— Разреши, я ее заберу?
Пин обернулся на голос, но никого не увидел.
— Простите? — растерянно произнес он и тут же почувствовал легкий шлепок чуть ниже спины.
Мальчик опустил взгляд и увидел низкого — вообще говоря, необычайно низкого — коренастого человечка, который требовательно смотрел на него.
— А-а! — протянул Пин, очень жалея, что ничего поумнее в голову не пришло, и вручил коротышке картофелину.
Незнакомец взял ее и сунул в карман.
— Премного благодарен, — сказал он и, протянув правую руку — в левой была зажата курительная трубка, — представился, крепко при этом стиснув мальчишке ладонь. На ощупь рука у незнакомца оказалась мозолистая и грязная.
— Бьяг Гикори,[2] — весело сообщил он, глядя Пину прямо в глаза, хотя для этого коротышке пришлось очень сильно откинуть голову. — Очень рад познакомиться.
— Биак, — повторил Пин. — Как это пишется?
— БЬ-Я-Г. Значит «маленький».
Мальчик засмеялся, но, увидев выражение лица нового знакомца и удивленно изогнутые брови, сразу осекся.
— Наверное, не зря, — сказал Пин, внимательно вслушиваясь в речь собеседника. У Бьяга был весьма необычный акцент, с раскатистым «р», — этот человек явно родился не в городе. — Ведь ты же…
— Ну да, карлик, — отрезал Бьяг. — Ну и что? В конце концов, у каждого свой крест. Хотя у некоторых, конечно, полегче. — Он выжидательно посмотрел на Пина.
— Ой, — спохватился мальчик, вдруг осознав, чего именно от него ждут. — Меня зовут Пин.
— Просто Пин?
— Пин Карпью, — не подумав, ответил Пин и тут же нахмурился, но Бьяг ничего не сказал. Возможно, он ничего и не знал об отверженном семействе Карпью.
— Полное имя — Криспин.
— А-а, Криспин? — Бьяг подержал имя на языке, словно взвешивая, и смерил мальчишку взглядом с ног до головы. — Очень интересно, — только и сказал он. Кивнув в сторону «Ловкого пальчика», он спросил: — Был там, да?
— Ну да, — отвечал Пин. — Ходил смотреть на Заклинателя Костей.
— Ах вот оно что, на мистера Пантагуса, — сказал Бьяг. — Странноватое ремесло, на мой взгляд. Хотя многие скажут, что и мое не менее странное. А Прожорное Чудище ты видел?
Пин покачал головой:
— Нет еще.
Бьяг потер руки, пытаясь согреться, — звук получился такой, будто к ладоням его были приклеены два листа наждачной бумаги. Он вопросительно взглянул на Пина:
— Что ж, тебе, наверное, пора домой — прочь с этого холода. На моей памяти не бывало такой морозной зимы. Холод необычайный, это я точно могу сказать.
— Я бы с радостью отправился домой, — подтвердил Пин, и голос его прозвучал так жалобно, что ему самому стало неловко. — Но как раз сегодня меня выгнали из каморки, которую я снимал. Так что, скорее всего, ночевать мне придется на улице.
— Что ж, в этом городе ты не один такой, — сухо заметил Бьяг. — А я вот приятеля жду. Не то давно бы уже ушел. Он должен появиться с минуты на минуту…
— Друг мой, позволь выразить признательность за то, что ты не ушел и дождался меня, — послышался позади голос, за которым последовал звук приближающихся торопливых шагов.
Пин с удивлением подумал: интересно, что это у Бьяга за приятель, который выражается так витиевато, явно на северный манер; мальчик с любопытством ждал этой новой встречи. К ним подбежал высокий — очень высокий — человек, его стройную фигуру подчеркивал длинный черный сюртук, застегнутый на все пуговицы под самую шею. Как показалось Пину, незнакомец был чрезвычайно элегантен и необыкновенно хорош собой.
— До чего же я рад, что застал тебя, — сказал он, дружески хлопнув Бьяга по спине. — Не представляю, что бы со мной стало, если б пришлось гулять на ночь глядя в полном одиночестве. Вероятно, меня поймал бы тот сумасшедший и бросил бы в Фодус. Как там его прозвали? Убийца Серебряное Яблоко.
— Ага, это Деодонат Змежаб его так прозвал, — отвечал Бьяг.
— А кто этот молодой человек? — поинтересовался вновь пришедший, словно ему только теперь пришло в голову, что грязный, потрепанный мальчик, который стоит возле Бьяга, возможно, его спутник. — Будь добр, познакомь нас.
— Пин, — сказал Бьяг, — позволь представить тебе моего большого друга мистера Алуфа Заболткинса.
— Очень приятно, — вежливо ответил Пин и поднес руку к шапке.
— О, какие утонченные манеры! — улыбнулся мистер Заболткинс, пристально оглядывая мальчика с головы до пят. — Полагаю, по эту сторону реки такому не научишься?
— Это благодаря маме, — ответил Пин. — Она тоже пришла с того берега. Она говорила, хорошие манеры не стоят ни гроша, но стоят многого.
— Что ж, мудрая женщина, — согласился Алуф, которому очень польстило, что Пин принял его за северянина. Кто бы знал, сколько часов он потратил, тренируясь растягивать гласные.
— Да. Была… — пробормотал Пин.
— Пин лишился ночлега, — сообщил Бьяг. — Вот я и подумал: может быть, миссис Сытвуд поможет?
— Что ж, — решительно сказал Алуф, — если кто и согласится протянуть тебе руку помощи, так это миссис Сытвуд. Я совершенно убежден, что во всяком случае ужином она тебя накормит.
При мысли о такой перспективе глаза у Пина загорелись.
— Но ничего большего обещать не могу, — предупредил Бьяг.
Алуф принялся старательно дышать на замерзшие руки, затянутые в перчатки, всем своим видом показывая, что пора уже трогаться в путь, — и они пошли, все трое.
— Скажите-ка, юноша, — светским тоном поинтересовался Алуф, — а как вы с Бьягом познакомились?
— Я споткнулся о картофелину мистера Гикори.
Алуф рассмеялся:
— Вам еще повезло, что она не попала вам в голову.
Лицо Пина приняло озадаченное выражение, и Алуф вопросительно взглянул на Бьяга:
— Ты что же, не рассказал ему?
— О чем? — заинтересовался Пин.
Но Алуф не дал Бьягу возможности объяснить.
— О чем, о чем, о его выдающихся способностях! Росточком-то Бьяг, может быть, и не вышел, зато он велик умом!
Бьяг улыбнулся и отвесил низкий поклон:
— Мистер Заболткинс, сэр, вы слишком великодушны.
— А какие у вас способности? — спросил Пин, по-прежнему не понимая, при чем тут картошка.
Бьяг весь надулся от важности и заговорил таким напыщенным тоном, будто перед ним стояла целая толпа слушателей:
— Я, Бьяг Гикори, уроженец далеких земель, поэт и певец, а также ученый…
— Да знаем мы, знаем, — перебил Алуф. — Расскажи лучше юноше, чем ты занимаешься на самом деле.
Казалось, Бьяг несколько упал духом оттого, что его перебили так грубо: не успел воспарить — опустили на бренную землю. Тем не менее просьбу друга уважил:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});