заметил вспышку его выстрела в неразберихе.
Теперь тот, который у боковой стены. Вот оно, продолжай стрелять. Покажи мне, где ты...
Лонг-лаз толкнул отдачей. Фигура у стены плюхнулась.
Стрелок у бочек внезапно осознал, что его приятели мертвы. Он начала бежать к пушке. Третий выстрел Ларкина пролетел через его спину.
Пушка стала подниматься и стрелять прямо в него, вместо того, чтобы поливать улицу. Не время для неожиданностей. Ларкин вытащил низковольтную ячейку и воткнул «горячий выстрел» . В каждом выстреле из пушки было во много раз больше энергии, чем в лонг-лазе, даже с «горячим выстрелом» в стволе, и темп огня был пять выстрелов в секунду. Часть опрокинувшейся часовни с часами была уничтожена, и колесо отлетело в сторону от тележки, разбитое и с оторванными спицами.
— Ага-ага,— сказал Ларкин и выстрелил.
Проревел «Горячий выстрел», и приклад надолго оставил синяк на правом плече Ларкина. Больно. Всегда было больно. Он любил боль, потому что она всегда ассоциировалась у него со смертельным выстрелом.
Голова канонира испарилась, и он опрокинулся на пушку. Внезапная тишина. Ларкин мог видеть, как товарищи канонира пытаются отпихнуть его в сторону, пока Танитский снайпер вставлял новый «горячий выстрел» .
Энергоячейка, в метре левее станины, питающий кабель присоединен...
Удар в плечо.
Энергоячейка взорвалась с силой нескольких гранат, и подбросила пушку, станину и все остальное, в воздух, вместе с тремя фигурами, поднимающимися как в балете в ярком огне.
Станина отскочила от земли дважды, с тяжелым металлическим стуком. Тела не отскакивали.
— Чисто! — крикнул Ларкин, перезаряжаясь и вставая. Жажжо и Анкин выскочили из укрытия и побежали мимо него, стреляя короткими очередями, чтобы расчистить улицу. Ларкин бежал за ними, держась ближе к стене.
— Фес меня, Ларкс! — сказал Анкин, рассматривая работу снайпера, когда добрался до укрытия у следующего угла, рядом с местом, где уничтоженная пушка оставила пылающую воронку на дороге. — Ты с ней не церемонился!
— Похлопаешь его по спине позже,— сказал Жажжо. Он шел, пригнувшись, позади грузовика, и начал стрелять дальше по улице, по левую от него руку.
К ним приближалось еще больше врагов. Намного больше. И Жажжо сразу опознал из кроваво-красную униформу.
Кровавый Пакт. Так это правда, думала про себя Тона Крийд. По крайней мере, очень похожи. Инакомыслящие еретики, осаждающие Город Беати, на самом деле были тренированной, вымуштрованной и опытной элитной пехотой архиврага. Что Корбек и упустил на брифинге, так это размах. Это была не небольшая стычка. Это был полномасштабный штурм.
Враг накатывал из пустоши на Стекольный Завод большими силами, с серьезной огневой поддержкой и переносными щитами. По ее собственным прикидкам, пятьдесят, или больше, пилигримов, были уничтожены в начальной фазе, зажатые между беспощадным огнем атакующих и практически беспомощными Имперцами. Сейчас пилигримы, по большей части, попрятались в укрытия неподалеку, или массово сбежали во внутренний город, и битва разгорелась с новой силой, жестокие уличные схватки происходили везде, начиная от Обсиды, в лагерях и фабриках в этой зоне. Взвод Крийд, поддерживаемый взводом Домора, удерживал три квартала, с отрядом Обела недалеко к западу от них. Через пятнадцать минут к ней на помощь с востока подошли еще три взвода и колонна местных бойцов, вызванная Капитаном Ламмом.
Это было ужасно, так ужасно, как и все, что она когда-либо знала, и этим было все сказано. Это все ощущалось, как уличная война, которую она застала в улье Вервун, но здесь враг был хорошо оснащен, а не как похожие на зомби Зойканцы. Кровавый Пакт был совершенно другим делом. Они знали, как сражаться на улицах. Они были такими же опытными, как и Призраки, и гораздо более дисциплинированными, чем любые войска Хаоса, с которыми она когда-либо встречалась. Все это так же неприятно напоминало окопную войну на Айэкс Кардинале, которую они только недавно оставили позади. В то время она верила, что это эталон плохого, с точки зрения сражения. Запертые – как крысы и с крысами – в узких, мерзких землянках, иногда сражаясь врукопашную.
Но это был просто гаков кошмар. Стеклянный Завод был слишком открытым, слишком извилистым. Каждый угол и поворот дороги, каждый узкий переулок и участок земли, были смертельными ловушками. В траншее ты, по крайней мере, знал, что враг был перед тобой.
Смеясь, она выпустила залп лаз-выстрелов и отшвырнула солдата Кровавого Пакта назад в арочный проход. Появились еще двое, и она расправилась с ними так же хорошо.
— Что фесово смешного? — прокричал ей Лубба, стреляя из выданного ему новенького лазгана. Он казался слишком маленьким в его мясистых, татуированных руках. Она знала, что он очень скучает по своему огнемету. Гак, но как полезен прямо сейчас был бы огнемет?
— Поймала себя на мысли, что страстно желаю оказаться в траншеях,— сказала она, перезаряжая оружие. — Это ржу-не-могу, как смешно.
— Слева! Слева! — внезапно закричал Субено. Ливень лазерного огня прыснул с боковой улицы, и Крийд с Луббой нырнули в укрытие. Домор пробежал мимо нее, с Неном, Бонином и Майло.
Они перекрыли новый угол атаки массированным автоматическим огнем. Еще несколько Призраков, ведомых Чирией и Эзланом, атаковали сквозь пролом и откинули атакующих назад по улице. Один из Призраков зашатался и упал. Крийд не смогла увидеть, кто это был. Но она точно могла видеть, что он мертв.
Люди Ламма удерживали перекресток, дальше от них. Каждые несколько секунд, Крийд могла слышать шипение санкционированного огнемета Ламма. Позади них, в следующем квартале, Херодианские Силы Планетарной Обороны вступили в непрерывную схватку с врагом между железными церковными амбарами.
— Что там у нас сзади? — крикнула она Луббе. Он был покрыт штукатуркой и выглядел так, как будто извалялся в муке.
— Как будто у меня есть хоть какая-то фесова мысль,— ответил он.
Она поднялась и побежала назад по узкой улице, прокладывая путь между телами убитых пилигримов. ДаФелбе, с девятью солдатами на хорошей позиции, удерживал заднюю часть улицы, но шквальный огонь все усиливался. Она увидела, что Позетин и Вулли оттаскивают Маккхефа с линии огня. Ему попали в шею и грудь. Она надеялась, что он увидит рассвет.
Свернув