Читать интересную книгу Разумное животное. Пикник маргиналов на обочине эволюции - Лев Шильник

Если человек каменного века ел плохо прожаренную медвежатину, то очень скоро заболевал и чахнул на глазах. У окружающих это вызывало священный ужас: создавалось впечатление, что человека настиг гнев хозяина леса. Поэтому со временем медвежатину есть перестали, а череп страшного зверя, умевшего убивать после смерти, сделался объектом поклонения.

Во-вторых, Homo erectus пользовался огнем. Если еще совсем недавно считалось, что первый костер запалил неандерталец чуть больше 200 тысяч лет назад, то сегодня практически не осталось сомнений, что честь приручения огня по праву принадлежит прямоходящему человеку. Жаркие костры горели на нашей планете и 300, и 400, и 500 тысяч лет тому назад, а недавно на стоянке древних людей в северной части Израиля археологи обнаружили остатки очага возрастом 780 тысяч лет. Между прочим, эта находка не только переворачивает привычные представления о том, когда люди овладели огнем, но и замечательно согласуется с географией расселения Homo erectus в диахронии. Как мы помним, прямоходящий человек покинул Африку около 2 миллионов лет назад, но первые переселенцы, осваивая Евразию, предпочитали селиться в зоне тропиков и субтропиков. И только около миллиона лет назад люди начинают понемногу проникать в приледниковые регионы с гораздо более суровым климатом — в Центральную и Северную Европу и Северный Китай. Возраст древнейших останков эректуса в Восточной Англии составляет 700 тысяч лет. Понятно, что выжить в этом суровом краю без огня едва ли было возможно.

В-третьих, имеются свидетельства, что прямоходящий человек не только умел строить жилища (в Бильцингслебене обнаружены остатки хижин, сплетенных, по-видимому, из ивовых прутьев), но и создавал, быть может, произведения искусства. На юге Марокко нашли вылепленную из глины фигурку человека, возраст которой по самым осторожным оценкам составляет 300–500 тысяч лет. Правда, большинство специалистов относятся к художественным талантам Homo erectus весьма скептически.

В-четвертых, раскопки, проведенные в Испании в последнее десятилетие, заставили ученых немного подправить историю заселения человеком Европы и допустить, что, возможно, уже около миллиона лет назад прямоходящие люди умели преодолевать такие серьезные водные преграды, как Гибралтарский пролив. А самые горячие головы не сомневаются, что Homo erectus строил простейшие плоты и совершал на них морские путешествия протяженностью в несколько десятков километров, и даже поговаривают о наличии у прямоходящего человека достаточно развитого языка, ибо спланировать и осуществить такую акцию без членораздельной речи весьма затруднительно. Справедливости ради следует отметить, что подавляющее большинство ученых не разделяют точки зрения пылких энтузиастов относительно морских свершений эректуса и не без оснований полагают, что заселение Европы происходило традиционным кружным путем — вокруг Средиземноморья через Переднюю Азию и Балканы. Люди в своих миграциях всегда следовали за травоядными копытными, а изучение ископаемых останков животных неопровержимо свидетельствует о том, что просачивание африканской фауны на европейский континент осуществлялось через Ближний Восток. Кроме того, сравнительный анализ митохондриальной ДНК многих североафриканских и европейских видов показал, что если прямой обмен между Африкой и Европой все-таки имел место, то был крайне незначительным. С другой стороны, известно, что некоторые вполне сухопутные животные могут преодолевать значительные морские пространства: например, древние слоны добирались до Кипра, проплывая расстояние более 60 км. Но вот Гибралтар почему-то не стал торной дорогой, хотя его ширина сегодня колеблется от 14 до 44 км, а в ледниковые эпохи, когда уровень моря заметно понижался, он был еще уже. По мнению некоторых исследователей, это объясняется очень сильным поверхностным течением в проливе, каковое обстоятельство чрезвычайно осложняло переправу.

Итак, вопрос о мере разумности прямоходящего человека остается открытым. Даже если новые археологические находки покажут, что он предвосхитил многие достижения анатомически современных людей, его судьба была предрешена: около 300 тысяч лет назад Homo erectus благополучно вымер, оставив после себя один-единственный молодой подвид, получивший в специальной литературе название неандертальца. Вот об этом очередном представителе рода Homo мы сейчас и поговорим.

