— Вы нуждаетесь во мне, — пробормотал Гейб, отстраняя ее. — А я нуждаюсь в вас.
Лора кивнула и положила руку ему на плечо, сказав этим, как ей казалось, все.
Из-за новых ураганов Гейб только через три дня рискнул предпринять поездку в город. Лора наблюдала, как он допивал последнюю чашку кофе прежде, чем надеть пальто.
— Постараюсь вернуться как можно скорее.
— А я бы предпочла, чтобы вы не спешили и следили за дорогой.
— Джип идет, как танк. — Он принял перчатки, которые она ему протянула, но не надел их. — Мне очень не хочется оставлять вас одну!
— Гейб, я уже давно сама забочусь о себе.
— Обстоятельства изменились. Мои адвокаты, вероятно, послали разрешение на вступление в брак.
Она тотчас же принялась суетиться с грязной посудой.
— Быстро сработано.
— Им и платят за то, чтобы они быстро работали, а связался я с ними три дня назад. Если мне удастся, я привезу с собой мирового судью.
Чашка выскользнула у нее из рук и плюхнулась в мыльную воду.
— Сегодня?
— Вы не передумали?
— Нет, но…
— Я хочу, чтобы в свидетельстве о рождении стояло мое имя. — Гейб увидел, что Лора заколебалась, и им овладела паника, безотчетная и волнующая. — Будет проще, если мы поженимся до рождения ребенка.
— Да, наверное, это правильно. — Все казалось каким-то скоропалительным. Она окунула руки в воду и снова начала мыть посуду. Ее первый брак тоже был скороспелым, водоворотом цветов, шампанского и белого шелка.
— Конечно, вы предпочитаете что-нибудь более торжественное, но в данных обстоятельствах…
— Нет. — Она повернулась и заставила себя улыбнуться. — Нет, меня это не волнует. Если вам удастся все устроить сегодня, что ж, прекрасно!
— Хорошо. Лора, мне было бы спокойнее, если бы вы отдохнули до моего возвращения. Сегодня вы плохо спали.
Она снова повернулась, Да, она плохо спала. Кошмар вернулся, и она не сомкнула глаз до тех пор, пока в конце концов Гейб не скользнул в постель рядом с ней.
— Я же уезжаю не слишком далеко!
— Гейб, если вы поцелуете меня на прощание, это не будет для вас слишком большим испытанием?
Лора улыбнулась, повернулась, с ее рук еще капала вода, и подняла губы к его губам.
— Мы еще даже не женаты, а вы уже целуете меня так, будто мы двадцать лет вместе! — Гейб легко изменил настроение, ущипнув ее губу. Через несколько секунд она уже прижималась к нему, и в этих объятиях не было ничего случайного.
— Вот так-то лучше, — пробормотал он. — А теперь ложитесь. Я вернусь меньше чем через два часа.
— Будьте осторожны.
Он закрыл дверь. Через несколько мгновений она услышала звук заводящегося мотора. Перейдя в гостиную, она проследила, как отъехал Гейб.
Как ни странно, но, даже когда в домике установилась тишина, она не чувствовала себя одинокой. Неслышно рассмеявшись, она признала, что нервничает. Невесты имеют право нервничать. Если Гейб добьется своего, а она уже верила, что он всегда добивается своего, то они сегодня же будут женаты.
И ее жизнь, Лора эхо понимала, снова изменится.
На этот раз к лучшему. Она сделает свою жизнь лучше.
Боль в пояснице усилилась, и Лора прижала к ней руку. Обвиняя в этом неудобный матрас и беспокойную ночь, она подошла к портрету.
Гейб закончил его накануне. Он предупредил Лору, что картина сохнет несколько дней, поэтому она не стала притрагиваться к ней. Она села на табурет, которым иногда пользовался Гейб, и стала изучать свое лицо.
Значит, вот какой он ее увидел, подумала она. Кожа бледная, только на скулах чуть заметный румянец.
Отчасти эта белизна, эта прозрачность делала ее похожей на ангела, как он и называл ее. Она выглядела так, словно грезила наяву, что с ней не раз случалось в те часы, когда Гейб писал ее портрет.
Однажды она заметила ему, что во взгляде, в губах женщины на портрете слишком много ранимости. А вот в позе, в повороте головы чувствовались сила и независимость, но они терялись из-за печального взгляда ее глаз.
Слишком уж много она прочла в этом взгляде, решила Лора, чувствуя, как боль в спине становится все более глубокой и тупой. Она потерла спину и стала осматривать домик.
Через считанные часы она выйдет здесь замуж. Не будет толпы доброжелателей, ни пианиста, играющего романтические песни, ни ковра из розовых лепестков. И все же с подобными украшениями или без них, но она будет невестой. Может быть, пышного праздника не получится, но, по крайней мере, ее жизнь станет упорядоченной.
Боль в спине заставила ее лечь. Два часа спустя она услышала, как к дому подъехал джип. Она еще с мгновение лежала, пытаясь справиться с болью.
Позже, решила она, нужно принять горячую ванну, и боль отпустит. Она вошла в гостиную как раз в тот момент, когда Гейб вводил в дом пожилую пару.
— Лора, это мистер и миссис Уайтерби. Мистер Уайтерби мировой судья.
— Здравствуйте. Как мило, что вы согласились приехать к нам!
— Это часть моей работы, — ответил мистер Уайтерби, надевая потускневшие очки. — Кроме того, ваш молодой человек не признает никаких отказов.
— Не обращайте внимания на этого старика. — Миссис Уайтерби похлопала мужа по плечу и пристально посмотрела на Лору. — Он любит жаловаться.
— Могу я вам предложить кофе?
— Не беспокойтесь. У мистера Брэдли целая машина припасов. Вы сядьте, а он пусть обо всем позаботится. — Она подошла и хрупкими руками обняла Лору, чтобы проводить ее до кушетки.
— Он нервничает, как гусь в Рождество, — шепнула она. — Пусть на некоторое время чем-то займется.
Хотя Лора не могла представить, чтобы Гейб из-за чего-нибудь нервничал, ей казалось, что для Уайтерби нет ничего неожиданного в подобных эмоциях у человека, который вот-вот женится. Лора слушала, как Гейб на кухне шумит мешками и кастрюлями.
— Пожалуй, мне следует ему помочь.
— Сидите спокойно! — Миссис Уайтерби подошла к мужу и тоже села. — За женщиной, носящей ребенка, нужно ухаживать! Видит Бог, когда родится ребенок, у вас будет не так много времени посидеть спокойно.
Мысленно благодаря ее, Лора пошевелилась, чтобы успокоить пульсацию в спине.
— У вас есть дети?
— Шестеро. А теперь у нас двадцать два внука и пять правнуков.
— И еще один на подходе, — заявил мистер Уайтерби, вынимая трубку.
— А вот эту гадость ты бы убрал, — посоветовала ему жена. — Курить в присутствии беременной женщины не годится.
— Я и не собирался ее разжигать, — ответил он и принялся жевать черенок.
Довольная, что муж нашел себе занятие, миссис Уайтерби снова повернулась к Лоре: