Читать интересную книгу Что мне делать без тебя? - Ирина Лобановская

Олеся сникла.

- Я так виновата перед тобой...

- Вот только не надо о грехах! - досадливо поморщился Валерий. - Не начинай покаяния! Совершенно не твоя роль! Кстати, все лучшее в литературе замешено именно на чувстве вины. Шекспир, Достоевский, Гете... Учти как литератор. И давай договоримся с тобой об одном. Я все прекрасно понял и буду стараться сохранить вашу тайну. Попытайся тоже себя ничем не выдать: ты хорошо понимаешь, каким скандалом здесь пахнет. Ни мне, ни моей школе с ее престижем, ни тебе, ни мальчику этого не нужно. Он, между прочим, несовершеннолетний, ты хоть что-нибудь соображала? Остальное ты будешь решать самостоятельно. Я обещаю не мешать, не устраивать сцен и не досаждать звонками. Прошу лишь максимально сохранить в тайне ваши отношения для вашего собственного и моего спокойствия. Больше говорить на эту тему не будем. Только в критической ситуации, если таковая возникнет.

Олеся пролила воду на ковер и тупо уставилась на темнеющее, расплывающееся пятно, чувствуя себя растоптанной и оплеванной удивительным благородством Валерия.

Правда, директора хватило ненадолго. Он не удержался на высоте положения и, видя ее замешательство, иронически добавил:

- Ты ждала совершенно другого? А чего же ты хотела? Очевидно, совмещать меня с Кареном? Для любви втроем я вряд ли могу тебе пригодиться.

Олеся подняла голову и внимательно посмотрела Валерию в лицо. Едва заметная, злобная насмешка искривила его губы, делая Малахова некрасивым и отталкивающим. Виниться и каяться сразу расхотелось. Забиться бы куда-нибудь в темный угол и реветь, реветь, реветь до полного исступления и изнеможения, пока не иссякнут последние силы... Тогда можно просто упасть и заснуть, перешагнув таким образом этот ужасный, чересчур высокий для нее порог сегодняшнего отвратительного белесого дня.

- Как ты себя чувствуешь? - безразлично спросила Олеся. - Может быть, тебе стоило еще немного полежать?

- Нет, вполне достаточно, - убийственно вежливо ответил директор. - Все хорошо, и я приступаю к своим обязанностям. Итак, что у нас, Олеся Глебовна, произошло за мое отсутствие? Меня интересуют и дети, и их оценки. Что там сейчас в программе?

Олеся совершенно потерялась. Давненько директор не спрашивал с нее никаких отчетов и не разговаривал в подобном тоне. Ну что ж, придется привыкать. В конце концов, нельзя всегда быть в привилегированном положении. Валерий словно хотел лишний раз подчеркнуть, что теперь между ними существуют лишь служебные, сугубо официальные отношения, что отныне они - директор школы и преподавательница, и виноват в изменениях не Валерий, а только Олеся.

- За эту неделю... - робко начала она, но Малахов вдруг резко встал и подошел к окну.

- Прости меня, - глухо сказал он, не оборачиваясь. - Я, видно, совсем сошел с ума. Езжай домой.

Олеся, пошатываясь, с трудом переставляя ноги, вышла из директорского кабинета. Ее попытку подойти к Валерию и обнять его, как она всегда любила делать, он пресек минуту назад резким окриком:

- Не трогай меня, Олеся! Лучше меня не трогай! И езжай домой, я же просил тебя об этом! Твой мальчик давно стоит в почетном карауле у дверей!

Олеся остановилась у окна в коридоре и посмотрела на улицу. Карен действительно стоял, но не один. Олеся опустилась в кресло и дрожащими пальцами вытащила из сумочки строжайше запрещенную в школе сигарету. Плевать на все запреты! Тихо щелкнула зажигалка. Краем глаза учительница наблюдала сцену за стеклом. К Карену направлялась хорошенькая Дина Умберг, по пятам которой упорно плелась Люда Фомичева. Жаль, что ничего не слышно...

- Исчезни без следа! - неласково посоветовала Дина. - Или ты собираешься плеснуть соляной кислотой прямо мне в лицо? Где ты ее только находишь!

Люда ничего не ответила и остановилась в некотором отдалении, переминаясь с ноги на ногу.

Олеся улыбнулась. Поведение Люды удивительно напоминало манеру упрямого Карена тенью следовать за учительницей. Дина довольно решительно подошла к Карену, но возле него засмущалась, не зная, что сказать.

- Как поживает Сонечка? - спросила она наконец.

- Замечательно, - улыбнулся Карен, вспомнив, что как раз на днях мышка вернулась домой. - Просила передавать тебе привет.

- Спасибо, - тоже мило улыбнулась Дина. - Скажи, пожалуйста, Карен... - она на мгновение замялась, но потом собралась с духом и выпалила: - Почему ты совершенно не обращаешь на меня внимания? Разве ты не видишь, какие у меня глаза, волосы, пальцы? Видишь, какое у меня чудесное платье, какой темный красивый загар! Он совсем черный, посмотри! Ни у кого в мире нет такого загара осенью! Почему ты упорно не хочешь меня замечать?

