– Вышивками? Нет. Моя дорогая матушка всегда больше работает руками и языком, нежели головой… Нет, я предлагаю вам почитать кое-что из истории. Французской истории, моя прелестная сестра. Начните с жизнеописания Анны де Бретань.
Королева так резко обернулась к нему, что Гастон сделал предостерегающий жест рукой.
– Не забывайте о замочной скважине. Но вам, как будто, ее история известна.
– Она дважды становилась королевой Франции, – сказала Анна, отвернувшись и глядя в окно; щеки ее горели от возбуждения.
– Она вышла замуж за одного из братьев, тот умер, и она стала женой другого брата, – продолжил за нее Гастон. – Привлекает вас такая перспектива?
– Больше всего на свете! – это было сказано тихим ожесточенным голосом.
Герцог улыбнулся.
– Теперь вы понимаете, что мне никак нельзя жениться на этой Монпансье, – заметил он бодрым тоном, ожидая, что Анна спросит, любит ли он ее, и готовясь к соответствующей декларации, но та молчала. На мгновение его тщеславие было уязвлено: он готов был влюбиться в свою прекрасную родственницу настолько, насколько это возможно в восемнадцать лет. Впрочем, чувство досады не могло быть долгим – слишком большим самомнением обладал герцог.
Помолчав, Анна неожиданно спросила:
– Вы сказали, что месье де Шале видел Мари?
– Еще бы! Мне передавали, что она немало осчастливила герцога во время его визита.
– Мари послала мне письмо, – продолжала Анна, – в котором пишет, что мои друзья намерены устранить источник моих невзгод, – это ее слова.
Гастон улыбнулся.
– Она совершенно права. Так и есть. Это другой вопрос, который я хотел с вами обсудить после того, как мы решим первый. Через несколько дней Двор переезжает в Фонтенбло, а кардинал отправляется в свой дом во Флери. Несколько моих друзей во главе с де Шале отправятся туда, и там произойдет счастливый для всех нас несчастный случай.
– Но что сделает король? – прошептала Анна.
– Ничего. Если рядом с ним не будет кардинала. Он будет делать то, что делал, пока к нему в доверие не вкралась эта лиса: слушаться матери. А та слушается меня.
Его мысли лихорадочно перескакивали с одного на другое. Анна всмотрелась в циничное лицо молодого интригана и поняла, что убийство Ришелье – лишь первый шаг в его зловещих замыслах.
– Если король потребует наказать виновников несчастного случая, – спросила она холодно, – что тогда?
Герцог поднял брови.
– Возможно, он решит, что ему следует отказаться от престола. И даже если вы не станете вдовой, всегда можно аннулировать брачный союз. – Он зевнул и встал, опираясь на трость, затем, склонившись, легонько поцеловал Анне руку. – Я восхищаюсь вашим присутствием духа, моя дорогая сестра. До встречи в Фонтенбло. И Флери.
Была уже почти полночь, и в доме во Флери стояла тишина. Большая часть слуг по приказу кардинала отправилась спать, но в кабинете все еще горел свет. Лакей спал в прихожей, а кардинал, сидя за письменным столом, работал над сообщениями из-за границы.
Он читал отчет о смуте, вносимой католическими священниками и свитой королевы Генриетты в жизнь Лондона. Настраиваемый Бекингемом обычно мягкосердечный король Карл угрожал выслать всю компанию обратно во Францию и непрерывно ссорился с женой. Месть была слабоватой, и если Бекингем рассчитывал на приезд в Париж в роли миротворца, то, – презрительно подумал Ришелье, – его ждало разочарование.
Король ни за что не позволит герцогу еще раз ступить на землю Франции… Ришелье замер, положив бумагу на стол. Кто-то стучал, почти барабанил в дверь.
Кардинал подошел к дверям. В этот момент часы пробили полночь.
– Кто там?
Послышался голос его лакея:
– Граф де Шале и комендант де Валенси.
– Впустите их, – приказал кардинал.
Де Шале и де Валенси… Ожидая их появления, кардинал застыл на месте. Рука его шарила в поисках шпаги, с которой он не расставался, когда носил светское платье. Но сейчас отстегнутая шпага лежала в спальне.
– Поздновато для визитов, господа, – сказал он спокойно. – С какой целью вы приехали?
В течение последовавшей паузы Ришелье обратил внимание на озабоченное и негодующее выражение лица де Шале. Де Валенси сохранял строгий вид. Наконец он ответил кардиналу:
– Мы приехали, чтобы спасти Ваше Высокопреосвященство от покушения, – сказал комендант. – Расскажите, Шале!
Граф облизнул губы и бросил быстрый взгляд на своего друга.
– Существует заговор, имеющий целью убить вас. – Его прорвало, и он больше не колебался. – Я в нем участвую. Я рассказал о нем Валенси, и тот заявил, что, если я не сознаюсь вам во всем и не попрошу прощения, он сам меня выдаст!
Ришелье поклонился коменданту. Губы его сложились в улыбку, пока он изучал холодным взглядом человека, бывшего свидетелем того, как почти три года назад унизила кардинала Анна Австрийская. Он все еще помнил насмешливый хохот де Шале, сопровождавший кардинала, когда тот выходил от королевы.
– Я – ваш должник, де Валенси. А вы, Шале, меня удивили. Не ожидал, что вы окажетесь моим врагом. Почему вы злоумышляли против меня?
– Главный злоумышленник – герцог Орлеанский, – вмешался де Валенси. Герцогу ничего не грозило, и комендант его презирал. Он был вне себя, услышав о заговоре, и твердо решил спасти своего незадачливого друга детства де Шале от неминуемого наказания.
Герцог Орлеанский… Ришелье склонил голову в насмешливом удивлении. Он и, конечно, Анна. А после него придет черед короля… Она, надо полагать, согласилась на оба убийства.
– Я прощаю вас, месье де Шале, – сказал он мягко. – Вас просто завлекли. – Внезапно ему пришла в голову одна мысль: разве не сообщали ему шпионы, наблюдавшие за мадам де Шеврез в Брюсселе, что де Шале стал ее любовником? Конечно, она тоже замешана в заговоре.
– Как вы намеревались меня убить?
– Сюда должен приехать отряд из свиты герцога Орлеанского, и мне поручено его возглавить.
– Я останусь, – подтвердил Ришелье. – Но теперь, по крайней мере, я знаю, чего ожидать. Прощайте, господа.
– Когда мои люди подъехали к дому, он ждал их в холле, – герцог Орлеанский потихоньку выругался. Он гулял вместе с Анной в садах Фонтенбло под присмотром ее дам, которым было велено держаться позади, чтобы они не могли подслушивать.
– Он застал моих глупцов врасплох, и пока те колебались, сказал им несколько слов, пожелал удачи, ускользнул через заднюю калитку к ожидавшей его карете и через минуту-другую был на пути в Фонтенбло. Если бы среди них оказался хоть один мужчина, он проткнул бы кардинала шпагой в первые же секунды встречи. В тот самый момент, когда я думал, что его только что убили, дьявол появляется в моей гардеробной и протягивает мне мою рубашку!