Так и живем!
— Сергей Васильевич! — на выходе из столовой меня перехватил заместитель директора совхоза. Самого «главного» я почти никогда не видел. По слухам, он из Вельска практически не вылезал. Заседания райкома, всяческих предельно важных комиссий и прочие государственные дела частенько требовали его непременного присутствия. Или просто ему «на земле» возиться не хотелось?
Да еще и вопрос возникает интересный — кто сделал еще недавно отстающий совхоз самым передовым в районе? Кто влил в него столько денег? Техника в хозяйстве в основном была новая, еще сияющая свежей краской. Старые ЗИЛ 157 использовали лишь в качестве вездеходов для самых непроходимых мест. В основном же по дорогам катали ГА53 или ЗИЛ 131. На ближайших полях уже начали в этом году работать на уборке польские картофельные комбайны. Там практически не требовалась грубая физическая сила. Так что нужны ли будут через несколько лет приезжие студенты, еще неизвестно.
Зато известно, что вложения начались с приходом в руководство совхоза нового директора. Видимо, его толкает вверх чья-то мощная волосатая рука. Во всяком случае колхозники к нему без претензий. Заработки у них резко пошли вверх, активизировалось жилищное строительство, да и жить заметно стало веселей.
— Приветствую, Иван Данилович, — жму я крепкую руку начальника.
— Мы деньги вам за дополнительные работы начислили. Когда удобней получить?
Я задумался, вопрос далеко не праздный.
— Сегодня у нас маскарад в клубе. Все сразу убегут готовиться. Давайте завтра после обеда?
Замдиректора задумался.
— Это столько народу, долго получать будут. Как же работа?
— А что работа? Разбить по группам. Кто расписался, тот сразу едет в поле. Пусть ваши машины будут наготове.
В последние дни мы трудились по две смены. Все проголосовали за то, что лучше ударно потрудиться, но уехать на три дня раньше и как следует отдохнуть перед учебой.
— А не полетят после получки гонцы в район? — хитровато глянул на меня замдиректора.
— Иван Данилович, мы вас когда-нибудь подводили?
— Потому и начислил вам по максимум, — начальник мимоходом показал мне ведомость. Я чуть не присвистнул. — Хорошо вы, ребята поработали, напишу вам в институт хвалебное письмо. Ну, тогда до завтрова!
Ко мне тут же с явным вопросом на лице подрулил Паша, старший над спортивным факультетом. И я обрадовал его ожидаемой получкой.
— Ого, так это почти по сотне на рыло! Обычно меньше дают.
— Это они вас спортсменов испугались. Вдруг буянить начнете?
Стоявшие неподалеку и подслушавшие наш разговор парни заржали в голос. С них станется! Кто-то в азарте хлопнул по рукам и объявил:
— Пацаны, завтра же гонца в Вельск зашлем!
Павел хмуро оглянулся на зачинщика и предостерег:
— Чтобы последние дни у меня как стеклышко!
«Ну да, пендюлей то он за них получит!»
Наблюдая за загоревшимися лицами спортфаковцев, я решил внести рацпредложение, чтобы взять неясную ситуацию в цепкие руководящие ручки:
— Завтра Данилыч точно сечь за нами будет. Так что лучше отвальную в последний день устроим. Проспитесь уже в поезде.
— Правильно!
— И мешать работе не будем.
— Братцы, все равно надо что-то замутить напоследок.
— Так клуб только по выходным свободен.
— Ну Серый в своей деревне всяко договорится.
Все скопом уставились на меня. Несмотря на то, что парни после армии и более самостоятельные, чем вчерашние школьники, я умудрился и у них заслужить непререкаемый авторитет. Видимо, прошлый жизненный опыт и практичные советы сказывались. Да и не особо я отрывался от дружного коллектива. А это всегда и везде ценилось. Знаете, есть такая каста руководителей, что постоянно держат дистанцию, потому что не уверены, что в иных обстоятельствах сможет сохранить собственное влияние на коллектив. По мне же самый лучший начальник, что и с работягами в бытовке стакан опрокинет, и после этого они без лишних разговоров встанут и пойдут, и все для него сделают. Потому что по-настоящему уважают!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Мне же вовсе не хотелось руководить. В последние дни я неожиданно для себя осознал, что больше всего мне хочется ребячиться и валять дурака. И еще много общаться, пить жизнь изо всех доступных источников. А еще любить и быть любимым. Старая короста на душе внезапно начала истончаться, обнажая свежую кожу нового бытия. Странное, скажу, ощущение, даже не могу его пересказать словами.
— Опаздываете!
Бригадир хмуро поглядывал на слезающих с грузовика девчонок. Двигатели тракторов сыто урчали, сами машины уже были выведены на поле, и механизаторы ждали лишь нас.
— Поднимались сегодня долго. Заморозки ударили. Так что пока воду нагрели, пока очухались…
— Так подогнал бы девок! Грузовики давно стоят наготове!
— У нас не армия, Матвей! Так не получится. И мы же мокли под дождем, когда у вас «всегда готовая» техника ломалась?
Бригадир лишь махнул рукой и пошел к трактору. Его резон можно понять. Осталось четыре дня горячей страды, и мужикам также хотелось закончить быстрее. Это мы уедем и помашем сельчанам ручками. Им еще всяческой возни хватит до самого снега. Механизатору всегда найдется что делать. Но зато и зарплата наивысшая среди колхозников.
В небо медленно поднималось солнышко, леса вокруг подернулось яркой желтизной и алели багрянцем. Самая красивая пора обычно хмурой осени. Девчата заметно повеселели и дружно принялись за работу. К ним сегодня безо всяческой подсказки присоединились и спортфаковцы. Все равно готовых мешков для загрузки еще не было. Я, долго не раздумывая, наклонился и начал заполнять большими спелыми картофелинами плетеную корзину. Картошка на этом поле была хорошая, крупная. Да и земля здесь плодородная, не вязкая глина. Наверное, здесь раньше находилась какая-нибудь старинная деревушка. Точно, вон кусок кирпича из земли копалкой выворочен.
— Гляжу, ты на Иришку перешел, Казанова?
Я вскинул голову и уперся в ехидные глаза Катьки Пологлазковой. Её белобрысые кудри кокетливо выбивались из-под будто бы небрежно накинутого на голову платочка. Думаю, что она над этой небрежностью минут десять «колдовала». Зато кудри Кате крутить было не надо, волосы сами вились после бани. Но на лицо она чистый ребенок! Поймал себя на мысли, что как потенциальная подруга для утех Катя совсем не вдохновляла. Пенек старый, привык к более возрастным дамам.
— Мне вот только твоих советов не хватало, как-нибудь без сопливых разберемся! — грубовато ответил я на подначку и поднял заполненную корзину.
— Я с утра заметила, как ты на неё смотрел! Ох, как ты смотрел!
— Ну и что? За погляд денег не берут.
Катерина в ответ фыркнула и кокетливым движением руки отодвинула кудряшку с лица. Она что, со мной заигрывает? Нет, внутри факультета мне шашни точно не нужны. Светки за глаза хватило!
— Зря ты так. Одно дело, когда мальчишки, — она кивнула в сторону Андрея и Кирилла, — на нас поглядывают. Ты смотришь совсем иначе. Меня от твоего взгляда аж в мурашки бросает.
«Ничего себе, какая прыткая пигалица!»
— Катя, ты вот, пожалуйста, голову себе ерундой разной не забивай, — попытался прекратить неприятный мне разговор. И чего тут принято постоянно лезть в дела других? Никак не могу привыкнуть. Вот оно тлетворное влияние будущего с его «личным пространством»!
— В таких делах не покомандуешь, — срезала меня начисто Катя. — Иришка моя подруга, не обижай её, пожалуйста, и унеси ведро.
Я молча взял корзину, перехватил на локоть полное картошки ведро и потопал к мешкам. Парни уже завязывали первые из них и махали водителю ЗИЛка, чтобы тот подъезжал для погрузки. Таким темпом мы быстро это поле уберем! По пути я внезапно заметил сидящую на корточках Ирину. Она оглянулась и застенчиво улыбнулась мне. Я же вмиг похолодел, осознав, что значит этот взгляд. Ноги враз стали ватными, по телу прошла горячая волна.