После праздничного обеда, четверка расположилась в комнате Джинни на двух кроватях, две парочки друг напротив друга. Нет, ничего пикантного не происходило, ну, так, вполне невинные поцелуи и объятия. Ведь после такого Рождественского обеда, приготовленного Молли, резво шевелиться, особо не получиться. Демонстрировали друг другу подарки, прикалывались, но постепенно разговор перешёл на серьёзную тему.
— Итак, сумасшедшие влюблённые, обратилась Гермиона к Джинни и Гарри, я, кажется, чувствую, что вы немного наследили…
— Не понял, — протянул Рон. — А можно немного поподробнее, где эта парочка наследила?
— Дорогой, ты, как хороший муж, все узнаёшь последним… — ответила Рональду, слегка усмехнувшаяся Грейнджер.
— Гермиона! — Хором и явно возмущённо воскликнули Гарри и Джинни.
— А что Гермиона? Я вас обоих, кажется, предупреждала? Ведь так? Судя по поведению мамы, в ближайший день, если не часы, она нас всех вызовет на допрос. И лёгких вопросов там не будет…
До Рона медленно дошло, что то, что обычно рано или поздно между двумя влюблёнными случается, уже случилось. Он очень пожалел, что тогда не сломал свою метлу об голову Избранного, а сам, своими руками, так сказать, отправил в ночной полёт к сестре. Что, не понимал, чем это всё может закончится? Поздно уже. Рон изменился в лице, сел, ссутулив плечи, и обхватил щёки ладонями рук, невидяще уставившись перед собой. Гарри очень захотелось, чтобы его лучший друг орал, начал его избивать, буйствовать, а не так потеряно сидеть. Но тут, в контрнаступление перешла Джинни.
— Рон! Что такого очень страшного случилось? Тебе что, опять продемонстрировать, персонально, что я чиста… ну… не перешла грань. Джульетте было тринадцать! Эту историю Шекспир на весь мир прославил…
— Ага, учитывая, чем эта история, в Вероне, кажется, закончилась…
— Рон, я имела в виду, что мама знает, что Гарри и Джинни провели ночь вместе, и не одну, а что они там делали, это, конечно же, их личное дело. Но мама, кажется, вот-вот потребует ответов на возникшие у неё вопросы… — уточнила Грейнджер.
— А мама точно знает, где проходит… грань… — подал голос Гарри.
— Судя по всему, по её пронзительному взгляду, что она невзначай несколько раз бросала на нас четверых, знает, догадывается… — произнесла Гермиона и посмотрела Джинни прямо в глаза, ясно давая понять, что всё милые обходные пути, освоенные парочкой за последнее время, маме, по-видимому, хорошо известны…
Джинни прикусила губу от ощущения неотвратимо приближающегося ужаса. Она просто изменилась в лице и впервые в жизни так побледнела, что даже исчезли милые веснушки на щечках и носике.
— Я так решила, — продолжила Гермиона, — потому что обычно, раньше, Молли улыбалась или умилялась, смотря на Гарри и Джинни, сидящих за кухонным столом вместе, ну, прошлым летом, а теперь в её глазах сквозит такая тревога, что я боюсь, нам всем придётся отвечать…
— Ладно, — произнёс Гарри, вставая, — это я виноват, я отвечу…
— И что, попросишь у мамы прощения, на коленях, скажешь, что недостоин её материнской любви, что «бедный сирота» ошибся, что находиться в нашем доме не имеешь права и сразу же рванешь через камин на площадь Гриммо 12, к своему сумасшедшему эльфу? — Спросил с вызовом Рон.
— От меня мало что останется… Рон… чтобы рвануть…
— Я уйду с тобой! — Закричала, вскочившая с места Джиневра.
— Никуда ты не уйдешь, ты несовершеннолетняя, тебя силой вернут к маме и папе, есть такой закон… — произнесла Гермиона.
— Тогда я сейчас же иду к маме и упаду к её ногам… и попрошу прощения… я не знаю… я… — шептала уже отчаявшаяся Джинни.
Но тут раздался деликатный стук в дверь. Джинни слегка вздрогнула, но собралась и тихо произнесла — Открыто. Дверь распахнулась и на пороге возникла Флёр Делакур. У неё было очень серьёзное выражение лица.
— Ещё раз всем привет. Гермиона. Джинни. Девочки. Мама нас зовёт. Не бойтесь. Я всё время буду вместе с вами. Пойдёмте. А вы, ослики, скрестите пальцы на удачу, и сидите тихо. Я к вам сейчас Билла и Чарли отправлю.
Обменявшись прощальным взглядом с Гарри, Джинни вздохнула и вышла из комнаты вслед за Флёр и Гермионой, махнувшей на прощание мальчикам. Они спустились по лестнице на первый этаж, тихо прошли в гостиную, где они еще с лестницы увидели на столе большой кофейник с подносом с эклерами и тартинками, маленький чайничек с чем-то ещё, молочник, но не это было главное. Во главе стола сидела Молли, держа в руке чашечку и смотря прямо перед собой.
— Присаживайтесь, девочки, — тихо начала разговор и сделавшая приглашающий жест свободной рукой миссис Уизли.
Флёр села по правую руку от мамы, по левую села Гермиона, а, напротив Молли, через стол, лицом к лицу, оказалась Джинни. — Сразу не достанет, — мелькнула дурацкая мысль у Джиневры, и тут же пропала. Мама, если ей надо, достанет из-под земли. Миссис Уизли отставила чашку в строну и со вздохом сказала: — Наливайте, барышни, кто что хочет. Не волнуйтесь. Я планирую говорить с взрослыми людьми. Не с детьми…
Девушки молчали, к посуде и к кондитерским изделиям мамы никто явно притрагиваться не хотел.
— Так дело не пойдёт! По моей команде всем взять чашки и приступить вечернему чаепитию, или кто чего хочет. И берите всё, что я для вас приготовила. Я не Амбридж, Веритасерум не добавляла. Нельзя обижать хозяйку дома, ведь так… доченька?
Джинни очень захотелось быть сейчас на зельеварении в подземелье у Северуса Снегга на контрольной работе. С темой по ядам и противоядиям.
— Итак, как я вижу, тянуть кота за хвост не будем, тем более что Живоглот этого очень не любит, значит, сложились три пары. С Флёр и Биллом мне всё более-менее понятно. Мои робкие попытки воззвать к чувствам сына, что не надо так спешить, по-видимому, совершенно напрасны. Не обижайтесь, Флёр, о вейлах волшебники всякое говорят, что поделаешь, традиция, однако. Но я вас вижу уже некоторое время, вы мне всё более и более нравитесь. Если вам не нравится Селестина Уорлок, это ещё не значит, что невестка не найдёт общего языка со свекровью. Я уже не раз говорила с Биллом, с нашим красавчиком Биллом, моим первенцем. Как же, ликвидатор заклятий в банке «Гринготтс»! Агент 007 и не меньше. Но я пригласила вас, Флёр, чтобы в беседе с девушками, вы… помогли нам. Может я отстала от жизни. От современной молодёжи. Так что, если я сорвусь, а я могу сорваться. Правда, доченька?
— Миссис Уизли, я знаю Джинни и Гермиону уже несколько лет, это самые замечательные девушки, с которыми я имела честь познакомиться, хоть Джинни и ревновала меня к Биллу, да и сейчас ревнует, но ведь она единственная и любимая сестра…