ждет, если я не проявлю характер.
– Не сложнее тебя. Открывай, – гаркаю ему.
– Да, бл*ть, пожалуйста, – бросает Наумов и снимает блокировку с дверей. – Ты же понимаешь, что я завтра и имя твое забуду? – спрашивает с нажимом.
Что можно на это ответить?
– Тогда и я твое тоже, – обещаю, глядя ему в глаза, чтобы он понимал – это не шутка.
Хотя это маловероятно. Вряд ли я когда-нибудь смогу забыть имя фронтмена главной столичной панк-группы.
Мое смелое заявление внезапно веселит его. Он улыбается. И без того красивое лицо становится еще красивее. Возможно, это вижу только я одна, не спорю. Я в восторге от его лица.
Он снова блокирует двери.
– Чего тебе тогда надо? – спрашивает Антон, не прекращая скалиться, словно прочел мои дикие мысли.
Я растеряна. Признаться, я не ожидала, что он будет открыт для диалога. С учетом того, как по-скотски вел себя в кафе. Случайно ловлю свое отражение в окне и прихожу в ужас. Выгляжу, как мокрая крыса. Почему он еще не вытолкал меня за борт?!
Как бы невзначай заправляю волосы за уши, пригладив их на макушке. Костяшкой пальца подтираю разводы от туши под глазами и мямлю:
– Ну… э-э-э…
– Ну, уж руби давай, – усмехается Антон, откидывая голову на подголовник и делая вид, что весь превратился в слух.
– Хочу свидание, – выпаливаю я. – И, если будешь вести себя, как придурок, можешь вообще не приходить.
Он молчит некоторое время, а затем спрашивает:
– Что в твоем понимании «придурочное» поведение?
Это радует. Значит по первому пункту у него уничижительных замечаний нет.
– Ты должен быть милым, – заявляю я, складывая руки на груди и глядя в окно.
Вот. Вот сейчас он велит мне смыться в ливневую канализацию.
– Хм… – тянет мой раздражающий собеседник.
Кошусь на него, чтобы увидеть, как он задумчиво почесывает подбородок.
– И если я выполню эти дебильные требования, тогда мы будем трахаться? – осведомляется этот мужлан.
От его вопроса у меня по ногам бегут мурашки, подбираясь к линии мокрого белья. Но ведь я должна держать марку.
– Это пока не ясно… – размыто отвечаю ему.
– Нет уж, давай определимся. Может мне стоит сводить на свидание кого-нибудь не такого пиз*анутого?
Возмущенно ахаю, поворачивая к нему голову. Лицо у него нахальное. Кажется, я поняла, как нужно с ним разговаривать. Никакого мямлянья!
Наклоняюсь вперед и заявляю:
– Твое хамское замечание породило еще одно условие.
– Уже, бл*ть, весь трясусь, – зло шипит он, сверля меня голубыми прожекторами.
Да, малыш. Трепещи.
– Если трахнешь еще кого-то параллельно со мной, можешь смело идти нах*р! – заявляю я, безумно довольная собой.
Если он высмеет меня, что ж, так тому и быть. Это лучше, чем оплакивать в подушку свои глупые надежды. К моему щенячьему восторгу последнее требование его совсем не испугало. Наклонившись ко мне так, что наши носы почти соприкоснулись, он холодно говорит:
– Тогда я буду трахать тебя прямо после следующего свидания.