ВЫРОДОК ИЗ НЕАНДЕРТАЛЯ

В 1856 году произошло эпохальное событие — близ немецкого города Дюссельдорфа, в долине Неандерталь рабочие при расчистке пещер обнаружили необычный скелет, который был доставлен школьному учителю Иоганну Фульроту. Впрочем, первый ни на что не похожий череп выкопали еще восемью годами раньше — в 1848-м, в каменоломнях на северном склоне гибралтарской скалы. Но гибралтарская находка не заинтересовала общественность. Надо сказать, что и немецкие кости далеко не сразу привлекли внимание ученых, а над скромным натуралистом Фульротом, заявившим, что он нашел останки ископаемого антропоида, откровенно потешались, предлагая вполне прозаические объяснения. Говорили, например, что его кандидат в доисторические предки человека — обыкновенный русский казак, сложивший голову в эпоху наполеоновских войн (у фульротовского скелета оказались кривые «кавалерийские» ноги). Термин «неандертальский человек» предложил английский анатом Кинг в 1864 году, хотя по справедливости его следовало назвать «гибралтарским».

Но и после этого страсти не утихли. Скажем, великий Рудольф Вирхов, автор известного утверждения «каждая клетка — из клетки», так и не признал неандертальца, заявив, что найденный субъект — наш современник со следами детского рахита и старческой деформации. Одним словом, научная судьба первых находок ископаемых людей была отнюдь не идиллической.

Но открытия постепенно множились, и сегодня счет неандертальских скелетов и черепов идет уже на сотни. Стоянки палеоантропов (обобщенное название ископаемых людей, к которым принадлежали и неандертальцы) обнаружены на всех континентах, кроме Америки, Австралии и, понятно, Антарктиды. Жили они в широком временном промежутке от 200–250 до 35 тысяч лет назад и создали сравнительно прогрессивную каменную культуру, получившую название мустьерской. Таким образом, неандертальцы занимают срединное положение между неоантропами (людьми современного типа) и архантропами, или древнейшими людьми, — питекантропами и синантропами. Возраст самых молодых палеоантропов устанавливается достаточно надежно, поскольку для анализа органического материала не старше 60 тысяч лет можно применять относительно точный радиоуглеродный метод.

Классическим европейским неандертальцем принято считать жившего 50 тысяч лет назад пожилого мужчину, найденного в 1908 году на каменном дне пещеры близ Ла-Шапелль-о-Сен. Это было суровое и неприветливое время последнего (вюрмского) оледенения. Климат сделался резко континентальным, а тундры и холодные степи с островами северного леса заняли огромные просторы Европы и Азии. Северные олени проникали даже на Пиренейский и Апеннинский полуострова, а мамонты обитали вплоть до широты современного Рима. По центральной Европе бродили шерстистые носороги, а во Франции было не теплее, чем сегодня близ Полярного круга.

Понятно, что выжить в этих условиях могли только крепкие ребята, овладевшие огнем, умеющие строить жилища и защищать тело от пронизывающего холода теплой одеждой из звериных шкур. Именно таким бравым парнем был наш шапеллец. Его невысокий рост (около 160 см) с лихвой искупался мощным костяком и широченными плечами. Он был могуч и невероятно силен физически. У него был огромный мозг, значительно больше нашего, около 1600 см3 (средние показатели объема мозга современного человека составляют 1300–1400 см3) и относительно короткие руки, которые не участвовали в ходьбе. Если у гориллы длина плечевой кости по отношению к бедренной достигает 116 %, у шимпанзе — 102 %, а у современного европейца — 72,5 %, то у классических неандертальцев эта величина не превышала 70,3 %.

При этом в строении черепа поздних палеоантропов обнаруживается еще много архаических черт, роднящих их с обезьяноподобными предками. У шапелльца был покатый, убегающий назад лоб (угол наклона — 63°, тогда как у нас с вами — около 90°), а высота черепа по отношению к его длине составляла около 40 % против 60 % у современных людей. Неандерталец имел мощный надглазничный валик, срезанный подбородок и выдвинутую вперед голову, о чем говорят горизонтально расположенные отростки шейных позвонков. И хотя некоторые исследователи склонны рассматривать Homo neanderthalensis в качестве позднего подвида прямоходящего человека (питекантропа, или Homo erectus), наличие прогрессивных изменений в физическом облике неандертальца сомнению не подлежит.