— Мне не нужна помощь, — сказала она. — Я могу сама о себе позаботиться.
— Ну, хорошо. Не буду надоедать тебе. Но мой дом ты найдешь у ручья, если я тебе понадоблюсь. На противоположной стороне Болота Треварта, где начинается Болото Двенадцати. Я буду там до весны.
И он ускакал так быстро, что она не успела даже ответить.
Мэри медленно вернулась в дом. Если бы он не был Мерлиным, она бы открылась ему. Ей так нужен друг, но не брать же в союзники брата Джоза. Он всего-навсего конокрад, низкий человек, больше ничего. Немногим лучше старьевщика Харри и остального сброда. Поверить ему только потому, что у него обаятельная улыбка и приятная внешность?! Возможно, это была игра, в душе он мог смеяться над ней. В его жилах течет плохая кровь, он живет не по закону и, наконец, он брат Джоза Мерлина! Хоть он и убеждает, что их ничего не связывает, это тоже может быть ложью — чтобы завоевать ее расположение. На самом же деле не исключено, что весь разговор велся с подсказки Джоза.
Нет, что бы ни случилось, надо полагаться только на себя. В этом деле никому нельзя доверять. Даже стены в «Ямайке» пропахли преступлением и предательством. Опасно разговаривать близко от дома.
* * *
В таверне было темно, и снова воцарилась тишина. Хозяин занялся торфом, а тетушка хлопотала на кухне. Неожиданный визит несколько нарушил однообразие. Джем Мерлин принес с собой немного жизни, не ограниченной болотом и гранитными скалами. С его отъездом ушло веселье, день как-то сразу посерел. Небо заволокло тучами, принесенный западными ветрами, зашелестел дождь, горы погрузились в туман. Черный вереск скорбно раскачивался из стороны в сторону. Мэри чувствовала себя опустошенной, она устала от общения, а больше от невысказанных слов и чувств, и ей все было безразлично. Что у нее впереди? Однообразные тусклые дни, зовущая в другую жизнь пустынная дорога, да каменные выступы скал среди болот…
Джем Мерлин не выходил у нее из головы. Она представляла, как он едет, насвистывая, с открытой головой, пришпоривая коня. Дождь и ветер ему нипочем, и дороги он выбирает неезженные.
Ей представилась извилистая тропинка в деревне Хелфорд, неожиданно обрывающаяся у самой реки, где любили плавать утки перед приливом, и был слышен голос пастуха, созывающего стадо. Теперь она здесь, а жизнь в Хелфорде идет своим чередом. Странно. Что она делает здесь? Ах, да, она дала слово, и… тетины шаги в кухне — это постоянно напоминает об обещании и каре за непослушание. Дождь нудно барабанил в окна гостиной. Девушка сидела там одна, и горькие слезы дождем стекали по ее щекам. Она их не вытирала — не было сил. Тонкая полоска оторвавшихся обоев шуршала на сквозняке. Когда-то бумага была покрыта приятным розовым узором, теперь все выцвело и покорежилось от сырости. Мэри отвернулась от окна, и мрачная могильная тишина таверны «Ямайка» окутала ее.
Глава 6
В эту ночь повозки прибыли снова. Мэри проснулась, когда часы в холле пробили два раза, тут до нее донеслись звуки шагов внизу у крыльца и низкий приятный голос. Она тихо выбралась из постели и подошла к окну. Да, ошибки не было, только повозок на этот раз было всего две, в каждую было впряжено по одной лошади. Людей возле них возилось не более пяти-шести.
В ночном свете телеги напоминали призраков, словно у них не было места на этом свете и они кружили у дома, как привидения из старой сказки. Они были зловещи и наводили ужас, двигались крадучись, с опаской озираясь по сторонам.
Этот приезд обеспокоил Мэри, потому что теперь она представляла опасность этого появления: прибыли отчаянные люди; в прошлый раз один из них поплатился жизнью. Возможно, сегодня ночью будет совершено еще одно преступление, и опять на крючке в баре появится болтающаяся веревка с петлей.
Мэри не могла заставить себя оторваться от происходящего во дворе. Повозки прибыли пустыми; груз, остававшийся в таверне, затаскивали теперь на них. Видимо, таков был метод: таверна служила перевалочным пунктом, здесь груз хранился до удобного случая, затем его переправляли в Тамар и там распределяли. Организация, похоже, была разветвленная, имела немало агентов. Сотни людей могли быть втянуты в эту операцию, от Пензаса и Сент Айвза на юге до Лонсестона на севере. В Хелфорте как-то не было слышно о контрабанде, а если иногда и упоминали, то хитро подмигивая, словно желая сказать: вреда большого нет в затяжке табачком и бутылочке бренди с корабля в порте Фолмут, и говорящий сам не против позволить себе такую роскошь, ибо нет здесь ничего особо преступного.
Эта контрабанда была совсем другой, здесь таилось что-то страшное, если стоило людям жизни: когда возникали угрызения совести, человек получал веревку на шею вместо сочувствия, не говоря уже о благодарности. На длинном пути, протянувшемся от побережья до границы с Девоном, не должно было быть слабого звена, потому и пускалась в ход веревка на крючке. Тот незнакомец позволил себе усомниться, он умер. Мэри вдруг с разочарованием подумала, что, возможно, есть какая-то связь между утренним визитом Джема и ночным предприятием. И то, что повозки оба раза появлялись в дождь, случайное ли это совпадение? Джем упомянул, что прискакал из Лонсестона, а Лонсестон расположен на берегу реки Тамар. Мэри злилась на него и на себя. Несмотря ни на что, в ту ночь перед сном она пришла к заключению, что можно попытаться взять его в союзники. Теперь об этом не могло быть и речи, во всяком случае, подозрения необходимо тщательно проверить. Такие совпадения вряд ли бывают случайными, цель его визита в «Ямайку» прояснялась.
Братья могли недолюбливать друг друга, но они были связаны одним делом. Он приезжал, чтобы предупредить Джоза о конвое. Это было не сложно понять. Вот почему он посоветовал Мэри уехать в Бодмин, у него еще были остатки сочувствия к человеку. Он понимал, что этот проклятый бизнес может погубить ее; она попала в самый центр осиного гнезда, да еще с таким малым ребенком на руках, как тетя Пейшенс.
Между тем, обе телеги были загружены, возницы взобрались на сиденья вместе со своими спутниками. Вся процедура заняла немного времени в эту ночь.
Мэри хорошо различала крупную фигуру дядюшки у крыльца, он светил фонарем, прикрывая свет рукой. Повозки быстро исчезли со двора, повернули налево, как Мэри и предполагала — направлялись в Лонсестон. Она отошла от окна и забралась в постель. Шаги Джоза послышались на лестнице, он прошел в свою спальню. Никто не прятался сегодня в гостевой комнате.
Несколько следующих дней прошли без происшествий. Один только раз по дороге проехал экипаж — почтовая карета из Лонсестона, прожужжавшая мимо «Ямайки». Шуршание ее колес напомнило почему-то полет растревоженного шмеля. Наконец, выдалось первое по-настоящему морозное утро, солнце светило, небо удивляло безоблачной синевой. Трава на болотах замерзла и побелела от инея. Колодец во дворе покрылся сахарной корочкой льда. Грязь затвердела под копытами коров, сохраняя их следы, которые не исчезнут до следующего ливня. С северо-востока дул легкий ветерок, заметно холодало.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});