В букваре Стасику нравилась одна картинка: кораблик среди синих, отороченных пенными гребешками волн. Под картинкой были строчки:
Ветер по морю гуляетИ кораблик подгоняет.Он бежит себе в волнахНа поднятых парусах.
Мама сказала, что эти стихи написал Пушкин. Стасик сразу выучил их наизусть.
Днем, когда в деревянном доме никого не было и только черный бумажный репродуктор неразборчиво бормотал в углу, Стасик строил из табуреток корабль и распевал:
Ветер по морю гуляет…
А вечером, когда мама брала букварь и говорила «ну-ка, почитай что-нибудь», Стасик тут же предлагал:
– Я про кораблик!
– Какой хитрый! Про кораблик ты читаешь по памяти, а надо по буквам. Ну-ка, вот это…
И Стасик со скрипом разбирал строчки, как «мама мыла Лушу», а «Луша мыла раму».
«Что за Луша! – сердился он про себя. – Таких имен даже и не бывает!» Луша представлялась ему противной неумытой девчонкой.
И, видимо, чтобы избавится от этой Луши, Стасик наконец научился читать. К шести годам он прочитал уже немало книжек: и про Гулливера, и про Айболита, и про русских богатырей, и всякие другие. А однажды мама купила на рынке потрепанные «Сказки» Пушкина с цветными картинками. И тогда-то Стасик узнал, что строчки о кораблике – не просто стихи, а частичка «Сказки о царе Салтане».
От пушкинских сказок Стасик отрывался теперь только вечером, когда возвращалась мама.
Однажды мама стряхнула со своего полушубка снег и пожаловалась:
– Ох и погода! Такой лютый мороз.
– А что такое «лютый»? – не понял Стасик. Он впервые услышал это слово.
– Значит, злой, свирепый, беспощадный…
– Как фашисты? – тихо спросил Стасик.
– Да, – вздохнула мама. И обняла Стасика. – Но фашистам скоро конец. Всей войне скоро конец. Слышишь, по радио опять передают салют…
И правда, в репродукторе грохали залпы московского салюта – в честь еще одной победы нашей армии.
Стасик устроился у керосиновой лампы и задумался. Вспомнил строчки о кораблике: «Пушки с берега палят, кораблю пристать велят». Когда он прочитал это первый раз, то расстроился: «Мама, а зачем они стреляют по кораблику? Он же ничего плохого князю Гвидону не сделал!» Мама объяснила, что такая стрельба – мирная. Это просто сигнал, приглашение к берегу. «И салют!» – подумал сейчас Стасик.
– Мама, послушай! Я придумал продолжение Пушкина:
Пушки с берега палят,
Кораблю пристать велят.
Князь Гвидон совсем не лют,
Вся его стрельба – салют!
Мама похвалила Стасика. А он с той поры начал сочинять стихи. Иногда они получались, иногда не очень. Зависело от настроения.
Когда Стасик пошел в школу, про его «талант» узнала учительница Елена Ивановна. Иногда просила придумать что-нибудь для стенной газеты.
Один раз, когда Стасик учился уже в третьем классе, Елена Ивановна сказала на уроке чтения:
– Ребята, скоро мы будем отмечать сто десять лет со дня гибели Александра Сергеевича Пушкина. Вы все знаете что это наш великий любимый поэт. У нас будет литературный утренник. Давайте придумаем, что интересного мы сможем для этого утренника приготовить.
Придумали прочитать всякие пушкинские стихи. Показать сценку из сказки про Балду. Устроить бой Руслана с великанской головой. Ну и много еще всякого…
– Можно, я буду Русланом? – спросил Стасик. – У меня есть деревянный меч и щит из фанеры.
Но Елена Ивановна предложила другое:
– Пусть Репьёв лучше придумает стихи на пушкинскую тему… Стасик, ты ведь умеешь.
– Ну, я не знаю. Это же не всегда получается. Когда как…
– А ты попробуй. Вдруг получится.
По дороге из школы Стасик стал пробовать. Но ничего не приходило в голову. Только вертелась в памяти строчка: «Ветер по морю гуляет…»
Дома Стасик с досады стукнул себя по затылку и решил, что никаких стихов не будет. Потом он пошел в гости к девятикласснику Саше Пантюхину. Саша был сосед, жил за стенкой. В комнате у него было очень интересно. На стенах висели географические карты и картинки с кораблями – Саша собирался в моряки.
В тот день Саша и его приятель Витя мастерили из большого куска сосновой коры модель кораблика. Кораблик получался красивый, старинного вида. Володя сказал, что такой корабельный тип называется «галеон».
Галеон был похож на кораблик из букваря. Стасик посмотрел на него, закусил губу, свел брови, и… стихи стали придумываться строчка за строчкой.
Вот что получилось
Ветер по морю гуляет,
Это Пушкин написал.
Про кораблик про отважный
Он мне сказку рассказал.
Из куска коры сосновой
Я построю галеон.
Будет он совсем как новый
И красивый будет он.
Он, конечно, будет мал,
Потому что он игрушка.
Но зато его назвал
Я прекрасным словом «Пушкин».
Стасик вырвал из тетрадки листок, синим карандашом, печатными буквами написал стихи на клетчатой странице и утром показал Елене Ивановне. Он очень смущался, но Елена Ивановна похвалила. Сказала, что Стасик прочитает это стихотворение на утреннике.
На пушкинский утренник Стасик собирался как на большой праздник. Мама дала ему новые суконные брюки, которые недавно прислал в подарок сыну папа. Война давно кончилась, но папа так и не вернулся домой. Сначала мама говорила, что он продолжает армейскую службу за границей, но в конце концов призналась: едва ли папа когда-нибудь вернется. Он остался жить в далеком городе и там у него теперь другая семья. Стасик погоревал, а потом подумал: «Ну ладно, это все-таки лучше, чем убили бы на фронте»… А брюки были замечательные, как у краснофлотцев. Конечно, очень подошла бы к ним матроска, но ее не было. Был только медный значок-якорек, который недавно подарил Саша Пантюхин.
Стасик прицепил якорек к белой рубашке. И пошел в школу не в валенках, а в ботинках, чтобы у него был более флотский вид.
Стихи Стасик прочитал громко и с выражением, и ему хлопали не меньше, чем Вовке Савостину, который изображал Руслана и воевал с головой.
А потом эти стихи поместили еще и в школьной стенгазете. Но радости от этого у Стасика не было. То ли из-за стихов о кораблике, то ли из-за флотских брюк кто-то назвал третьеклассника Репьёва моряком. И пошло с того дня: «Моряк» да «Моряк». И если бы просто «Моряк» – тогда ничего плохого. Но ведь приклеивали всякое: и «Моряк – с печки бряк», и «Капитан с разбитого корыта». Потому что были в классе несколько вредных пацанов, которые любили изводить тех, кто не очень сильный и не очень смелый. А Стасик, надо признаться, был как раз таким в ту пору. Случалось, он даже плакал от всех этих дразнилок, тумаков и щипков.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});