Читать интересную книгу Лексикон нонклассики. Художественно-эстетическая культура XX века. - Авторов Коллектив

Летом 1916 г. Т. пишет первый манифест дадаизма, вскоре после чего становится лидером Цюрихского Дада в связи с некоторым отдалением Хуго Балла от движения. Полемический талант Т. ярко проявился в его манифестах, в которых ему удалось сочетать теорию и резкие эпатажные выпады с вкрадчивой апологией. Для его стилистики характерны фигуры типа: «ДАДА остается в рамках европейских слабостей; это тоже говно, но отныне мы желаем срать разноцветно, чтобы украсить зоопарк искусства флагами всех консульств». Под руководством Т. Дада превратилось в авангардное движение (см.: Авангард), с собственным журналом, но без определенной программы. В основе эстетики (или, скорее, антиэстетики) Т. лежало острое ощущение бессмысленности и абсурдности современной действительности, сочетаемое с горячей любовью к жизни во всех ее проявлениях, а также неусыпная подозрительность и презрение ко всякого рода официальной авторитетности. Его неистощимое остроумие и склонность к театральности придавали его манифестам остроту, столь важную для авангарда. Всего Т. написано семь дадаистских манифестов, из которых наиболее известными являются следующие: первый манифест под названием «Манифест господина Антипирина» (1916), «Дада Манифест 1918» (1918), «Манифест господина АА Анти-философа» (1920). Самым обширным по объему и наиболее теоретичным является второй, в котором Т. экспонирует свою антитеорию антиискусства. Здесь он наиболее полно выражает дадаистскую модель отрицания всех ценностей наравне с самоотрицанием. Характерны такие заявления Т.: «Я пишу манифест и я ничего не желаю, но однако я что-то говорю, а в принципе я вообще против манифестов, так же, как и против принципов… Я против деятельности; а что касается постоянного отрицания и утверждения, то я ни за, ни против них, и я не собираюсь объясняться, потому что я ненавижу рассудок. <…> ДАДА НИЧЕГО НЕ ЗНАЧИТ.» В Цюрихе Т. принимал активное участие в издании четырех номеров журнала «Дада» в период с 1916 по 1918 гг., который, являясь рупором дадаизма, представлял собой форум для обсуждения и других течений в искусстве, причем сам Т. выступал в поддержку абстрактного искусства, считая его, вслед за Кандинским, выражением внутренней необходимости, не зависимой от внешнего мира и материальных устоев.

К концу Первой мировой войны дадаизм становится международным феноменом, и Т., отделившись от своих немецких друзей, которые в Германии придали Дада более политическую окраску, в 1920 г. переносит центр своей деятельности в Париж. Здесь он начинает активно сотрудничать с художником Фрэнсисом Пикабиа и поэтом Андре Бретоном. Парижский период Т. отмечен бурной дадаистской деятельностью, состоявшей из шокирующих выступлений, лекций и диспутов. Т. продолжает писать манифесты и поэзию, в которую вводит так называемое «автоматическое письмо», которое впоследствии станет одним из основных методов сюрреализма. Поскольку в основе творчества Т. лежала радикальная антисистемность, к 1924 г., после бурной полемики, он расходится с Бретоном и собравшимися вокруг него будущими сюрреалистами, которые пытались превратить дадаизм в систему. К концу 20-х гг. Т. опять сближается с сюрреалистами (см.: Сюрреализм), хотя продолжает активно работать и в своем ключе. В 1931 г. он пишет наиболее значительное свое стихотворное произведение — поэму «Приблизительный человек» («L'Homme approximatif»), и ряд других произведений, свидетельствующих о родстве с сюрреализмом. В литературной критике указывается на создание Т. уникального дадаистски-сюрреалистского стиля.

Т. никогда не отрекался от дадаистского радикализма, однако его творчество с годами приобрело более интроспективный характер, о чем свидетельствуют даже названия его произведений: «Говоря в одиночестве» (1950), «Внутренний лик»(1953). В 1936 г. Т. вступил в Коммунистическую партию Франции и впоследствии принимал активное участие во французском Сопротивлении во время Второй мировой войны.

Последние годы жизни Т. посвятил литературоведению, создав два крупных исследования, посвященных поэтике Франсуа Вийона и творчеству Франсуа Рабле. По словам Е. Петерсона, «Жизненным усилием Т. явилось стремление постичь и интерпретировать эволюцию искусства в его связи с обществом». В целом поэтическое и полемическое творчество Т. является одним из наиболее радикальных явлений авангардного искусства. Эстетически наиболее близким Т. является его российский предшественник Алексей Крученых (см.: Заумь, Футуризм), развивавший идеи бессмысленности и антисистемности искусства за несколько лет до возникновения дадаизма.

Соч.:

Seven Dada Manifestos and Lampi-steries. N.Y., 1981;

Approximate Man and Other Writings. Detroit, 1973.