Она высказала все разом, на одном дыхании, и в страхе замолкла, испугавшись и собственной дерзости, и непредсказуемой реакции Джангирова. Ее отчаянные, широко распахнутые глаза безуспешно пытались найти какие-нибудь следы волнения на смуглом лице мальчика, который ей безумно нравился.

Карен внимательно и хладнокровно рассматривал милашку Дину. Конечно, если бы не Олеся, он не упустил бы своего шанса, но сейчас уже все точки расставлены. Теперь нужно постараться не обидеть девочку.

- Я не ожидал ничего подобного, - осторожно начал Карен. - Спасибо тебе за такую искренность, хотя, мне кажется, в жизни она только вредит. И не заметить тебя нельзя, ты ошибаешься. Просто сейчас я, наверное, чересчур увлекся книгами, хочу успеть сделать как можно больше до университета. Все вечера напролет просиживаю в библиотеке.

Знала бы Дина, где находится та библиотека! И ей как раз захотелось об этом узнать.

- А где ты занимаешься? Я бы с удовольствием посидела с тобой.

Карен усмехнулся.

- Простите, мисс,- он галантно склонил красивую голову, - но только сидеть там ни к чему. Я буду здорово отвлекаться. Поэтому вынужден поблагодарить и отклонить ваше любезное предложение.

Дина закипела. Красавица не привыкла к отказам, тем более в ответ на ее удивительно откровенное заявление. Этот мальчишка с армянской кровью слишком много себе позволяет: он посмел отвергнуть саму Дину Умберг, от которой без ума вся мужская половина школы! Но ссориться с ним было выше сил и без того уже измученной Дины.

- Чувствую себя, как вареная морковка в кипящем супе, - тихо сказала она. - Сегодня отвратительная погода... Я всегда думала, что если человек очень хочет, он может все.

- Твой девиз не пройдет нигде! Мы очень мало можем, - отозвался Карен. - Для проверки выдави из тюбика крем и вдави его обратно. Прости, но я считал, что ты умнее.

- А я считала, что ты вежливее, - отпарировала Дина. - Оказывается, ты просто хам!

- Обойдемся без ссоры, мисс? - примирительно предложил Карен. - По-моему, вам и так уже достаточно...

И он показал глазами на Люду Фомичеву, переминающуюся с ноги на ногу в отдалении. Дина согласно кивнула.

- Мне - так уж вполне! Наелась на всю жизнь! Ну, за что она меня так ненавидит?

- Да уж есть за что! - ответил Карен, развеселившись. - Видишь, какие у тебя глаза, волосы, пальцы? Видишь, какое у тебя чудесное платье, какой темный красивый загар? Ни у кого в мире нет такого загара! А ты еще спрашиваешь, за что!

- Запомнил, обрадовался! - пробормотала немного смутившаяся, но довольная Дина. - Понятно, почему ты у нас лучший ученик! С такой-то памятью...

- Ты одна такая на свете, Дина! - продолжал Карен и неожиданно взял ее за руку. - Почему ты не замечаешь этого?

На свете все уже было, все уже повторялось сотни раз, тысячи раз... Кому-то уже говорили такие слова... И уже многие прошли страшной, опасной дорогой обмана, лжи и разочарований, на которую неосторожно ступил сейчас Карен. Он вдруг захотел поиграть с хорошенькой Диной в любовь, как кошка с мышкой, - бедная Дина, подарившая ему Сонечку! Бедная Сонечка, подарившая ему любовь!..

Дина покраснела так, что от ее щеки свободно можно было прикуривать.

- На нас смотрит Людка, - невразумительно пробормотала Дина.

Ни она, ни Карен понятия не имели, что не одна Люда внимательно наблюдала за ними.

- Тебя это смущает? Странно! Пусть все смотрят - ты же сама хотела этого! Пусть смотрят всегда и всегда завидуют!

- Не надо! - испуганно попросила Дина, нехотя отбирая свою руку. - Я Людки боюсь!

- Боишься? - удивился Карен. - Ты - и боишься?! А как же кастет?

- Да, я - и боюсь... - тихо ответила Дина. - А вчера не боялась... Но сегодня очень непохоже на вчера или на позавчера... Я пойду, Карен...

- Хорошо, мисс, как вам будет угодно, - снова учтиво поклонился мальчик. - Мне правильно кажется, что недоразумение между нами ликвидировано?

- Да уж, - усмехнулась Дина. - С тобой никакие недоразумения невозможны.

- А разве это плохо? - спросил Карен, но Дина прощально махнула рукой и пошла к стоянке машин.

Молчаливая Люда тотчас двинулась следом.

Олеся задумчиво курила. Что намерена делать Люда? Почему она с таким маниакальным упорством преследует Дину? И бесконечный отвратительный туман... А мальчик слишком много себе позволяет. Эти галантные поклоны, прикосновения к милым, нежным ручкам...