— И как вы находите эти две, рассказанные независимо друг от друга истории? Насколько они совпадают?
— Ровно настолько, чтобы убедиться в том, что вы пришли оттуда же, откуда и он. Для меня, конечно, это самый поразительный аспект этих событий. Предположим, что существует Вселенная, занимающая то же самое место, что и наша, но не пересекающаяся и не контактирующая с ней. Я могу представить себе, что на обоих воплощениях Земли могла развиться похожая флора и фауна, включая и человека. В конце концов, астрономические и географические условия на этих Землях почти одни и те же.
Но я никак не могу понять, почему в обоих мирах существуют такие похожие друг на друга языки. Вы понимаете, насколько маловероятно такое совпадение? Менее чем миллиард к одному, насколько я могу это оценить. И, все-таки, остается фактом, что почти все языки вашей Земли имеют родственные языки у нас! — Виаутас энергично покачал головой. — Нет! Нет!
— И Раске, и мы прошли сквозь Врата, — сказал Ту Хокс. — Может быть, они не единственные. В течение ста или двухсот тысяч лет существования человечества могли происходить неоднократные перемещения людей между нашими мирами. Может быть, человек возник не здесь, не на этой Земле. Он мог прийти с моей Земли и поселиться здесь. Окаменелости моей Земли ясно и недвусмысленно указывают на то, что человек был там с самого начала, но все же остаются какие-то неразрешенные сомнения.
— Пятьдесят лет назад существовали разные теории происхождения и развития человека, — сказал Виаутас. — Даже сегодня находятся противники теории, согласно которой человек не был создан и ему больше пяти тысяч лет.
Ту Хокс каждую свободную минуту путешествия проводил с Виаутасом и, хоть он и был тем, кто должен только отвечать на вопросы других, все же спрашивал и сам. Виаутас всегда отвечал, и его поведение убедило Ту Хокса в том, что этот человек ему верит.
— Мне хотелось бы знать, — спросил он однажды, — что намеревается сделать с нами ваше правительство?
— Если вы будете сотрудничать с нами и представите в наше распоряжение свои знания, с вами будут хорошо обращаться. Я думаю, мы сможем дать вам наше гражданство.
10
Поезд прибыл в Комаи поздно вечером. Ильмику, Квазинда и Ту Хокса посадили в машину и повезли. Машину сопровождал броневик. Ту Хокс успел рассмотреть несколько улиц с высокими домами с узкими фасадами, похожими на средневековые здания. Кривые улицы скупо освещались стеклянными фонарями.
Потом они оказались в центре города. Здесь старые улицы были выровнены и проложены мощеные бульвары. Огромные роскошные здания с украшенными колоннадой фасадами возвышались за рядами деревьев. Машина остановилась перед одним из таких дворцов. Ильмика потребовала, чтобы ее высадили. Прежде чем она отправилась ко дворцу, Ту Хокс бросил на нее быстрый взгляд и заметил, что она боится. Он подбадривающе улыбнулся ей вслед.
Машина поехала дальше и вскоре доставила Ту Хокса и Квазинда к другому перкунскому зданию. Их провели через огромный, богато украшенный зал, они поднялись по лестнице на два пролета и прошли по устланному мягким ковром коридору к одной из дверей. Это была квартира из четырех комнат, и казалось, что еще совсем недавно в ней кто-то жил. Но теперь она была пуста. Пленникам объяснили, что их запрут, а возле двери будут дежурить солдаты. Прежде чем пожелать спокойной ночи, Виаутас сказал:
— Сейчас уже поздно, но Раске хочет поговорить с вами. Я думаю, вы тоже хотите увидеть человека, разделившего вашу судьбу.
Через пару минут снаружи послышались голоса. Дверь открылась и вошел высокий, мужчина с очень приятной внешностью. На нем был синий с красным мундир офицера гвардии. Войдя, он снял свою фуражку, окантованную мехом белого медведя. Светлые волосы были коротко подстрижены. Он улыбнулся и эта улыбка заиграла в темно-голубых глазах, оттененных длинными ресницами. Таких красивых мужчин, Ту Хокс никогда раньше не встречал. Немец был действительно красив, но выглядел достаточно мужественно, чтобы не назвать его слащаво-смазливым.
Офицер щелкнул каблуками со шпорами, слегка наклонился и сказал глубоким баритоном:
— Лейтенант Хорст Раске к вашим услугам, — в его английском чувствовался сильный немецкий акцент.
— Лейтенант Роджер Ту Хокс.
Ту Хокс представил и Квазинда, но Раске только слегка кивнул головой: этот человек не представлял для него никакой ценности и находился тут только потому, что Ту Хокс попросил об этом. Когда перкунцы обнаружили, что Квазинд не О'Брайен, они хотели отправить его в рабочий лагерь. Они, конечно же, не знали, что он кинуккинук, дезертировавший из своей части, иначе тотчас же поставили бы его к стенке. Но Ту Хокс объяснил Виаутасу, что Квазинд из Готинозонии, и он помогал им бежать из сумасшедшего дома, и он, Ту Хокс, хочет, чтобы Квазинда оставили при нем: ему ведь нужен слуга. Виаутас дал свое согласие.
Ту Хокс отправил Квазинда за пивом. Раске уселся на огромную софу. Его рука скользнула в правый карман пиджака и осталась там. Он улыбнулся и сказал:
— Я все еще машинально ищу сигареты. Ну, курение относится к тем вещам, без которых я уже почти научиться обходиться. Эта та малая цена за мир, который предлагает тебе больше возможностей, чем твой собственный. Я говорю вам, лейтенант, мы — могущественные люди. Нам за наши знания готовы дать все. Все!
Он посмотрел на Ту Хокса, пытаясь проследить, какое впечатление произвели его слова. Ту Хокс сел в кресло напротив.
— Вы, кажется, довольно неплохо устроились за то короткое время, как попали сюда.
Хорст Раске рассмеялся.
— Я не из тех, кто упускает предоставившуюся возможность. К счастью, у меня хорошие способности к языкам.
Он взял стакан с пивом, протянутый Квазиндом, задумался, потом чокнулся с Ту Хоксом.
— За наш успех, мой друг! Два землянина в чужом, но не таком уж и негостеприимном мире! Возможно, мы проживем долго и будем процветать. Процветать, как никогда бы не смогли сделать этого там!
— Я пью за это, — сказал Ту Хокс. — И, позвольте мне поздравить вас с вашей замечательной способностью приспосабливаться. Большинство людей, оказавшись в таком положении, были бы потрясены настолько, что никогда не оправились бы.
— Вы, кажется, тоже хорошо освоились, — сказал Раске.
— Я непривередлив. Я ем то, что мне подают. И не имеет значения, считаю я это вкусным, или нет.
Раске снова рассмеялся.
— Вы нравитесь мне! Вы человек в моем вкусе! Я мог только мечтать и надеяться на это!
— Почему?
— Мне хочется открыться. Я не так самодоволен, как может показаться. Я чувствую несколько одиноко, вы понимаете: это тоска по общению с человеком нашей старой Земли, — он радостно рассмеялся. — Конечно, лучше было бы, если бы это была женщина, но нельзя же получить все, что хочешь. Кроме того… — он поднес стакан к губам и подмигнул Ту Хоксу. — Кроме того, я могу иметь здесь женское общество, когда захочу. И, кроме того, самую лучшую женщину. Мне удалось — назовем это так — вызвать интерес к своей особе у дочери здешнего властителя. Она имеет огромное влияние на своего родителя.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});