Лит.:

Gale M. Dada and Surrealism. L., 1997;

Huelsenbeck R. Memoirs of a Dada Drummer. N. Y., 1974;

Richter ff. Dada Art and Anti-Art. L., 1978;

Peterson E. Tristan Tzara: Dada and Surrational Theorist. Rutgers University Press, 1971.

H. Фиртич

У

Уорхол (Warhol) Энди (1930–1987)

Один из основателей и ярких представителей поп-арта, автор книги мемуаров «ПОПизм» по истории возникновения поп-арта. Родился в Питтсбурге в семье словацких эмигрантов, детство провел в промышленном районе в окружении грязи, нищеты, криминальных разборок и драм низшего слоя общества. Весь этот материал впоследствии в non-эстетизированном виде питал его творчество. Изучал дизайн, историю искусства, психологию и социологию в Технологическом институте Питтсбурга. В 1949 г. переехал в Нью-Йорк, где работал иллюстраторам в ряде журналов мод. С 1960 г. (формальный рубеж возникновения поп-арта) начинается деятельность У. в качестве одного из зачинателей поп-арта. На уровень произведений «высокого» искусства выводятся серии работ в стиле комиксов (большого формата), затем картины с изображением наиболее популярных предметов потребительского рынка: банок консервированного супа Кэмпбелл, бутылок кока — и пепси-кола, этикеток ходовых товаров массового потребления и тому подобных тривиальных, Популярных вещей, изображение которых только поп-арт фактически поднял до уровня искусства.

С 1962 г. У. начинает экспериментировать в новой технике — шелкографии, которая и стала его главной техникой, определила творческий почерк внутри поп-арта. Суть ее состояла в том, что увеличенные фотоснимки печатались особым способом на шелковой основе, художник расписывал их в определенной последовательности и затем с шелка они механическим способом печатались на холст (краски продавливались через сетку шелковой ткани). Возникали красочные серии изображений, часто одного и того же фотообраза, по-разному раскрашенного (например, серии портретов Мэрилин Монро, Элвиса Пресли, автопортреты, листы долларовых купюр, фото цветов и т. п.). Для производства этих серий У. была организована в Нью-Йорке целая «Фабрика У.», на которой всей механической работой занималось большое количество ассистентов и помощников художника. Механический способ производства (своего рода ре-продуцирования) искусства составлял один из принципов творчества У. Этим способом только в 1962–1964 гг. было создано около 2000 произведений. Главный девиз творчества У.: «Всё прекрасно!» Он, как и другие представители поп-арта, манифестировал своим творчеством, что грязь, отбросы, мусор, то есть содержимое свалок, имеет одинаковые эстетические качества с традиционными объектами, предметами, материалом искусства. Поэтому банка от консервов и пустая бутылка для него равны с точки зрения «красоты» (он часто употреблял этот термин) с лицом красавицы Мэрилин или с его собственным портретом. Надо только уметь эту красоту выявить в любом тривиальном предмете. Уже одно только масштабное увеличение (не говоря о раскраске) может сделать консервную банку не менее значимой, чем портрет президента США.

Особое и большое место в творчестве У. занимала тема катастроф, смертей, преступлений. На основе газетно-журнальной хроники он создал целый ряд серий: «Автокатастрофы», «Самоубийства», «Электрический стул», серии портретов преступников, разыскиваемых полицией, и т. п. Основные деньги он зарабатывал на производстве шелкографических портретов многих известных деятелей и предпринимателей. Это давало ему возможность ставить фильмы (им снято 16 черно-белых лент), создавать телепрограммы, содержать «Фабрику», издавать журнал «Интервью».

Основа творческой позиции У. — создание некоего поп-(в духе вкусов масскульта)-эстетизированного (и отчасти иронического) дубликата общества массового потребления, в котором он жил и пытался художественно выразить его суть. Клише становится визуальным ключом к этому обществу, в котором все актуализуется как бы по трафарету, по некоторому набору стереотипов. Человек, вещь, отбросы (и предметные и социальные), смерть, убийство, катастрофа, цветы, президент, доллар, серая повседневность и выдающееся событие — все суть продукты (или жертвы) современной цивилизации, все равны между собой, все в одинаковой мере достойны эстетизации и увековечивания, как и иронического отношения. «Каждый на 15 минут может стать знаменитым» — известный афоризм У. Даже банка от супа или электрический стул. Но только на 15 минут, ибо все в этом мире банально и не привлекает внимание обывателя более, чем на несколько минут. Роберт Индиана писал: ««Автокатастрофы» У. заставляют нас констатировать: Умереть равносильно поесть». Все тривиально в современной американской цивилизации, все стандартизировано. Количество здесь определяет качество. Отсюда особое внимание У. к масштабу изображаемых предметов и к количеству копий одного и того же изображения на одном холсте с некоторыми цветовыми вариациями. Суть остается неизменной. Однако цветовые вариации одного и того же изображения (например, лица М. Монро или собственного портрета) помогают показать за одной иконографической маской (навязанной человеку обществом, цивилизацией, обстоятельствами) набор виртуальных состояний экзистенции человека (или предмета, ибо они у У. принципиально равнозначны) в художественном пространстве поп-культуры.