Читать интересную книгу Это другое 3 (СИ) - Солин Иван

Наверное, будь Силин в адеквате и осознанно управляй сейчас собою, то дождался бы удачного момента и, подобно выстрадавшему шанс герою какого-нибудь превозмогательного эпика, всадил бы, как водится из последних сил и за миг до того как потерять сознание, свой светящийся «коротыш» прямо в глаз как раз занесшей пасть для решающего укуса и уже торжествующей победу серорожей твари. Не исключено, что он бы даже иронично пошутил по этому поводу, но надрывному моменту всё же предпочел бы эффективность и, не дожидаясь захватывающей рукопашной, скучно жахнул пару Огненных стен из кольца на правом безымянном пальце прямо в ползущего монстра, стоит напомнить, сейчас не защищенного ничем противомагическим. Да элементарная очередь из автомата сработала бы на ура... будь Силин сейчас способен хоть на что-то, кроме пускания слюны и судорожного всё ещё сжимания рук, будто они по-прежнему продолжали держать давно уж рассыпавшийся меч.

Но, увы, парень даже не был в состоянии сказать что-нибудь наподобие: «Это конец...» Как, впрочем, и рассмотреть то, что две завизжавшие и зашипевшие ослушницы, точнее одна из них, ведь вторая всё делала молча, пусть и не менее деятельно, так вот, проигнорировав наставление своего ненаглядного «цнынь», обе «цкынь» покинули ангар и принялись методично кромсать серокожую тварь. Которая, вот удача, оказалась теперь очень податлива даже ударам их, Силин и не заметил когда же, но определенно утащенных у плененных в Бэлтвуде военных, какого-то устрашающего вида боевых ножей. Хоть Рэмбо и обзавидовался бы, но всё ж это обычные «железки».

Возникнув в прямо-таки критический уже момент, две ловкие и весьма сильные, во всяком случае для своих кондиций, «лисицы» то и дело всаживали свои пугающего вида клинки, в, да, непривычно тугое, но вполне ведь пробиваемое теперь тело старухи с черными венами по всему нему. Как-то умудряясь при этом опережать чудовище, похоже, что уже не способное похвастаться и для ускорения достаточным запасом Круа. В общем, у лесных дев имелись все шансы если не на победу, то на спасение возлюбленного.

Однако это был далеко ещё не конец. И пусть черная кровь монстра даже из первым делом перерезанного горла не хлынула, а подобно густой смоле лишь набухла. Пусть удар прямиком в сердце не принес ожидаемого, а лишь замедлил всё ещё опасную жуть. Пусть грамотно рассеченные сухожилия никак не препятствовали ужасающе грозным атакам по-прежнему опасной мерзости. Но всё равно Белоухая с Рыжеухой не сдались. Они деятельно принялись оттягивать угрозу на себя и подальше от небоеспособного ненаглядного, применяя град, как видно, не самых эффективных, но всё ж действенных ударов, ибо весьма обидных для ещё совсем недавно всесильного монстра. Который, что и требовалось, позабыл-таки о Силине.

И не известно, сколько бы длилось это опасное мероприятие, грозящее на очередном взмахе когтистой лапы лишить кого-то из ушастых её блондинистой кудрявой головки, однако отчаянные девицы продолжали самоотверженно рисковать собой и удалять опасность от беспомощного юноши в лужице, спасибо хоть только слюны. Продолжалось же это, пока очередной удар одной из мылышек прямо в сердце чудовищу не принес нежданный уже результат, а в который уж раз пробитая ножом второй голова неуязвимой старухи его не закрепила. Ну а сама Мну, видимо исчерпав наконец запас этой самой неуязвимости, осыпалась наконец прахом.

Заодно превратив всё ещё сжимавших своё оружие Руку с Ункой в обладательниц накопителя Кру. Совсем как Ольга Гаус. Вот только при всём при этом фрагменты итоговой личности сраженной герцогини Хименес не сумели-таки разделиться между двумя убийцами и вместо того, чтобы перетечь по клинкам ножей, канули в Лету, так и не запятнав собой ни одну из пушистохвостых, пусть и наделив их некоторыми знаниями убиенной, а грозные ножи их сделав частью души. Совсем как тот кинжал, что ныне у одержимой математички.

