два дня на третий регулярно возвращаться полить цветочки в оранжерее, не стало её. По осени предстоит возрождать — с чувством, с толком, с расстановкой. Но по осени. Покамест пусть маленькая жизнь. Фазенда.
Ах да! Слово дурацкое. Рабыня из ауры, сериал. Все фазенды — на 45 км. Здесь у неё мыза. Хозяйка, не рабыня из ауры!
Гатчинская мыза — над пейзажным парком с родниковыми озёрами и речками, аллеями и павильонами. Творение итальянского архитектора Антонио Ринальди…
Момент! Мечтать не вредно, вредно не мечтать. Оно так. Но масштабировать, масштабировать. Папоротники, можжевельник, девичий виноград, двенадцать соток, шесть ёлочек.
Тогда и случилось. Шесть ёлочек. Болеют они, болеют. Отметила симптомчики с позапрошлого сезона, когда принялась мызу до ума доводить. Надеялась, поболеют и оклемаются.
Вечно все мы так! А ничто не вечно. И все мы тоже. В том числе прежний владелец имярек. Чтоб тебя самого короед пожрал изнутри в твоей Канаде! (От Лилит Данияловой, лично. Через годы, через расстояния. Вдруг сгоряча. Просто ёлочек резко жалко стало. Хана тебе, имярек! И не внезапная. До-о-олгая маета. Они же все ведьмы!)
Нужен спец. Крупный спец по древесным проблемам.
Доктор, доктор! И ничего нельзя сделать?! Всё?! Неужели… всё?!
Увы, медицина тут бессильна.
И… что теперь?
Резать, к чёртовой матери, под корень. Покуда короед не перекинулся на вашу мызу. Если проморгать, и её выест, хоть и морёный дуб.
А что потом? Что же из этого следует?
Следует жить — на перспективу.
Она есть?
Всегда есть. Так что, будем резать? Или?
Если никаких или, какие могут быть или! Хотя, конечно, жаль… Но вы придёте?
* * *
Вот пришёл.
За подробностями — к Софье Б-ской, в «Секс и!» (Sexy!). ДРУИД И КЛУБНИЧКА.
Естественно, всё не так. Потому, что неестественно.
Спец по утилизации деревьев — без напарника, без мальчика на подхвате? Не морочьте голову. Кто-то на подстраховке должен дёрнуть за направляющий тросик, чтобы очередной спиленный фрагмент грянулся в заранее обоснованное место. Иначе ненароком крышу мызе проломит, а то и хозяйке.
Далее. Внедорожник УАЗ «Patriot», гружённый струментом, подъехал бесшумно? Не морочьте голову.
И — концовка. Страстное соитие на мать сырой земле с давленой ягодой-клубникой по телесам. Не морочьте голову. Пройдёмте в помещение. Там — тахта. Просто гигиенически. Опять же не при мальчонке же, который непременен, если спец — спец.
Следовательно, ДРУИД И КЛУБНИЧКА — плод воображения. Ага, попалась! Всё наврано, Софья Б-ская, всё наврано!
Естественно, дорогой читатель! А ты чего хотел, дорогой читатель? Зачем обрёл новый номер «Секс и!» (Sexy!)? Испить из достоверного источника? Делать жизнь с кого? Или нечто третье, что уже неестественно? Разве я цензор чтиву моему?
Всё-всё! Дорогой читатель просто спросил, ничего не имел в виду. Извиняюсь, извиняюсь. Но… Может, какую-нибудь наводочку — на друида Аркадия? Даже если он не Аркадий. Но в принципе ведь существует?!
* * *
Существует.
Не Аркадий, не Аркадий.
Софья Б-ская скрасила, подыскала худо-бедное созвучие.
На самом деле, тот реальный друид…
Всем приготовиться! Не ржать!
Он — Акварий. Ещё и Акварий Акварьевич.
Убивать надо таких родителей, дающих такие имена! До второго колена — с учётом Акварьевича!
Вот интересно, как она его — в минуты страсти роковой, царапая спину, задыхаясь в экстазе: «Варя! Варечка! Ва-а-аря!!!»
