прекратить откачку воды. Постепенно затопления распространились в отделение вспомогательных машин левого борта, затем - в помещение главных турбин и котельное отделение N 1. "Карлсруэ" замер на поверхности моря, имея крен 12°.
Недостаточная выучка экипажа привела к столь нехарактерной для немецких кораблей неразберихе и даже панике. Несмотря на то, что крейсер находился в опасной зоне, значительная часть свободного от непосредственного несения вахты персонала отдыхала после трудного дня. В число "отпускников" попала даже аварийная партия! В момент взрыва в своих каютах находился и старший офицер, корветтен-капитан Дювель, и главный трюмный механик. Хотя непосредственно в результате взрыва из строя вышли только турбины и половина электроэнергетики, а котельные отделения остались в исправности, также как генераторные отделения N 2 и 3, практически никаких попыток ввести в действие электрооборудование так и не было предпринято. Последующее расследование показало, что частично причиной явились мелкие конструктивные недостатки. В частности, паровые клапаны турбогенераторов закрылись в момент удара, и в полузатопленном помещении их не удалось открыть, хотя сами генераторы теоретически могли работать и в таких условиях.
Все же положение "Карлсруэ" нельзя было назвать полностью безнадежным. Хотя, по последующим расчетам, корабль принял от 2300 до 3000 т воды (что составляет почти половину его водоизмещения), затопления распространялись симметрично и не дали опасного крена. Но по тем же расчетам скорость откачки составляла не более 30 т воды в минуту, тогда как через пробоины ее поступало почти в 2 раза больше. Видя, что его корабль медленно погружается, Риве подозвал миноносцы эскорта, и в 20:45 "Зееадлер" и "Лухс" приняли большую часть экипажа, а примерно через полчаса на "Грайф" перебрались остальные его члены. В числе последних покинул "Карлсруэ" его командир. Два миноносца, перегруженные спасенными с крейсера, отправились в Киль, а "Грайф" в 22:50 выпустил в "Карлсруэ" две торпеды. Первая попала в носовую часть, а вторая - в середину корпуса, за передней мачтой. Они сделали свое дело: корабль пошел на дно почти на ровном киле, носом вперед.
Расследование, предпринятое по инициативе командующего разведывательными силами адмирала Шмундта, основную ответственность за недостаточную эффективность спасательных мер возложило на старшего офицера. Ему вменялось в вину, что вместо того, чтобы руководить работами из неповрежденного центрального поста, он пытался сам добраться до поврежденных отсеков, потеряв немало времени, но так и не выяснив ситуации. По его же рекомендации, исходившей из неверной (по мнению комиссии) оценки состояния крейсера, командир принял решение покинуть корабль и добить его торпедами. В итоге гибель судна приписывалась главным образом плохой обученности экипажа и неудачной борьбе за живучесть.
С таким выводом трудно полностью согласиться. Состояние корабля, потерявшего примерно половину запаса плавучести, и продолжавшего принимать 500-1000 т в час, можно оценить как безнадежное. Удачного попадания даже одной британской торпеды, содержавшей 340 кг тротила, могло быть вполне достаточно для лишенного, несмотря на модернизацию, подводной защиты 6000-тонного крейсера легкой постройки. Кроме того, часть ответственности должно принять на себя и немецкое командование, так и не пытавшееся задействовать в операции "Везерюбунг" многочисленные и мощные германские спасательные суда, которые могли бы изменить ситуацию, возникшую на борту "Карлсруэ".
История службы. "КЕЛЬН".
Строившийся на верфи ВМФ в Вильгельмсхафене легкий крейсер "D" ("Эрзац "Аркона") получил название "Кельн" - имя, которое до него носили два крейсера. На церемонии спуска, состоявшейся 23 мая 1928 г, присутствовала вдова командира первого "Кельна", фрегаттен-капитана Майдингера, погибшего с большинством своей команды в неравном бою с англичанами в Гельголандской бухте 28 августа 1914 г. По традиции в спуске участвовал бургомистр "титульного" города Конрад Адэнауэр, впоследствии первый канцлер ФРГ, а также представители руководства флота: адмирал Зенкер, вице адмирал БауЭр и директор верфи контр-адмирал Франц. Руководил церемонией военный министр Веймарской республики Гренер.
Достройка корабля наплаву велась довольно быстро для мирного времени, и 15 января 1930 г крейсер формально был готов к службе. Рядом с ним борт к борту встал исключаемый из списков старый крейсер "Амазоне", команда которого перешла на "Кельн" и составила основу его экипажа. Первый командир нового корабля, фрегаттен-капитан фон Шредер, обратился к своим людям с пространной речью, восхвалявшей подвиги первого "Кельна". Затем флаг и вымпел на "Амазоне" были спущены, а на "Кельне" - подняты. Новая боевая единица вступила в строй. Третий крейсер с этим именем в отличие от первого, погибшего в самом начале 1 -й мировой войны в неравном бою с британскими линейными крейсерами в Гельголандской бухте, оказался удивительно везучим кораблем; он избежал всех неприятностей, выпавших на долю его "систершипов", и дожил до конца войны.
4 февраля "Кельн" вышел на ходовые испытания в устье р.Яде, продолжавшиеся 4 дня. Затем корабль на месяц вернулся на завод, а 3-го марта пробы продолжились. 8 марта крейсер вышел в свой первый поход, впрочем, весьма непродолжительный: он прошел Кильским каналом на базу в Киле, где с новой единицей ознакомился командующий разведывательными силами контр-адмирал Гладиш, и 21-го через датские проливы вернулся в Вильгельмсхафен. 3 и 4 апреля продолжились пробные пробеги, а на следующий день крейсер вновь проследовал каналом Кайзера Вильгельма в Киль, обосновавшись там у бочки А-6.
Весь апрель и большую часть мая на Балтике проходили официальные ходовые испытания: 7 апреля - шестичасовые на 15 узлах, 14-го - трехчасовой пробег на 29 узлах и пробег той же продолжительности на максимальной скорости 31 узел. Затем последовала серия б-часовых испытаний: 15 апреля - 24-узловой скоростью, 6 мая - 15-узловой, на следующий день - 25- узловой, и 20 мая - при 20-узловом ходе. Завершилась серия 12-часовым походом под дизелями при экономической скорости 10 уз. Пробег на мерной миле в Данцигской бухте 11 апреля показал максимальную скорость 32,23 узла, а 25 апреля крейсер развил еще больший ход - 32,5 узла.
Параллельно ходовым испытаниям происходила обкатка остальных систем корабля. В частности, 23 и 24 апреля состоялись первые артиллерийские стрельбы главным и 88-мм зенитным калибрами.
Конец мая, июнь и июль продолжались испытания, перемежаемые частыми переходами из Северного моря на Балтику и обратно. С 30 июня по 3 июля прошли первые торпедные стрельбы, а 28 июля крейсер уже сам послужил целью для учебных торпед других кораблей флота. 3 августа корабль поступил в распоряжение учебного артиллерийского отряда. Большую часть месяца он простоял в Кильской бухте; только в конце месяца состоялись учебные стрельбы и двухдневный визит в Копенгаген.
5 сентября "Кельн" прибыл в Вильгельмсхафен и на следующий день отправился на построившую его верфь для дооборудования и