Читать интересную книгу Невинный трофей бандита - Герман Юлия

Вспоминая все то, что видела на экране монитора, и то, как в романах описывался этот процесс, начала облизывать палец и посасывать. Прикрыла глаза, ощущая то, насколько бесстыдно это делаю и как развратно выгляжу.

Ощутила прикосновение к груди. Распахнула глаза, всматриваясь в черную бездну. Радужка Панкратова слилась со зрачком, делая его еще сильнее похожим на дьявола. Он провел подушечкой пальца по стянутому в горошину соску, ущипнув его. Из меня непроизвольно вырвался стон. Чем больше Адам крутил и щипал сосок, тем жарче становилось. К собственному стыду понимала, меня заводят эти прикосновения. Внизу живота тяжелело, а между ног наливалось. Хотела, чтобы делал все то же со второй грудью, и тут же мысленно надавала себе оплеух. Мне не должно нравиться ничего из происходящего. Он – враг, бандит и подонок. Я только должна отработать папину свободу, и будет предательством папы и самой себе получить удовольствие в руках врага.

Внезапно он вытащил палец у меня изо рта, вытирая его о мои губы и щеки, в очередной раз окуная меня в грязь и напоминая о своей сущности.

– Расстегни ремень, – убрал от меня руки, взирая свысока.

Я знала, что все вело именно к этому. Но волнение новой волной захлестнуло меня. Дрожащими руками обхватила пряжку, расстегивая, и замерла, не решаясь коснуться ширинки.

– Продолжай! Или я каждый шаг тебе должен объяснять! – начинал злиться Панкратов. – Если я сам это сделаю, то тебе не понравится, – уже рычал мужчина.

Освободила пуговицу и следом за ней опустила собачку на ширинке, уткнувшись взором в белую резинку боксеров. При свете дня эрекция, торчащая из-под белья, казалась устрашающе огромной. Во рту мгновенно пересохло.

– Снимай, – слышала в голосе Адама, что его терпение на пределе.

Обхватив пояс брюк вместе с резинкой мужский трусов, спустила одежду вниз. Сразу же на меня выпрыгнул огромный толстый член. Отшатнулась, но сильная рука схватила меня за волосы и вернула лицо обратно.

– Что? Не нравится? Видела лучше? – обхватил ладонью основание увитого голубыми венами ствола и прижал лиловую блестящую головку с маленькой дырочкой по центру, где выступила прозрачная капля, к моим губам.

– Сука! Так и знал, что ты не стоишь всего этого! И пусть твой мэр гниет в тюрьме.

Последние слова, как пощечины и ледяной душ вместе взятые, привели в чувство. Открыла рот, дотрагиваясь гладкой головки и коснувшись языком блестящей капли.

Глава 23

Рот заполнил солоноватый вкус. Провела языком по головке, растерявшись. Из головы вылетели те развратные картины из видео, и описания этого действа в романах напрочь забылись. Остались только мужчина, доминирующий надо мной своей силой и властью, и я, уязвимая и потерянная, с насильно воткнутым в рот детородным органом. Адам не дал мне времени на размышления, толкнулся бедрами вперед, проталкиваясь членом между губ, и зашипел, когда по его плоти проехались зубы.

– Без зубов! – прорычал, сильнее стягивая мои волосы на макушке.

Раскрыла шире рот, пропуская толстый ствол до упора.

– Вот так, – ослабил хватку на волосах и замер.

Член уперся мне в гортань, заполнив собой абсолютно все, не давая дышать. Казалось, что я задыхаюсь. На глазах выступили слезы. Пыталась втянуть воздух носом, но не выходило. Тогда Адам отодвинулся, вынимая член изо рта.

– Теперь сама, – приказывал он, но руку с моей головы не убрал.

В ушах звенели его злые слова о том, что ему не нужно было связываться со мной и оставить папу за решеткой. И это послужило каким-то толчком, спусковым механизмом к тому, чтобы не просто вытерпеть эту пытку, но и, пересилив себя, доставить этому чудовищу удовольствие.

