— Значит, остается либо наш родной Фрактал, либо какой-то другой.
— Да, именно так.
— Хорошо, допустим это соседний Универсум. Каковы тогда его цели?
Громов холодно усмехнулся.
— Если бы мы это постигли, сами бы стали Творцами такого высокого плана. К сожалению, мне это не ведомо. И, скорее всего, никогда я подобного не узнаю. Не потому что не смогу добыть такого рода информацию, а потому что не смогу ее понять принципиально. Муравей не сможет понять человека, аналогия понятна?
— Более чем, — мрачно произнес Виктор.
Стрела аквидов, любезно предоставленная людям в пользования морскими обитателями, знала свое дело на отлично.
Ни тряски, ни какого-либо еще дискомфорта Виктор не ощущал, лишь плавное гладкое движение в толще раскаленных твердых и жидких пород. Инерционные поглотители Хурлах действовали ничуть не хуже своих человеческих аналогов, что не могло ни радовать. Кроме того, Гагарин, наконец, понял назначения тех необычных по форме крыльев, сходившихся высоко над игловидным телом стрелы. Эти крылья, как-то враз отделились друг от друга, превращаясь в белесую вуаль, очень сильно напоминавшую туман, только более плотный, окутали тело подземохода и превратились для него в своего рода Уник. Серебристая вуаль играла роль защитного слоя, поляризующего вакуум таким образом, что он становился как бы прозрачным, зыбким для окружающей среды со всеми вытекающими из этого последствиями. Раскаленные слои магматических пород не могли причинить пассажирам стрелы и ей самой никакого вреда, и, в случае чего, люди внутри могли продержаться против внешней агрессии средней степени тяжести.
— Они агрессивные? — спросил Гагарин Странника, разглядывая две пятисотметровые ярко-рыжие глобулы полузаствыших валунов, мерно плывущих в толще огненной реки только по одним им изведанным маршрутам.
— Кто? — переспросил Громов, сосредоточенно озираясь по сторонам.
— Ну, эти файрусы.
Громов почесал горло двумя пальцами, потом рывком встал, поднялся из кокон-кресла.
— Они далеки от такого понятия. Я уже говорил, что файрусы — представители негуманоидного типа цивилизации, а посему стандартным набором понятий их не описать.
— Как они выглядят?
Странник усмехнулся.
— Довольно забавно, если описывать, поскольку воображение рисует далеко не то, что есть на самом деле. Представь себе помесь улитки и гусеницы, длинной метров пять и при том раскаленной.
— То есть как раскаленной? — удивился Виктор.
— До красна. Ты думал, в таком аду должны обитать теплокровные, а еще лучше хладнокровные создания?
— Не задумывался над этим.
— И напрасно. Файрусы представляют собой кремниево-органическую структуру, наделенную странным разумом, совершенно ни на что не похожим, хотя я в последнее время все чаще ловлю себя на мысли, что разум этот все же имеет эквивалент.
— И в чем он выражается?
— Мне кажется, что файрусы — настоящие дети земли, со всеми вытекающими из этого последствиями.
— Сдается мне, — задумчиво произнес Гагарин, — что последствия эти для нас не очень радужные.
— Ты прав, — произнес Максим, после небольшой паузы.
К тому времени подземоход Хурлах углубился уже достаточно глубоко в мантию Земли, и теперь вокруг царил самый настоящий расплавленный огненный ад. Океан огня всех цветов и оттенков от ярко-золотого до темно-бордового простирался от горизонта до горизонта, и было совершенно непонятно, как посреди этого библейского чистилища могла вообще возникнуть хоть какая-то жизнь.
— Чем мы им так насолили? — спросил Виктор, имея ввиду все Человечество.
— Конкретно им — ничем, но если брать планету в целом, то…
— Не понимаю.
— Человек по своей сути как был потребителем, так им и остался, только если в древние века все ограничивалось охотой на мамонта, то чем дальше род людской развивался, тем сильнее становилось влияние его экспансии на Землю. Стали вырубаться леса, добываться метал, нефть, газ, уголь. Человек постепенно засорил атмосферу, загрязнил воду в реках, озерах и морях, отравил почву, а когда дело дошло до крупномасштабных конфликтов, появилось атомное оружие, как след от него — радиоактивное заражение, и наша планета окончательно разуверилась в надобности носить на себе такую агрессивную биосферу.
— И все эти природные катастрофы — ее рук дело?
— Конечно. Земле гораздо удобней управлять климатом, чем нам при помощи своих высокотехнологичных установок. Кстати, насчет них, это палка в двух концах.
— Ты про управление климатом?
— Про него. С одной стороны мы таким образом не допускаем однообразной погоды в каком-то определенном районе, что хорошо и для планеты, между прочим, но с другой стороны мы вмешиваемся в ее жизнедеятельность, а это очень плохо.
— Но сейчас уровень нашего влияния на Землю резко снизился. Мы давным-давно ушли от экологически опасных технологий, мы уже Бог знает сколько времени стараемся не загрязнять почву и моря, давно пора понять, что мы изменились и не желаем своим существованием никому зла.
— Человеческая логика, как ты понимаешь, не уместна в отношении целой планеты. К тому же, это для нас прошли целые века, но что жизнь цивилизации по сравнению с жизнью Земли? Для нее сто лет, как для нас одна секунда, поэтому я не уверен, что мы как агрессивные существа для нее в прошлом.
Виктор вдруг ощутил на себе странный тяжелый слепой взгляд. Кто мог так смотреть, было непонятно, но взгляд этот, массивный, всепроникающий и чужой, шел, как будто бы, отовсюду. Гагарин хотел было ответить, но увидел предостерегающий жест Громова и просто закрылся в ментальном плане.
— Они знают, что мы идем, и пытаются нас прощупать. Не надо им отвечать, пусть чувствуют себя хозяевами.
— Хорошо, — кивнул Гагарин. — И все же я не понимаю. Недавно мы спасли планету от настоящего судного дня. Неужели это для нее не играет никакой роли?
— Только на это и надежда. А еще на то, что если нам с тобой удастся объединить все надразумные системы в сверхразум, то защищать планету старыми методами больше не понадобится.
— Старыми, это какими?
— Боевыми крейсерами, системой планетарной обороны и всем в этом духе.
— Но, если все это отбросить, то что остается?
Максим довольно улыбнулся.
— Странствуя по огромному количеству инвариантов и Доменных клеток Фрактала Пространств, я не раз натыкался на активные сверхразумные системы планетарного и даже системного масштаба и могу сказать тебе одно: ни один флот, ни одна армия им не страшны, поскольку такой разум является материальным оператором очень высокого уровня. Фактически он получает возможности нашей с тобой ипостаси в ранге Инженера. Сверхразум без труда уничтожит звездное скопление или родит новое, если такова будет его воля, а самое главное, противнику никогда не найти его центр, поскольку его не существует вовсе. Существуют узлы, на которых все закреплено, но их так просто не отыскать, вот почему нашу Землю-матушку давно пора переводить в такую высокую категорию.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});