Что же касается золотых колец на больших пальцах левых рук новоявленных колдуний, то они, что удивительно, всё ещё оставались на месте, не смотря даже на то что источник питания данных непростых артефактов в виде резерва Силина достаточно отдалился, так, правда, и не превысив сотни шагов. Однако сейчас это уже и не важно, ибо цвет загадочных украшений приобрел теперь легкий фиолетовый оттенок, а магическая энергия отныне поступала уже из, пусть зачаточного, но вполне себе личного её резерва у каждой из обеих, более не простецов!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Слава-ту! Слава-ту, прошу очнись! — повинуясь молчаливому указанию хозяйственной Унки, которая уже собирала россыпь блестяшек с поверженного монстра, бросилась к ненаглядному Рука. — Молю, не оставляй нас, мы не станем жить без тебя и тут же последуем за тобой!

А тем временем, где-то в Анкоридже один носитель генеральских звезд обратился к другому:

— Ты это видел, Джо? — спросил несколько одутловатый седой хрыч, тыча пальцем в один из множества экранов координационного центра, куда поступала картинка с нескольких дронов и большого БПЛА, который барражировал в данный момент над недавно потерянным Уиллоу Крик.

— Да, Хэлен, — ответил крепкий чернокожий близкий друг недавно начавшего гормональный курс, правильнее теперь сказать, генеральши, что, впрочем, в нынешних реалиях лишь на пользу карьере. А затем, не менее перспективный военный обратился к скучному белому пока ещё гетеросексуалу, если так и останется, то уже достигшему своего предела. — Подполковник, срочно вертолет туда! Группа должна быть на месте раньше, чем эти трое уйдут!

****

Несколько дней спустя, подворье Киреевых.

— Тоша, тоша, кушать! — звала обладательница золотистых косичек Лида Киреева своего, пусть более и не подчиненного магией, но такого уже ручного здоровенного белого гуся, который, заслышав «волшебные» слова, рванул всем своим, на зависть любому поросенку, упитанным телом к «приручительнице».

— Ну где же Слава! А? — тем временем предавалась меланхолии вяло наблюдавшая из беседки за малолетней хозяюшкой в забавной косыночке и её ненаглядным питомцем блондинка Валерия Котова в розовой, а как иначе-то, бейсболке. — Ну вот что за привычка: пропасть на неделю, пока мы тут... ни слухом ни духом, а? Хоть какую бы весточку прислал. Садист!

— Ой, да не переживай, Лер. На, вот, скушай ещё тортика. Урожай, вон, какой в этом... эм, на этой неделе уродил, — поправив нескромных размеров соломенное сомбреро и украдкой вздохнув, всё же уверенным тоном успокоила собеседницу рыжая Эльвира Сомова. При этом, даже уже плачущая по ночам от разлуки девушка, преувеличенно бодро кивнув на пирожное дерево за авторством беспощадного гения Лидочки, подсунула слегка даже поправившейся за последние дни подруге то, чем та, как видно, активно заедала стресс.

— Тем более, на Аляске всё теперь спокойно, — приспустив на нос солнечные очки на пол лица, добавила чуть аргументации к утверждению об отсутствии поводов для беспокойства брюнетка Елена Прекрасова в ещё, к слову, более широкополой шляпе а-ля «мы из Сен-Тропе проездом в Канны», хотя на самом деле попросту прячущая за всем этим свои уже прям мешки под глазами от недосыпа, так как поводы для беспокойства всё же имелись.

— И точно! — встрепенулась Сомова, подсовывающая Котовой всё новые сладости, вместе с горькими слезами слезами поглощаемые той. — Ведь то восстание индейцев-оборотней, ну которые ещё нашли способ оставаться колдунами вне княжества, хотя у них же там герцогства, так вот, их же ж всех уже победили! Правительство вернуло контроль над штатом, и теперь все беженцы возвращаются, а власти всё это, как и положенно цивилизованному демократическому государству, открыто освещают. Так что, и вправду, на Аляске теперь нечего опасаться. А Слава просто, наверное, закрутился с делами(не очень уверенно).

— Ага-ага, и ты веришь в эту чушь? Подвинь эклеры. Ага. Не, чизкейк оставь там, уже не лезет. Это ж бред полнейший! Про оборотней, в смысле, и их бунт. Ясно же, что «неполживые» откровенную дичь гонят! — отодвинув опустевшую тарелочку, потребовала ещё немного положительных эмоций утопающая в отрицательных Котова.