— Только не это, Дилон, — умолял двойник. — Пожалуйста, только не это! Выбери смерть! Будь отважен! Главное — умереть в нужное время!
Дилон, все более узнавая приближающийся образ, содрогался от дикого, невообразимого ужаса. В кошмарном образе крылось знание, выплывающее из темных глубин, тайное знание своей вины за все, о чем он когда-либо думал и что делал.
— Скорее, Дилон! — кричал его двойник. — Будь тверд, будь смел, будь правдив! Умри, пока еще не знаешь, кто ты на самом деле!
И Дилону действительно захотелось умереть. Со вздохом огромного облегчения он начал высвобождаться из объятий двойника, чтобы позволить своей сущности ускользнуть в небытие...
И не смог.
— Помоги мне! — закричал он.
— Не могу! — ответила копия. — Ты должен сделать это сам.
Дилон попытался снова. Знание было уже рядом. Дилон просил смерти, умолял о ней, но не мог позволить себе умереть.
Оставалось одно. Собрав остаток сил, Дилон отчаянно бросился навстречу надвигающемуся образу.
И тот исчез.
А спустя мгновение Дилон осознал, что битва окончена. Он в одиночестве стоял на завоеванной территории. Несмотря ни на что, он победил! У его ног лежала покинутая цитадель, ждущая нового властителя. Дилон ощутил прилив уважения к Ареку. Славный был соперник, стоящий противник. Возможно, он и уступит Ареку немного жизненного пространства, если тот не попытается...
— Очень любезно с твоей стороны, Дилон, — загремел голос.
Дилон не успел отреагировать. Он попал в такой могучий захват, что всякая мысль о сопротивлении казалась бессмысленной. Только теперь Дилон осознал истинную мощь разума кегранина.
— Ты все делал просто здорово, Дилон, — сказал Арек. — Тебе не следует стыдиться борьбы, которую ты проиграл.
— Так у меня не было ни единого шанса? — спросил Дилон.
— Не было, — мягко ответил Арек. — Ты, как и большинство представителей юных рас, считаешь свой земной метод вторжения уникальным. Однако K'eгpa — древний мир, и за время своего существования мы подвергались вторжению множество раз как физическому, так и ментальному. Поэтому нам это не в новинку.
— Ты играл со мной! — воскликнул Дилон.
— Я хотел выяснить, что вы из себя представляете, — пояснил Арек.
— Ты, должно быть, сейчас лопнешь от самодовольства! Для тебя это была всего-навсего игра. Ладно, теперь давай ее завершим.
— Что ты имеешь в виду?
— Убей меня!
— Зачем? — поинтересовался Арек.
— Затем... а что, собственно, тебе остается? Почему у меня должна быть иная участь, чем у остальных?
— Ты встретился кое с кем из остальных, Дилон. Ты сражался с Эйтаном, обитавшим на своей болотистой планете до того, как отправиться в путешествие. А твой вкрадчивый двойник — это Оолемрик, прибывший сюда совсем недавно. И все они поначалу очень походили на тебя — так же рвались в бой.
— И?..
— Мы приняли их, освободив место, и стали гораздо богаче. Вместе мы нечто гораздо большее, чем те слабые создания, что существовали поодиночке.
— Вы живете все вместе? — прошептал Дилон. — В твоем теле?
— Конечно. Хорошие тела в Галактике редкость, да и подходящих мест для житья не так уж много. Дилон, познакомься с моими партнерами.
И Дилон снова увидел аморфное существо, и покрытого чешуей Оолемрика, и еще дюжину других.
— Но такого просто не может быть! — воскликнул Дилон. — Чуждые друг другу расы не могут жить вместе! Жизнь — это вечная борьба. В этом основной закон природы!
— Добавь: свойственный юным расам, — пояснил Арек. — Мы давно открыли, что сотрудничество означает выживание для всех, причем гораздо успешнее. Скоро ты сам в этом убедишься. Добро пожаловать в нашу конфедерацию, Дилон.
И Дилон, все еще ошеломленный, вступил в цитадель.
ПОЕДИНОК РАЗУМОВ
Часть первая
Квидак наблюдал с пригорка, как тонкий сноп света опускается с неба. Перистый снизу, золотой сноп сиял ярче солнца. Его венчало блестящее металлическое тело скорее искусственного, чем естественного происхождения. Квидак пытался найти ему название.
Слово не вспоминалось. Память затухла в нем вместе с функциями, остались лишь беспорядочные осколки образов. Он перебирал их, просеивал обрывки воспоминаний — развалины городов, смерть тех, кто в них жил, канал с голубой водой, две луны, космический корабль...
Вот оно! Снижается космический корабль. Их было много в славную эпоху Квидака.
Славная эпоха канула в прошлое, погребенная под песками. Уцелел только Квидак. Он еще жил, и у него оставалась высшая цель, которая должна быть достигнута. Могучий инстинкт высшей цели сохранился и после того, как истончилась память и замерли функции.
Квидак наблюдал. Потеряв высоту, корабль нырнул, качнулся, включил боковые дюзы, чтобы выровняться, и, подняв облачко пыли, сел на хвост посреди бесплодной равнины.
И Квидак, побуждаемый сознанием высшей цели Квидака, с трудом пополз вниз. Каждое движение отзывалось в нем острой болью. Будь Квидак себялюбивым созданием, он бы не вынес и умер. Но он не знал себялюбия. Квидаки имели свое предназначение во Вселенной. Этот корабль, первый за бесконечные годы, был мостом в другие миры, к планетам, где Квидак смог бы обрести новую жизнь и послужить местной фауне.
Он одолевал сантиметр за сантиметром и не знал, хватит ли у него сил доползти до корабля пришельцев, прежде чем тот улетит с этой пыльной и мертвой планеты.
Йенсен, капитан космического корабля «Южный Крест», был по горло сыт Марсом. Они провели тут десять дней, а результат? И ни одной стоящей археологической находки, ни единого обнадеживающего намека на некогда существовавший город — вроде того, что экспедиция «Полариса» открыла на Южном полюсе. Тут были только песок, несколько чахоточных кустиков да пара-другая покатых пригорков. Их лучшим трофеем за все это время стали три глиняных черепка.
Иенсен поправил кислородную маску. Над косогором показались два возвращающихся астронавта.
— Что хорошего? — окликнул их Иенсен.
— Да вот только, — ответил инженер-механик Вейн, показывая обломок ржавого лезвия без рукоятки.
— И на том спасибо, — сказал Иенсен. — А что у тебя, Уилкс?
Штурман пожал плечами:
— Фотографии местности и больше ничего.
— Ладно, — произнес Иенсен. — Валите все в стерилизатор и будем трогаться. У Уилкса вытянулось лицо:
— Капитан, разрешите одну-единственную коротенькую вылазку к северу — вдруг подвернется что-нибудь по-настоящему...
— Исключено, — возразил Иенсен. — Топливо, продовольствие, вода — все рассчитано точно на десять дней. Это на три дня больше, чем было у «Полариса». Стартуем вечером.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});