Читать интересную книгу Любовник оживает в полночь - Инна Балтийская

– Насчет фирмы я узнаю сегодня же, вот только дойду до своего компьютера.

Мы поехали к Саше домой и через час выяснили, что фирма по торговле недвижимостью «Варвара» зарегистрирована всего месяц назад на имя некоей Варвары Мережко. Юридическим адресом фирмы значился некий офис в центре Города.

– Наверняка по этому адресу нет никакой фирмы, – задумчиво протянул Саша. – Знаю я эти юридические адреса… Ладно, давай поищем, где живет эта самая Варвара Мережко.

Мы проверили телефонную книгу, звонили в адресный стол, но никакой Варвары Мережко мы так и не обнаружили.

– Как ты думаешь, фирму открыли по поддельному документу? – спросила я.

– Необязательно. Возможно, у этой женщины сохранилось два паспорта: один – на ее девичью фамилию, другой – на фамилию мужа. Ладно, завтра поедем в тот офис, по которому фирма зарегистрирована, может быть, там Юрия найдем.

На всякий случай мы нашли в телефонной книге телефон Юрия Лисицина – в отличие от таинственной Варвары он не был засекречен. Назавтра ранним утром мы заехали в указанный офис. Там оказался маленький магазинчик канцтоваров, и, как ожидалось, ни про какую «Варвару» в магазинчике слыхом не слыхивали. Выйдя на улицу, Саша позвонил Юрию домой.

– Кто его спрашивает? – отозвался усталый женский голос.

– Клиент. Он должен был найти покупателя на мою квартиру.

– Ищите другого маклера, – посоветовала женщина. – Юрий вам уже ничем помочь не сможет.

– Но у него генеральная доверенность на мою квартиру!

– Я поищу в его документах. Перезвоните мне через час.

– Давайте я сразу подъеду, – предложил Саша. – Назовите ваш адрес.

Вскоре мы подъехали к пятиэтажной «хрущевке» на окраине Города. Лифта в доме не было, мы протопали на пятый этаж и остановились у деревянной двери самого обшарпанного вида.

– Надо же, как бедно живет представитель фирмы по торговле недвижимостью, – прошептала я, нажимая на потертый звонок.

Дверь открыла худая невзрачная женщина лет сорока в поношенном халате, глаза у нее были заплаканы, а понурый вид вызывал лютую жалость.

– Доброе утро… – почему-то прошептала я. – Мы вам звонили насчет доверенности. А что с Юрием?

– Юрий погиб позавчера. Шел спокойно по тротуару, и тут на него наехал пьяный водитель, – женщина говорила тихим угасшим голосом.

– Водителя арестовали?

– Нет, скрылся с места происшествия. У нас тут народа немного ходит, особенно по вечерам, так что даже свидетелей не оказалось.

– Откуда же вы знаете, что водитель был пьян?

– А зачем трезвый выедет на тротуар?

Возразить на это было нечего.

– Я не нашла никаких доверенностей, но вы можете подождать. Я еще поищу, – все тем же угасшим голосом продолжала женщина.

Мы с Сашей прошли внутрь бедной квартиры, ремонт в ней не делался минимум лет десять.

– Что же ваш муж себе хорошую квартиру не приобрел? – вырвалось у меня.

– Так он десять лет был безработным. Я одна семью кормила. Сколько работу искал, никто не брал. Только месяц назад его приняли маклером в фирму по недвижимости. Он, по-моему, пару сделок только и успел оформить, а денег еще ни за одну не получил.

– А как он нашел фирму?

– Это его нашли, по объявлению в газете. Дали задаток – сто евро, он на эти деньги костюм приличный себе купил, чтобы фирму достойно представлять.

– Но теперь, после его гибели, фирма отдаст деньги мужа вам?

– Я вчера пыталась найти эту фирму, чтобы хоть часть отдали, а то мне Юрия хоронить не на что. Но никаких следов не нашла.

– То есть как? – ахнула я. – Но ведь ваш муж знал, где сидит его начальство?

– Он говорил, что не знает. Ему позвонила владелица фирмы, вызвала на собеседование в кафе «Игуана», он там же написал заявление о приеме на работу, получил аванс – и стал работать.

– И в чем заключалась его работа?

– Варвара – так звали начальницу – ему звонила на мобильный телефон, и он ехал куда-то. Говорил, что получил доверенность на два дома, и теперь ему надо найти покупателей и эти дома продать. За это обещали приличные комиссионные. Но вот – ничего он не получил… – и женщина тихо заплакала.

– А его мобильный у вас? Вы не могли бы посмотреть, с какого номера Варвара звонила? Наверняка наша доверенность у нее, и как нам теперь ее найти?

Не задавая лишних вопросов, вдова подошла к старому секретеру и достала потертый аппарат. Потыкала пальцами в кнопки и протянула мобильник нам. Я не смогла скрыть разочарования – таинственная Варвара звонила Юрию с телефона-автомата.

