– Я об этом как-то не подумал.
Глава 5
Патрульный вертолет медленно кружил в небе южнее Денвера. Командир, лейтенант паназиатской армии, взглянул на карту, составленную из свежих аэрофотоснимков, и знаком приказал пилоту зависнуть в воздухе. Да, вот оно – огромное здание кубической формы, возвышающееся на высокой скале. Его обнаружила картографическая служба нового Западного Царства Небесной Империи, и патруль послали произвести расследование.
Для лейтенанта это был еще один рядовой вылет. Хотя здание не фигурировало ни в каких описях административного района, в котором находилось, ничего удивительного он в этом не видел. Недавно завоеванная территория огромна, а туземцы, ленивые и распущенные, как и подобает представителям низших рас, ведут записи крайне неаккуратно. Пройдет не один год, прежде чем все, что есть в этой дикой стране, будет тщательно учтено, инвентаризировано и занесено в списки, тем более что эти люди с болезненно бледными лицами почему-то, как дети, упрямо не желают воспринимать блага цивилизации.
Да, это займет немало времени – может быть, больше, чем присоединение Индии. Он с грустью вздохнул. Сегодня пришло письмо из дома – главная жена пишет, что вторая жена подарила ему сына. Что делать – подать заявление о зачислении в колонисты, чтобы можно было вызвать сюда семью, или же молить богов, чтобы его наконец отпустили в увольнение?
Но такие мысли не подобают человеку, который служит Небесному Императору! Он повторил про себя Семь Принципов Воинствующей Расы и показал пилоту на ровное место среди гор, куда можно приземлиться.
Вблизи здание выглядело еще внушительнее: огромный, сплошной кубический объем с длиной ребра не меньше шестидесяти метров. Стена, обращенная к нему, светилась чистым изумрудно-зеленым светом, хотя вечернее солнце находилось по другую сторону здания. Видна была и часть правой боковой стены – она горела золотистым цветом.
Из вертолета высадилось отделение солдат, а за ним – проводник из горцев, которого они взяли с собой в этот вылет. Лейтенант спросил его по-английски:
– Ты видел раньше это здание?
– Нет, повелитель.
– Почему?
– Я в этих местах никогда не был.
Вполне возможно, что он лжет, но карать его нет никакого смысла, и лейтенант решил не обращать внимания.
– Иди впереди.
Они с трудом поднялись по крутому склону до того места, где начиналась ведущая к кубу широкая лестница, еще шире, чем сам куб. Прежде чем вступить на нее, лейтенант некоторое время колебался. Он ощущал какое-то легкое беспокойство, непонятную тревогу, как будто некий внутренний голос предупреждал его о неведомой опасности.
Когда лейтенант поставил ногу на нижнюю ступень, над ущельем прокатился глубокий, чистый музыкальный звук. Ощущение тревоги усилилось и перешло в безотчетный ужас. Видно было, что ужас передался и солдатам. Лейтенант решительно шагнул на следующую ступень, и снова в горах раздался звук, такой же чистый, но другого тона.
Лейтенант упорно поднимался по бесконечной лестнице, солдаты следовали за ним. Каждый их нелегкий шаг – нелегкий, потому что ступени были чуть выше и чуть шире, чем нужно, – сопровождали медленные, грозные, трагические ноты. И чем ближе было здание, тем сильнее становилось ощущение надвигающейся катастрофы и неизбежной гибели.
Когда лейтенант уже приближался к верхней площадке, медленно распахнулись обе створки огромной двери. В открывшемся проеме стоял человек в изумрудно-зеленой мантии до самой земли. Белые волосы и ниспадающая борода обрамляли лицо, исполненное достоинства и доброты. Старец величественно двинулся вперед и подошел к краю площадки в тот самый момент, когда лейтенант поднялся на последнюю ступень. Лейтенант с изумлением увидел, что вокруг головы старца висит в воздухе мерцающий нимб. Он еще не успел подумать, что это может означать, как старец благословляющим жестом поднял правую руку и заговорил:
– Да пребудет с тобой мир!
Его слова сбылись! Безотчетный страх, который ощущал лейтенант, исчез, как будто кто-то повернул выключатель. Он почувствовал огромное облегчение и вдруг понял, что этот человек низшей расы – видимо, жрец – вызывает у него теплое чувство, какое подобает испытывать только к равному. Он поспешно повторил про себя инструкцию по общению с жрецами низших религий.
– Что это за место, святой человек?
– Ты стоишь на пороге храма Мотаа, Владыки Владык и Господа Всего Сущего!
– Мотаа? Хм… Лейтенант не мог припомнить бога с таким именем, но это не имело значения. У этих бледнолицых существ тысячи странных богов. «Есть три вещи, необходимые рабу: еда, работа и его боги. Из них только одной нельзя его лишать – богов, иначе он может взбунтоваться», – гласили Правила управления.
– Кто ты такой?
– Я смиренный священнослужитель. Первый Слуга Шаама, Властелина Мира.
– Шаама? Ты, кажется, сказал, что твоего бога зовут Мотаа?
– Мы служим Владыке Мотаа в шести из тысячи его ипостасей. Вы служите ему по-своему. Даже Небесный Император служит ему по-своему. Я – слуга Властелина Мира.
«Это уже что-то похожее на оскорбление величества. если не на кощунство, – подумал лейтенант. – Впрочем, бывает, что у богов много имен, а этот туземец, кажется, безобиден».
– Хорошо, святой старик. Небесный Император разрешает тебе служить твоему богу так, как ты считаешь нужным, но я должен осмотреть храм именем Империи. Отойди в сторону.
Старец не двинулся с места и ответил с сожалением в голосе:
– Прости меня, повелитель, но это невозможно.
– Это мой долг. Отойди в сторону!
– Ну пожалуйста, повелитель, умоляю тебя! Тебе нельзя входить в храм.
В этой своей ипостаси Мотаа – Бог белых людей. Иди в ваш храм, но в этот тебе входить нельзя. Все, кроме последователей Шаама, караются за это смертью.
– Ты мне угрожаешь?
– Нет, повелитель, нет, – мы служим Императору, как нам велит наша вера. Но это запрещено самим Владыкой Мотаа. Я не смогу спасти тебя, если ты нарушишь запрет.
– Именем Небесного Императора – дай мне дорогу!
Лейтенант уверенно зашагал по широкой террасе к двери храма, за ним с топотом шли солдаты. Его снова охватил панический ужас, который усиливался по мере приближения к огромной двери. У него сжалось сердце, он чувствовал непреодолимое желание бежать куда глаза глядят. Только воспитанное долгой муштрой мужество, граничащее с фатализмом, заставляло его идти дальше.
Сквозь открытую дверь он увидел гигантский пустой зал, а в дальнем его конце – высокий алтарь. который тем не менее казался в этом огромном помещении крохотным. Каждая из стен зала светилась своим цветом: красным, голубым, зеленым и золотистым. Потолок был абсолютно, безупречно белым, а пол – столь же абсолютно черным. «Нечего бояться, – сказал он себе. Этот непонятный ужас – слабость, недостойная воина».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});