футболке, не прикрывающей ничего ниже пояса, я чувствовала себя более раздетой, чем если бы была вообще без одежды.
Вскоре мы дошли до противоположного берега и вообще без проблем перебрались на него — лёд в этом месте был ещё толстый. Сам по себе берег был довольно крутой, а ещё деревья росли на самом его верху, создавая тень, так что лёд здесь ещё не скоро должен был растаять.
Забравшись на крутой берег, мы сразу оказались в лесу. Солнце сюда практически не попадало, и везде ещё лежал снег. Снега было много — на тропинке правда сильно подтаявший, но в глубине леса сугробы были чуть ли не по колено. Но что меня особенно удивило, снег был совершенно чистый!
— Ну, как, — поинтересовалась Юлиана, — тебе не холодно? Босиком по снегу…
— Ну, так… А ты, что, хочешь мне свои сапожки отдать? — игриво спросила я.
— Нееет, — засмеялась она, — просто интересно…
— А ты попробуй.
Она остановилась, расстегнула один сапог, и вынув из него босую ножку, аккуратненько поставила её на снег.
— А клёво…, - сказала она. Затем освободив из сапога вторую ножку, она переступала ими на месте, с интересом наблюдая за ними.
— Ну пойдём тогда, — сказав это, я пошла вперёд.
Юлиана шла следом за мной, неся в руках сапожки. Вдруг, я неожиданно почувствовала шлепок по свой попке.
— Ты чего, — спросила я, оборачиваясь.
— Ничего, — смеясь, ответила Юлиана, — просто у тебя такая хорошенькая попка, что я не удержалась.
Через несколько шагов, она опять, довольно больно, шлёпнула меня по попе.
— Ах, ты так, — с этими словами, я набросилась на неё.
Я повалила Юлиану в сугроб, пытаясь перевернуть её на живот, чтобы как следует отшлёпать по попке. Она же сопротивлялась, звонко заливаясь смехом. Мы барахтались в снегу, две полуголые девочки, и каждая из нас пыталась шлёпнуть друг друга. Мне никак не удавалось перевернуть Юлиану, но получилось задрать юбку, оголив тем самым полностью её бёдра и лобок. И в то время, когда она беспрепятственно продолжала шлёпать меня по голой попе, мне ничего другого не оставалось, как хлестать её ладошкой по голым ногам, по письке… Мы визжали, как резанные. Снег, брызгами, разлетался от наших тел, в местах ударов…
Вдруг я почувствовала, как её ладошка скользнула между моих бёдер, и её пальчик проник ко мне в щёлочку. В следующее мгновение, я уже лежала на спине, а Юлиана уже двумя пальчиками буравила мою письку.
— Ого, да у тебя там тесно, — сказала она, нащупав во влагалище камушки.
— Ничего, всем места хватит, — шутя, ответила я.
Благодаря этим каменным «стимуляторам», в моей письке было так мокро, что рука Юлианы, пальчик за пальчиком, стала быстро исчезать внутри меня. Вскоре в моё влагалище погрузился её большой пальчик и через несколько мгновений уже весь кулачок. Я чувствовала, как Юлиана перебирает внутри меня находящиеся там камушки, и мне было дико приятно.
Юлиана, засучив рукав куртки, трахала меня своим кулачком, и ничего, кроме нахлынувших на меня ощущений приближающегося оргазма, для меня не существовало. Я лежала голая в сугробе, полузасыпанная снегом и мне было хорошо…
Юлиана, вынув из меня руку и схватив горсть снега, прижала его к моей разгорячённой щёлочке. А-аааа… Какой кайф!
Затем она продавила этот снежок внутрь меня и следом за ним запустила туда свою ручку. Волна новых ощущений нахлынула на меня. Внутри меня была горсть камней, снежный комок и рука Юлианы. «Моя щёлочка ставит рекорды», — подумала я и это было последнее, что я запомнила.
Сладкий оргазм обрушился на меня, впечатав меня в снег!
Пришла я в себя от того, что Юлиана снегом протирала мне лоб и виски.
— Ну ты даёшь, подруга…, - с восхищением сказала она, — таких бурных оргазмов, как у тебя, я ещё ни у кого не видела.
Я почувствовала сильный холод, до дрожи и мне захотелось встать со снега. Юлианка тоже замёрзла.
— Мои ножки, мои ножки…, - с этими словами она стала торопливо обуваться.
Всё моё тело и футболка были мокрые от снега. Никакого тепла от этой мокрой футболки не было — было зябко, и я решила вообще её снять. Я вышла из сугроба на тропинку и сняв этот единственный элемент моей одежды — почувствовала облегчение. Смахнув футболкой с себя, остатки снега и воды, я была готова идти дальше. Вот только пальчики на ножках сильно замёрзли…
Чтобы согреться мы двинулись дальше в более быстром темпе. Вскоре, мои пальчики немного отогрелись. Юлиана шла за мной, едва успевая и периодически делая комплименты моей фигуре и моей смелости. Я шла абсолютно голая по зимнему лесу, ступая босыми ножками по мокрому снегу и мне было хорошо! Мне было хорошо от того, что наконец-то моя мечта (прогулка голышом по лесу), осуществилась… Было хорошо от пьянящего чувства свободы… Свободы от одежды, от законов природы, от своих комплексов…
Мы уже почти вышли из леса на дорогу, как впереди показалась фигура, неторопливо идущего в сторону города, рыбака. Обгонять его голышом и привлекать к себе его внимание не хотелось.
— Слушай, давай я пойду пока к своему парню — он тут рядом живёт, — предложила Юлиана, — а ты подожди нас около дороги, в кустах. Мы вернёмся на машине и отвезём тебя домой.
— Юлианочка, а ты не долго?
— Да он рядом, не переживай, — успокоила она меня, — ну всё, я побежала.
Поцеловав меня, она стала быстро удаляться по тропинке, постепенно догоняя рыбака.
Я осталась в лесу совершенно одна и абсолютно голая….
Оставшись одна, я испугалась. Испугалась быть замеченной кем-либо… Насколько было спокойней в присутствии Юлианы. А без неё я чувствовала себя совершенно беззащитной… И очень голой…
Я поторопилась уйти с тропинки и шагнув в сугроб, стала пробираться к дороге. Снега было много, иногда нога проваливалась по колено. Ножки опять сильно замёрзли, а пальчики на ногах болели от холода.
Дойдя до края леса, я нашла укромное местечко в кустах, где и решила остаться, ждать Юлиану. Тут снега было немного поменьше. Положив свою мокрую футболку в сугроб, я села на неё попой и схватив пальчики ног руками, попыталась их согреть. Постепенно к ним стала возвращаться чувствительность. Сердце моё бешено стучало от волнения… Каждый раз, когда по дороге проезжала машина, я ложилась в снег, боясь, что буду обнаружена… От любого звука я вздрагивала…
У меня не было часов, и не знаю, сколько прошло времени, но тянулось оно, очень, очень медленно… Я чувствовала, что начинаю замерзать…
Постепенно темнело…
Я