Читать интересную книгу Смерть бродит по лесу - Сирил Хейр

Годфри повел их в дом и решил, что лучше разместиться в столовой. Мама, как ему было известно, сидела в салоне в другом конце дома, и он не стал тревожить ее без крайней необходимости. Коллега Тримбла извлек листы бумаги — по виду официальные бланки, — разложил на столе, где те показались неприятными и чуждыми на фоне изысканного полированного красного дерева, и Годфри нервно приготовился к первому в своей жизни допросу.

— В котором часу миссис Порфир пришла сюда в четверг?

— Приблизительно в половине четвертого.

Долгая пауза, во время которой коллега деловито корябает перьевой ручкой.

— Она пришла одна?

— Она приехала на машине мистера Уэндона.

Все оказалось на удивление просто. Едва преодолев первоначальное беспокойство, что сделался предметом полицейского расследования. Годфри с легким стыдом обнаружил, что получает удовольствие от происходящего. Человек разумный, такой как он, не придает большого значения подобным мелочам, однако они, несомненно, приносят ощущение значимости. Он отвечал четко и полагал, что умело подобранные слова произведут на суперинтенданта впечатление.

Его довольство собой печально съежилось, когда по завершении допроса ему зачитали показания, изложенные скупым, официальным английским, где все цветы речи были обкорнаны, а голые факты запечатлены во всей их неприглядности. Изложенные таким образом показания мало что давали. Их едва хватило на полторы страницы полицейской писчей бумаги.

Он подписался. Тримбл поставил свою подпись свидетеля, и на этом допрос закончился. Однако, складывая лист, чтобы его убрать, суперинтендант вдруг спросил:

— Вы ведь были возле тиса вчера утром?

— Да, был.

— Что-то искали?

— Да.

— Нашли то, что искали, мистер Рэнсом?

Выражение на лице суперинтенданта можно было назвать игривым. Годфри оно напомнило одну его утомительную тетушку, которая вот-вот извлечет «сюрприз на Рождество». Но тогда он был маленьким мальчиком, а теперь ему не нравилось, когда с ним обращаются как с маленьким мальчиком.

— Нет, — ответил он в самой взрослой своей манере. — Хотите, чтобы я описал вам этот предмет? Полагаю, вы что-то нашли.

— Я нашел вот это, мистер Рэнсом.

На широкой ладони суперинтенданта засверкала бриллиантовая сережка.

— Ох, слава Богу! — Облегчение Годфри, что видит ее снова, смело его временное раздражение. — Мама очень обрадуется.

— Вы узнаете сережку миссис Рэнсом?

— Конечно.

— И когда же она ее потеряла?

Игривость с суперинтенданта слетела, и его голос сделался определенно жестким и неприятным.

С мгновение Годфри молчал. В короткую паузу перед ответом у него было время очень испугаться, почувствовать себя очень глупо и очень рассердиться.

— Думаю, вам лучше спросить ее саму, — сказал он наконец.

Тримбл наградил его долгим пристальным взглядом. Теперь его лицо было лишено всяческого выражения.

— Как вам будет угодно, мистер Рэнсом, — согласился он.

* * *

Миссис Рэнсом сидела за шитьем у себя в салоне, когда Годфри вошел с двумя детективами. При виде их она подняла тонко выщипанные брови.

— В чем дело, Годфри? — спросила она. — И кто эти замечательные люди? Я же просила тебя никого не впускать.

— Мы... — начал было Тримбл, но Годфри твердо решил его опередить.

— Это полицейские, мама. Они нашли твою сережку.

— О, как мило с вашей стороны! — воскликнула миссис Рэнсом, опуская шитье на колени. — Видишь, Годфри, полицейские умеют искать гораздо лучше обычных людей! Дайте посмотреть. Да, именно моя. Где вы ее нашли, констебль?

— Суперинтендант, мадам. Детектив-суперинтендант полиции Маркшира Тримбл. Это сержант Брум.

— Прошу прошения. Ну, я все равно очень вам обоим благодарна. Я собиралась пойти сегодня в участок, заявить о пропаже. Оказывается, сын уже заявил.

— Ее нашли, мадам, в ходе совершенно другого расследования, — напыщенно сказал Тримбл.

— Не важно, как она нашлась. Она ко мне вернулась, и это великолепно. Я собиралась предложить за нее небольшое вознаграждение. Годфри, дорогой, моя сумочка на столе у окна.

— Прошу, не трудитесь, мистер Рэнсом, — вмешался Тримбл. — В данном случае о награде не может быть и речи. Меня, мадам, другое интересует. Как вышло, что вы ее потеряли?

— Что за неожиданный вопрос! Как теряются сережки? Будь вы женщиной, вам ответ не понадобился бы. Это самая легкая вещь на свете.

