– Я, наверное, должен сказать тебе спасибо, – наконец проговорил Бунин.
– Наверное, – ответила Маруся, стирая кровь с лица.
– Ты, все-таки, очень глупая, Гумилева.
И отчего-то, именно на этой фразе, Бунин и Маруся рассмеялись.
Через десять минут они уже сидели в столовой и пили компот. Бунин выглядел растерянным и неподобающе веселым. Говорят, что когда человек теряет часть «нажитого непосильным трудом», он очень тяжело переживает, а когда теряет все — включается какая-то защитная реакция, меняется взгляд на мир, происходит переоценка ценностей и отношение становится гораздо легче. Правда это или нет, но в случае с Буниным все произошло именно так. Он улыбался людям, которые подходили к нему с вопросами, шутил, общаясь со службой безопасности, рассказывал анекдоты Марусе и абсолютно ничем не напоминал человека, пережившего катастрофу.
– Собери всех в лекторской, – сказал он администратору, – если тут кто-нибудь еще остался.
Потом отпил свой компот и подмигнул Марусе.
– Двенадцать человек из младшей группы? Впору переименовывать нашу школу в детский сад. Да... Нет, этих не надо, пусть занимаются. Кого собирать... Да никого уже не надо собирать.
У него зазвонил второй телефон и он, прикрыв одну трубку, ответил в другую:
– Да. Ничего не нашли. Какое заявление... на что?
К нему подошел начальник службы охраны, сел рядом, сжимая кулаки и хмуря брови.
– На месте хранилища остался котлован. Не сохранилось вообще ничего. Стены перемолоты в щебень. Оборудование уничтожено.
– Ну что ж... прекрасно.
– Разрушен только этот участок. Все остальные объекты не пострадали.
– А люди?
– Выясняем.
– Хорошо.
– Вы можете как-то объяснить, что произошло?
– Например, как?
– Возможно ли, что... – начальник охраны сморщил лоб до такой степени, что линия волос почти соприкоснулась с бровями, – произошло... смещение тектонических плит?
– Смещение плит?
– Землетрясение? Техногенная катастрофа?
– Вы сами-то в это верите?
– Ну а что же это?! – крикнул начальник охраны, ударив кулаками по столу так, что расплескался компот.
– Кроты? – улыбнулся Бунин.
– Завязывайте с этими вашими шуточками! – начальник выглядел здорово раздраженным. Его сильно злило, что он не понимает происходящего. – Почему уничтожен именно этот объект? Что находилось в хранилище?
– Ничего серьезного.
На этих словах Маруся внимательно всмотрелась в лицо Бунина. Он отвечал очень спокойно и уверенно. Как он мог держаться? Хотя, с другой стороны, что ему оставалось? Рассказывать полицейским про магические предметы?
– А точнее?
– Крупа, консервы.
– Вы издеваетесь?
– Нет. Хранилище было построено по плану, но хранить в нем было нечего. Все документы переведены в электронный вид и находятся совсем в другом месте. Все разработки мы продаем. В хранилище завезли крупу и консервы на случай ядерной войны.
Теперь лоб начальника охраны пополз вверх, придавая его лицу вид изумленный, возмущенный и окончательно поверженный.
– Расслабьтесь, Гена. Тут нечего искать.
– Это моя работа.
– Выпейте компот и займитесь восстановлением.
Громоздкий и тяжелый Гена послушно взял стакан компота и закинул его в глотку.
– Нам всем сейчас очень не хватает витаминов... – произнес непонятную фразу Бунин.
– Последний вопрос.
– Да.
– Подземный город – это ведь ваша разработка? И, насколько я слышал, делали ее по заказу военных?
– Все так.
– А за разработку конкретно хранилища вам даже выдали премию... Шестнадцать степеней защиты, если я не ошибаюсь.
– И?
– Зачем надо было делать хранилище с шестнадцатью степенями защиты, если в нем нечего хранить?
Бунин на секунду замолчал, потом пожал плечами и улыбнулся.
– Бардак.
– В смысле?
– Бардак в стране. Делаем то, что не нужно, а что нужно – не делаем.
Начальник Гена изменился в лице.
– Ну знаете... Не знаю, в какой такой вашей стране бардак, а у нас в стране бардака нет.
На этих словах громила встал из-за стола и вышел из столовой.
Бунин быстро схватил Марусю за руку. Она даже вздрогнула от неожиданности.
– Я пытался тебя обмануть... окей, окей... я свинья. Об этом как-нибудь потом. Предмет нужен тебе. По крайней мере, он хоть немного увеличивает твои шансы на спасение. У меня больше ничего нет. И да, теперь мы все в еще большей опасности...
– Вы так быстро говорите, я не понимаю половину слов...
– Сваливай отсюда. Быстро. Я свяжусь с тобой, как только будет что-то известно. Сиди тихо, никуда не высовывайся. При малейшей опасности используй предмет. Сделай все, чтобы сохранить себе жизнь. Сейчас ты, возможно, последний шанс на спасение.
– Где-то я это уже слышала, – со вздохом сказала Маруся.
– Дааа, я понимаю, что говорю то же самое, что Ева. Понимаю, что у тебя едет крыша от всех этих раскладов, но! Ты сама была свидетелем того, что сейчас случилось. Нестор, похоже, лишился всего еще раньше, а теперь пришел и мой черед. Они забрали предметы, а потом просто перемололи все в труху, уничтожив следы. Они нападают. Нападают, понимаешь? Мы еще не знаем, все ли выжили в этой мясорубке. Это похоже на то, что рассказывала твоя мамочка? Похоже на добрых инопланетян?
– Нет.
– Не будем устраивать долгие проводы.
Маруся понимающе кивнула и зажала в руке змейку. Надо было представить свою комнату, а лучше сразу кровать.
Глава 5
Разоблачение
На этот раз уснуть получилось сразу. Хотелось пойти в душ, смыть с себя тонну песка и грязи, переодеться во что-нибудь чистенькое, розовенькое и с зайчиками, но как только тело упало на кровать, а оно именно упало, силы кончились и Маруся мгновенно отключилась. Сон был недолгим, потому что где-то в глубине подсознания засела мысль, что встать надо одновременно с папой, чтобы он, не дай Бог, ничего не заподозрил. Это, конечно, было смешно, потому что, когда Маруся наконец проснулась и попыталась встать, тело заявило о своих повреждениях в полный голос, заставляя чуть ли не в этот самый полный голос кричать от боли. Маруся сунулась было в свою ванную комнату, так удобно расположенную сразу в спальне, но не тут то было! Да, да, неделю назад кое-кто, а именно сама Маруся, в очередной раз решила поиграть в дизайнера интерьеров и снесла в своей любимой ванной все, что только можно, оставив на стенках лишь печальные островки янтарной мозаики, да нелепо торчащие трубы. Но самое грустное было не это. Самое грустное, что именно на этом, восьмом по счету ремонте, папа сломался и отклонил все просьбы о совместном восстановлении былой роскоши. Папа сказал, что пора нести ответственность за свои поступки и научиться, наконец, доводить дела до конца. Демонстративный отказ от ужина ни к чему не привел — папа умел быть упрямым, так что в конце концов Маруся привыкла пользоваться другими ванными комнатами, устроив в своей разрушенной склад «ненужных вещей, которыми не хочется захламлять шкафы, но жалко выбросить».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});