Ну-ка, не ржать!
Акварием и называла. Подчёркнуто. Даже в минуты страсти роковой. Негласное соглашение. Иначе бы — непроизвольные смешки в самый ответственный миг. Да и дистанция некая соблюдена. Ну, некая. Тоже негласная. При всём при том, что всё было. Не так и не тогда. Но было. Уже во второй визит друида Аквария на мызу.
О женщины! Вильям наш Шекспир. Ещё и башмаков не износила!
Не надо драматизировать. Мол, и это ты так скорбишь?! Нет, просто празднует жизнь. Разница.
Тривиальный сек(с) зорцизм? С каждым может случиться и неотвратимо случается. Жизнь продолжается, не так ли? Ну, сек(с) зорцизм. С новым — чтобы забыть прежнего. Всего-то!
Не-ет, тут не сек(с) зорцизм. Нюанс! Никакой маеты у неё от недостатка м-м… мужского внимания. Ни до, ни после. Чего-чего, а этого добра в избытке, стóит только захотеть. Что ж, хотелось — и моглось. При живом муже тоже. Всяко не изголодавшаяся. Была б задача составить перечень — был бы тот перечень…
Осади назад! Без жеребятины! Тонкая материя. Рвётся.
Значит, теперь и Акварий. Ключевое: и. В цепях, атлет, штанами чернокож, садо-мазо, неутомим, изобретателен. Всё так. Не врала, не фантазировала Софья Б-ская. Что правда, то правда. И чем ещё ценен, уже за рамками «Друида и клубнички» — периодичен. Загодя оповещает, согласовывает. Ни разу в ночи не позвонит угрюмо, проникновенно, тщательно трезво: «Ты у меня одна, словно в ночи луна!» Мечта! Просто мечта! Для потребителей чтива «Секс и!» (Sexy!). За рамками, за рамками.
Про тщательно трезво — немаловажно.
После успешного акта утилизации ёлочек был приглашён в дом, вовнутрь. Хозяйка на стол собрала. Так, слегка. Огурчики-помидорчики. «Медный всадник», дагестанский.
Ящик того «Медного всадника» ранее в лёгкую ушёл на поощрение бригадам, доводившим мызу до кондиции, до нужной. Помимо твёрдого расчёта, поощрение. Да не оскудеет рука дающего. Рука Шахмана, да, не оскудеет.
Значит, теперь и Акварий. Заслужил. По бокалу?
Ан…
Как — нет? Совсем — нет? Чисто символически? Пригубить? Нет? А что? Соку? Соку. Берёзового. Свежевыжатого.
Трезвенник! Профи, спец, атлет. И — трезвенник. И — общность пристрастий к флоре! Мечта! Просто мечта! Якут опять же. Условный, штришком, седьмая вода на киселе, но разрез глаз… Экзотика! «Земля Санникова».
Даже попривыкла к имени. Ну, Акварий. Даже прониклась, когда на досуге задалась вопросом, что за Акварий, откуда взялось.
Ничто не случайно. Звёзды так сложились. Нашла, выискала:
Акварии — (лат.) аскетическая секта древнейшей церкви, отвергавшая вино даже при причастии.
Аскетизм, положим, только по части вина и производных. На иное плотское — без ограничений. Вот и славно, трам-пам-пам.
Так они и жили. Два года без малого. Много. Даже с учётом периодичности.
* * *
A parte[5]. И всё же! Акварий! Угор аздило! Акварьевич вдобавок!
Потом-то ясно, почему. Но потом, через два года без малого. Ларчик просто открывался. Потом, потом…
А насчёт того или иного благозвучия имён собственных — лучше не пережимать априори.
Вот Тарас Заброда, ныне агентство «Турдом»: в любую страну, в любой момент, за любые деньги. Хмыкал и хмыкал, накоротке посотрудничав с Шахматистом. По времени аккурат тем летом, когда кое-кто гатчинскую мызу обустраивал. Как раз в Питере начались энергичные