я понимал, что два человека убивающие толпы вампиров сорванной веткой по дороге к ним, это просто бред. Не конечно история знала кучу случаев, когда один или несколько людей наводили в тылу врага шороху, получше целой роты, но видно это был не случаи Луи Бедбири.
И тут меня накрыла лёгкая эйфория некой силы, а мои зубы слегка начали словно чесаться. Я провёл языком по резцам, и улыбнулся.
— Ну, теперь то повоюем упыри позорные. — Потер я руки.
Подойдя к двери своей камеры, я заорал во весь голос, что быстрее пора бежать. Пока никто не спохватился. Сам же стоя у двери вытащил из сапога размером с карандаш заточенный кол.
Задвижка маленького окошечка отъехала в сторону, и стражник, конечно, никого не заметил, я же прямо вжался в стену. Защелкал замок, а я, стал ждать когда же он расхлебянит ее настежь.
Так и произошло. Упырь по-видимому, когда-то бывший крестьянином открыв камеру, ввалился в нее, и стал вертеть головой в поиске меня любимого.
Я не заставил его долго ждать. Толкнув дверь, я вывел тем самым его из равновесия, и подскочив к нему сходу воткнул мой кол прямо в сердце упыря, после чего затащил его на кучу гнилой соломы. Сняв плащ, накинул его на уже точно труп сверху.
— Теперь ты это я, отдыхай тварюга. — С этими словами я вышел из камеры и закрыл за собой дверь на замок.
Заслышав вдалеке шаги, я нырнул в приоткрытую дверь по соседству с моей камерой, и прикрыл за собой дверь.
Запах вони, чуть не заставил меня зажать нос и вывернуть мои внутренности, на изнанку. Обернувшись, я увидел, с десяток трупов лежащих как на полу, так и на подобии столов, каменных возвышениях.
— Твою же ш мать. — Прошептал я одними губами.
За дверью прошли упыри, а я все смотрел на мёртвые тела. Рядом с одним из них в куче тряпья лежали мои вещи, а также одежда и вещи Бедбери.
Не раздумывая ни секунды, я подбежал к горе одежды, и стал нацеплять все свои пожитки обратно. Не прошло и пяти минут, как я снова выглядел как католический Рембо.
— Ну, теперь мы похохочем. — Воодушевился я.
Сделав шаг к двери, я застыл на месте, оборачиваясь на трупы. В моей голове за секунду родился и созрел очередной безумный план.
Идя по коридору, я не понимал день сейчас или ночь, тут же на глубине не было ни единого окна или часов. Миновав один проем, я увидел стоящего упыря рядом с проходом на более высокий уровень этих каземат.
Вампир стоял ко мне спиной, и я словно тень прошмыгнув с небывалой скоростью, сходу проткнул его спину, целясь в сердце. Кол прошел на вылет, и показался из груди. Удержав заваливающегося мертвяка, я аккуратно дабы не наделать шума положил его на пол.
Поднявшись на один этаж выше, я попал как я понял в жилое крыло. Тут я методично заходил в комнаты и во сне мочил упырей.
Во мне после укуса походу отменили человеческие чувство страха, а осталось у меня только легкая боязнь, что я буду обнаружен раньше времени.
Как я понимал, расклад был такой. Эти упыри, завалив Бедбири и меня, расслабились, понимая, что врагов больше нет, и решили поспать до наступления ночи, что давало мне колоссальную фору.
Через какое-то время, когда я зачистив целое крыло, двинулся на верхний этаж, и попал в тот самый зал, где меня укусили.
Стоя в арочном проёме, я смотрел на толпу кровососов, нервно сжимая кол в ладони.
В центре зала стояла Стефэния в красном подвенечном платье.
Вокруг неё крутились девушки, а по бокам с другой стороны два мужика. Они, завидев меня, остолбенели глядя прямо в мою сторону. Повисла немая пауза.
— Что! Не дождалась меня! — Ляпнул я с дури, перехватывая кол в левую руку и вынимая тесак правой рукой.
— Дождалась. — Вытаращилась на меня Стефэния
Крики служанок огласили зал, а два охранника рванули ко мне, скалясь своими клыками.
Однако теперь их движения были слегка посредственными, даже я бы сказал вялыми. Приняв удар рукой первого на тесак, я пнул его по бубенцам, и воткнул ему кол в грудь, после чего поймал рукой когтистое запястье второго, после чего уронил его, сделав подсечку.