Посмотрела на торчащий кверху орган, длинный и толстый, не понимая, как смогу это обслужить, и стараясь долго не рассматривать, зажмурилась и обхватила его у основания. Боже, как эта штуковина поместилась у меня во рту, если я не смогла даже пальцы сомкнуть вокруг. Кожа нежная, горячая, совсем не такая, какой я себе ее представляла. Когда держала его во рту, не успела понять, как он ощущается, какой у него вкус. Все внимание сосредоточила на самом факте происходящего. Я делаю минет. Позже, наверное, я приду от этого в ужас, но сейчас нужно сделать все, лишь бы это закончилось как можно быстрее.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Глаза открыты, – не позволял мне даже мысленно отстраниться от происходящего.

Распахнула веки и, не дожидаясь, когда он снова попытается вырвать мне волосы, поцеловала головку. Высунула язык и обвела вокруг маленькой дырочки. Не ощутив отвращения, ввела орган в рот, сначала лишь кончик. Вспоминая все виденное раньше в фильмах для взрослых, облизала, провела языком по крайной плоти, пропуская его дальше по языку в рот. Адам издал звук похожий на стон. Решив, что это звуковая иллюзия, подняла глаза вверх, столкнувшись с каким-то диким взглядом.

– Та-а-ак, – приглушенно проговорил мужчина.

Тогда я начала вбирать его в рот, пока он снова не уперся мне в горло, перекрывая кислород. Жар в глазах мужчины действовал гипнотически. Стоило мне выпустить член изо рта и снова погрузить его обратно, как его глаза воспламенялись. Грудь тяжело вздымалась, и он казался в эти мгновения каким-то живым и человечным. Под его тяжелым взором двигалась вдоль ствола и ощущала, что именно в этот момент имею над ним какую-то особую власть.

– Языком. Больше языка, – прохрипел он, не разрывая зрительного контакта со мной и держа за голову, чтобы не вздумала взбрыкнуть.

Послушавшись, принялась шевелить языком, облизывать выступающие венки, пропускать внутрь до упора и обратно. Дыхание Адама участилось, наверное, ему даже нравилось. И вскоре поймала себя на том, что возбуждаюсь от этой ситуации. Мне не нравилось ублажать постороннего, совершенно неприятного мне человека, не нравились унижения, не нравилось быть игрушкой, но моей плоти оказалось плевать на ущемленное самолюбие и гордость. Низ живота потяжелел и наливался жаром, а между ног все горело и зудело, требуя разрядки.

К собственному ужасу, процесс не только возбуждал, но, кажется, и начал доставлять удовольствие. Я сосала и вылизывала ствол, издавая какие-то пошлые звуки.

– Ласкай себя, – хриплый голос вырвал меня из порочного забытья.

Непонимающе смотрела на мужчину.

– Запусти руку себе между ног и ласкай себя, – не просил, приказывал Панкратов.

В этот раз я не стала сопротивляться, на самом деле желая получить эту чертову разрядку. Накрыла рукой изнывающую плоть. Пальцы утонули в соках. Не помнила, чтобы когда-либо оказывалась такой возбужденной. Нащупав набухший клитор, начала массировать его круговыми движениями и распалять себя еще сильнее. По мере того, как ближе подбиралась к долгожданному освобождению, активнее я обсасывала мужское достоинство.

В какой-то момент Адам остановил меня, удерживая голову на месте, и, убрав мою ладонь с основания его члена, начал долбиться мне в рот сам, до упора. До брызгающих из глаз слез и рвотных позывов.

– Дыши носом! – командовал он и с каким-то остервенением трахал меня.

В это мгновение я полностью забыла о каком-то там удовольствии и возбуждении. Вцепившись руками ему в бедра, хотела оттолкнуть его от себя или хотя бы замедлить его движения, чтобы не задохнуться. Но Панкратов удерживал меня стальным захватом, жестко и больно тараня мое горло. Слезы умывали лицо, смешавшись со слюнями, бегущими изо рта. Грудь разрывало от досады и боли, но мужчине, получившему свою оплату, плевать на мои чувства. Он привык брать и потакать своим желаниям. И я теперь вынуждена мириться с его аппетитами. Пусть морально я и готовилась, что все это будет грязно и жестоко, но все же реальность превзошла все ожидания. Он брал меня как резиновую куклу, наплевав на мои чувства.

Ощутила, как член у меня во рту будто увеличился в размерах, и в следующее мгновение в горло выстрелила горячая струя. Адам практически вжал меня лицом в свой лобок, удерживая на месте, заставив проглотить терпкую, солоновато-сладкую сперму.