— Не сомневаюсь, что так. Но вы способны сказать, когда и где ее потеряли?

— Будь я способна сказать, то была бы способна найти ее сама. Она не была украдена, если это вас тревожит. Она упала вчера вечером где-то на холме. Вот и все, что я знаю. Там вы ее нашли?

— Я нашел ее вчера утром в мусорной корзине у тиса.

— В мусорной корзине! Какая необычайная удача! Уверена, тебе и в голову не пришло туда заглянуть, Годфри.

— Эта корзина была поставлена туда незадолго до того. Нет никакой вероятности, что вы могли обронить ее туда.

— Правда? Очень странно. Вы хотите сказать, кто-то ее подобрал и положил в мусорную корзину? Какие странные вещи делают некоторые люди!

— Как бы то ни было, мадам, — раздраженно гнул свое Тримбл, — все указывает на то, что сережка была потеряна вблизи тиса архидруида.

Миссис Рэнсом неопределенно качнула головой:

— Я плохо знаю местные туристические объекты. Я ведь просто живу тут и путеводителей не читаю. Что вы называете тисом архидруида?

— Большое дерево приблизительно на середине спуска с холма, там, где сходятся три тропинки.

— Кажется, я знаю место, о котором вы говорите.

— В четверг после полудня вы там были?

— Не могу точно сказать. Почему именно в четверг?

— Разве не в четверг вы потеряли сережку?

— Разве?

— Поскольку ваш сын искал ее в пятницу утром, я полагаю, что пропажу вы обнаружили в четверг вечером?

— Ну хорошо, в четверг.

— В четверг вы встречались тут с миссис Порфир, верно?

— С миссис Порфир? А она тут при чем? — Миссис Рэнсом казалась искренне озадаченной.

— Тело миссис Порфир нашли в пятницу утром, мадам, в нескольких ярдах от дерева, известного как тис архидруида.

— Ах да, я знаю. Ужасно, — сказала миссис Рэнсом приглушенным голосом, каким воспитанные люди иногда говорят о недавно усопших. Потом ее лицо изменилось от осенившей ее мысли. — Миссис Порфир! — повторила она. — Вы хотите сказать, она могла прихватить с собой мою сережку, когда уходила из дома? Годфри, мы об этом даже не подумали!

По выражению лица Годфри — как быстро подметил суперинтендант — было понятно, что он точно ничего такого не смог бы и подумать.

— Ну конечно! — продолжала миссис Рэнсом. — Она могла прихватить ее нечаянно — наверное, сережка зацепилась за юбку. Такое возможно. После случившегося хочется быть к бедняжке помилосерднее. Но она определенно вела себя очень странно в тот день, правда, Годфри? Втерлась к тебе на чай, а после мне нагрубила. А ведь мы едва знакомы! Женщина в таком состоянии способна на что угодно. Она была в критическом возрасте... Вы ведь понимаете, суперинтендант? — деликатно осведомилась она. — Женщины иногда...

— Ни о чем подобном мне не известно, — отрезал Тримбл. — И у меня нет причин полагать, что миссис Порфир украла вашу сережку.

— Ах, ладно! — миссис Рэнсом пожала плечами. — В конце концов, не имеет значения, крала она или нет, ведь сережка ко мне вернулась.

— Эта сережка, мадам, — внушительно сказал суперинтендант, — была найдена в нескольких ярдах от того места, где было совершено убийство. Нам известно, что убитую в последний раз видели живой на тропинке, ведущей вниз от вашего дома. Вы ушли из дому вскоре после ее ухода. Теперь я прошу у вас объяснений: где вы были и что делали, начиная с этого момента.

— Просите у меня объяснений?.. У меня? Право же, это у вас пора попросить объяснений! Вы всерьез допускаете, что я имею какое-то отношение к смерти этой несчастной?

Любому, кто увидел бы миссис Рэнсом в ее элегантном салоне, такое предположение показалось бы полной нелепицей.

— Я этого не подразумевал.

— Но так прозрачно намекнули! — Миссис Рэнсом взяла шитье и с яростной сосредоточенностью начала тыкать в ткань иголкой. — А если это не подразумевали, то неясно, в чем суть вашего вопроса. Я решительно отказываюсь отвечать на дальнейшие вопросы без моего адвоката. Уж и не знаю, что он скажет, когда услышит, что меня практически обвинили в убийстве только потому, что кто-то решил подобрать мою сережку и спрятать в мусорной корзине.

— Прекрасно, мадам, — согласился Тримбл. — Если такова ваша позиция, я ничего больше поделать не могу. Однако перед уходом мне хотелось бы перемолвиться словечком с мистером Пурпуром.

— Его тут нет, — отрезала миссис Рэнсом, не поднимая головы от шитья.