Удар сапогом в зубы, и кол в сердце не заставил его долго ждали у моих ног.
В зал на крики вбежали сначала Рагин, а потом и граф с Виолеттой.
— Ты! — Огласил криком весь зал Гэврил.
— Я! Шут ты ряженый, — в тон ему заорал я. — Сейчас ты узнаешь, где раки зимуют.
В моей крови будто взорвали адреналиновую бомбу, которая накрыла меня с головой. Тело дрожало уже не от страха, а от предвкушения мести. — Fire in the hole! — Заорал я хватаясь за банку со святым маслом.
Склянка полетела об пол, а я уже чиркал спички, поджигая масло. Вспыхнули каменные плиты, и висевший рядом гобелен. Не останавливаясь на этом, я стал кидать банки по всему периметру зала. Огонь лихо распространялся по полу, создавая в рядах упырей панику, от чего упыри забегали как тараканы, а я, выхватывая из завязок еще один кол, понесся в атаку.
Первым был высокий упырь в кожаной куртке с металлическими пластинами.
Я просто снес его в огонь, боковым ударом ноги, после чего метнул во второго тесак, который вошел ровно по центру груди.
Конечно, этому вурдалаку это было как слону дробина, но пока он как дебил смотрел на рукоять торчащую из его груди, я уже был рядом и насадил его на кол.
Вампиры не осыпались прахом и не истлевали, как показывал кинематограф, они просто заваливались на пол уже точно мертвыми телами.
Вытащив свой тесак, я наотмашь отрубил какой-то упырихи руку, и пинком вогнал ее в лужу с горящим маслом.
Крики оглашали зал, а Граф стоял и орал на своих подчинённых, которые пытались идти в бой сквозь святое горящие масло. Рядом с ним стояла Виолетта и Рагин. А в центре зала в эпицентре огненного месива в свадебном платье Стефэния, которая из-за огня не могла и шагу ступить в сторону.
Когда передо мной остались всего три вампира в бой включился Рагин. Этот упырь неизвестно, где прятавший меч, кинулся в бой с острой махалкой на перевес.
— Умойся нечисть! — окатил я его из бутылки со святой водой, капли которой попали и на меня. — Ох ты ж дьявол, жжётся. — Почувствовал я лёгкий жар от святой воды, которого пару минут назад не было, хотя святая вода уже попадала на мою кожу.
Но если я только чувствовал жжение, то Рагин аж задымился. Его атака захлебнулась в освящённой воде, давая мне шанс контратаковать.
Я словно заправский мастер боевых искусств, выбил ногой из его рук меч, и воткнул ему в грудь кол, при этом сорвав еще банку со святой водой, и просто вмял ее ему в голову, получая при этом ожог ладони.
Раган пал к моим ногам, а я уже бежал к графу.
На моем пути встала Виолетта. Завизжав, словно ей наступили на хвост, она кинулась мне наперерез. Я же увернувшись от ее выпада, схватил ее за космы, и врезал ей по лицу коленом, от чего её клыки посыпались на каменные плиты. Не останавливаясь на достигнутом я раскрутив её за шевелюру, и зашвырнул в бушующее пламя за своей спиной.
Выхватив из завязок кинжал, я тут же метнул его в графа. Тот даже не стал уклоняться, принял оружие грудью, после чего засмеялся.
— Мне пятьсот лет! Я высший вампир, да мне даже кол не помеха, не то, что твой жалкий ножичек. — Вытащил он его из груди и откинул в сторону.
Я хотел было ударить его колом, но он был намного быстрее меня.
Его рука врезала по моему лицу, запустив меня при этом в полет на пару метров назад.
Но вместо того, чтобы упасть на спину, я словно кошка приземлился на все четыре конечности. На губах появилась ухмылка, и капли крови.
Граф шагнул ко мне и внезапно вытаращил глаза, в полном непонимании, что происходит. Ведь его движения стали словно деревянные. Гэврил сделал еще шаг вперед, и застыл.
— Вот ты и попался кровосос ты тупой. — Засмеялся я, вставая на ноги, и доставая еще один кинжал.
— Что ты со мной сделал⁈ — Вопил он, стоя на месте, словно живая статуя.
Я шёл к нему, поигрывая кинжалом.
— Если кровь живого это жизнь для такого чертового упыря как ты. То кровь мертвеца, это смерть. — Показал я ему лезвие второго кинжала измазанного в густой чуть ли не черной жиже. — Ты бы увернулся