– А в какой газете было размещено объявление Юрия? – ухватилась я за последнюю соломинку.

– В «Городской рекламе».

Выйдя из унылой квартиры, мы с Сашей грустно переглянулись. Затем я нерешительно произнесла:

– Варвара постаралась обрубить концы. Но кое-какие зацепки у нас есть. Во-первых, она явно просматривает «Городскую рекламу», по крайней мере, раньше просматривала. Во-вторых, и это самое главное – тот, кто устроил спектакль, явно знал многое о прошлом Таисии, по крайней мере, об Илье и его гибели. Обрати внимание – у режиссера «восставших» даже фотография Ильи имелась.

– И что нам это дает?

– Надо поискать ее старых друзей.

– А они имеются?

– Похоже, их и не было никогда… Послушай, – наконец дошло до меня. – Давай искать друзей Ильи! Наверняка в архивах МВД сохранилось дело о его самоубийстве, нам надо получить к нему доступ и найти хоть пару адресов его друзей или знакомых.

Через два дня Саша нашел людей из архива, которые согласились запустить нас в святая святых на пару часов. Я быстро отпросилась с работы, Саша заехал за мной, и мы понеслись в архив. Пожелтевшая папка с довольно тонким делом порадовала нас целым рядом открытий. Во-первых, в деле имелись показания подруги покойного, некой Варвары Ластовской. Во-вторых, дело о самоубийстве Ильи Когтева было объединено с делом о самоубийстве его беременной невесты, пятнадцатилетней Екатерины Трепловой. Показания по поводу гибели Катерины давала ее бабушка, Глафира Петровна Треплова.

– Это же та самая бабка, которая терроризирует наш салон, рассказывая о своей вернувшейся с того света внучке! – потрясенно сказала я.

– И что нам это дает? – неуверенно спросил Саша.

– Так, значит, это ее внучка была невестой Ильи!

– Внучку мы все равно уже не расспросим. Давай прочтем, что говорила бабушка.

К сожалению, в показаниях бабушки про Илью не было сказано ни слова. Там слово в слово повторялся рассказ о покойных родителях, которые приходили за Катей, и о записке, оставленной в день самоубийства. Более того, на вопрос следователя, знает ли Глафира Петровна о беременности внучки, бабушка, судя по всему, не на шутку разбушевалась. В тот день протокол допроса не был подписан, и, судя по всему, Глафиру Петровну выводила из кабинета следователя охрана.

– Смотри, она, похоже, не поверила следователю, – задумчиво сказал Саша.

– Ладно, тут есть ее адрес, мы ее сегодня же навестим. А вот и адрес Варвары Ластовской. Как ты думаешь, это и есть наша Варвара Мережко?

– Почему бы нет? Тогда она была незамужней девушкой, а потом поменяла фамилию.

– Отлично, тогда переписываем адреса, и вперед!

– Подожди, может, еще чего ценного в делах найдем.

Особо ценного мы ничего больше не нашли, зато переписали адреса подруги покойной Екатерины и двух друзей Ильи. Одним из них оказался Аркадий Горбунов. Его координаты показались мне смутно знакомыми.

– Саш, посмотри, это не наш поэт Аркадий? – поинтересовалась я.

– Точно, адрес его! Мы в этой квартире совсем недавно в гостях побывали.

– Давай ему позвоним, если он дома, с него и начнем.

– А на работу тебе сегодня не надо?

– Я попросила Таню меня сегодня подменить, а я за нее воскресенье отработаю.

– Кто бы за меня работу сделал… – вздохнул Саша. – Ладно, сейчас позвоню Аркадию.

Поэт оказался дома, и мы тут же напросились в гости. Выглядел Аркадий молодцом – подтянутый, в нарядном спортивном костюме, грудь колесом. Непохоже было, что он так уж убивался по погибшей Таисии. Правда, от него здорово разило перегаром, вероятно, он уже с утра заливал алкоголем свое горе.

– Водочки? – любезно предложил он, едва мы переступили порог.

– В полдень? – вырвалось у меня.

– Я за рулем, – спокойно отказался Саша.

– Я тоже, – ляпнула я и осеклась. Разговор предстоит серьезный, надо до поры до времени прикусить язычок.

Мы прошли в комнату и остановились как вкопанные. В небольшом кресле за обеденным круглым столом в одних семейных трусах развалился спящий Павел Ганевич. При нашем появлении он слегка разлепил глаза, изобразил нечто вроде кривой улыбки, снова сомкнул веки и громко захрапел.

– Ой, мы вам не помешали? – выдавила я.

– Вы на что намекаете? – побагровел поэт.

– Ну, может, мы не вовремя…

– Девушка, вы эти грязные намеки бросьте! – еще больше взъярился хозяин квартиры. – Ко мне такие женщины ходят! А Павлу просто жить негде, он от жены ушел, кантуется по знакомым, а у меня – пустая квартира. Я и разрешил ему пожить здесь до развода.