сейчас расскажешь.
Теперь рассмеялся Куджай:
– Если поймаешь большую рыбу обычным копьем, а рыба начнет сильно молотить хвостом и вырываться, древко копья может сломаться, и тогда ты потеряешь добычу. Но мы делаем наконечники отдельно от древка. Вырезаем вот здесь углубление, главное, чтобы древко плотно входило. А потом обматываем наконечник и древко крепкой веревкой, так, чтобы их было не разъединить. И даже когда рыба начнет сильно дергаться и оторвет наконечник, он все равно будет связан с древком… так ты поймаешь рыбу и не сломаешь копье.
– Умно, – признал Дарк.
Куджай отложил наконечник в сторону и откинул волосы со лба.
– Так зачем ты пришел?
– То есть, кроме того, чтобы помириться?
– Да, кроме этого.
Дарк взял наконечник и повертел между пальцами.
– Я должен провести один обряд. Не сейчас, но, думаю, уже скоро. Мне нужна твоя помощь.
– Хорошо.
У Дарка даже дыхание перехватило.
Куджай не спросил, что за обряд и что для него потребуется. Он просто сказал: «Хорошо».
– Я должен сделать копье, – сказал Дарк и вернул наконечник Куджаю. – И сеть.
Глава 13
– Что мы делаем не так? – в десятый раз пробормотал себе под нос Торак.
– Не знаю, – чуть слышно ответила Ренн.
Она устала, была подавлена, и боль в руке не давала думать ни о чем другом.
Наступил рассвет их четвертого дня на острове Водорослей. Накануне провалилась третья попытка пройти через Лес.
Ренн оставляла в подношение копченую селедку и просила помощи у хранителей племени. Торак по пути через Лес делал метки, чтобы понимать, если они окажутся в том же месте во второй раз. Но несмотря на все это, деревья раз за разом возвращали их к началу пути.
– Думаю, надо попробовать пройти вдоль берега, – сказал Торак. – Так мы не заблудимся и обязательно выйдем к какой-нибудь реке, а Волк, скорее всего, держится у воды.
– Хорошо. – Ренн с трудом встала на ноги и закинула на плечо мешок.
Рука у нее к этому времени распухла до самого локтя. Она даже порой представляла, как черви болезни прогрызают путь в ее нутро.
Прилив отступил, песок под ногами был твердым, так что поначалу они продвигались очень даже быстро. На берегу кулики расклевывали двустворчатые ракушки, орлы и чайки ссорились из-за крабов, а быстрые и проворные камнешарки сновали вверх-вниз, чтобы не попасть под набегающие волны.
Торак шел медленно и, высматривая следы Волка, не поднимал головы.
Ренн, глядя под ноги, тащилась следом. К середине дня боль стала такой сильной, что переход превратился для нее в ночной кошмар наяву. Дождь со снегом хлестал по щекам, она продрогла до костей, но вдруг с ужасом поняла, что вспотела.
«О нет! Только не лихорадка!»
Подошли к скалистому берегу, здесь Лес сползал к самому Морю и вынудил их карабкаться через поваленные деревья и расщепленные пни.
Торак задержался, чтобы нарвать с камней мидий, и предложил немного Ренн.
– Я не голодная, – сказала она.
– Не похоже на тебя. С рукой все хуже, да?
Ренн бросило в дрожь.
– Я – колдунья, но не могу исцелить себя.
– Надо укрыться от дождя. Идем, я понесу твой мешок.
Торак сунул топор Ренн себе за пояс и взял мешок. Теперь у нее оставались только праща, мешочек со снадобьями и мешочек с копченой селедкой, но ей все равно было тяжело.
– Еще немного, – заверил Торак. – Мы найдем укрытие.
Но где? Песчаный берег закончился, впереди лежали только камни под нависающими скалами, до Моря было всего два шага, и волны обдавали их холодными брызгами.
Если бы Торак не придерживал Ренн за пояс, она бы обязательно упала.
– Впереди пещера, – сказал он ей на ухо.
Ренн увидела в отвесной скале глубокую, как от удара гигантским топором, расщелину. В нее одна за другой набегали и откатывались высокие волны. Ренн все это не нравилось, но другого выхода не было.
Внутри было так тесно, что Торак, расставив руки, легко мог дотянуться до противоположных стен. Расщелина эхом повторяла шум Моря. От сырых стен густо пахло солью.
Откуда-то сверху проникал слабый лунный свет, и Торак разглядел в глубине расщелины уступ, который мог послужить пусть и небольшим, но убежищем.
Уступ был завален корягами и водорослями, Торак соорудил из них «гнездо» для Ренн, потом помог залезть в спальный мешок и вдобавок укрыл ей плечи своим.
– А как же ты? – стуча зубами, спросила Ренн.
– Я разведу огонь, скоро ты согреешься.
Ренн, словно сквозь сон, наблюдала за тем, как Торак пытается разжечь огонь. Коряги были сырыми, но у него все-таки получилось. Первые языки огня осветили его худое волевое лицо, и Ренн с удивлением поняла, что у нее на глаза набежали слезы.
– Теперь я точно знаю, что ты заболела, – сказал Торак. – Ты ведь никогда не плачешь.
– Иног-гда п-плачу.
– Напомни хоть раз, за последние два лета.
Торак пытался разговорами отвлечь ее от боли, она это понимала и постаралась улыбнуться, но вместо улыбки получилась гримаса.
Потрескивал костер, дым уходил к звездам. Ренн стянула рукавицы и протянула ладони к огню. Она думала о Волке.
«Где он? На этом острове? Или его труп объедают рыбы? А Наигинн?»
Перед мысленным взглядом всплыло лицо ледяного демона. Она злилась из-за того, что он пробрался к ней в голову.
– Думаешь, Наигинн здесь? – спросил Торак, словно прочитав ее мысли.
– Я его не ч-чувствую… Но, д-да, д-думаю, он здесь.
Торак подкинул в костер еще одну корягу.
– Кое-что я все никак не могу понять. Если я действительно его убил…
– О Торак, нет…
– Но если все-таки убил. Что случилось с его душами?
Ренн удивленно заморгала:
– Я об этом не думала. Он – демон. Демона мало просто убить. Мы должны изгнать его дух в Иной Мир.
– Как?
– Не знаю. Я… – Ренн снова зазнобило. – Не-не могу пов-верить, что не п-подумала об этом…
На нее накатила тошнота, и она закрыла глаза. Шум волн вдруг стал громче, а запах Моря сильнее.
Торак встал:
– Надо забраться выше.
– Что? Почему? Я останусь здесь.
Торак аккуратно снял с плеч Ренн свой спальный мешок, а потом поставил ее на ноги.
– Ренн, прости, прятаться здесь – плохая идея.
– Но у меня нет сил, чтобы карабкаться наверх!
– Боюсь, все же придется. Мы не можем здесь оставаться. Начинается прилив.
Торак нащупал еще один выступ, за который можно было ухватиться, и подтянулся выше. Заметил на полпути к верху расщелины широкий уступ. Если он сможет дотащить туда Ренн,