— И они запомнили? — простодушно удивилась Бетти.
— Это было признано неоспоримым доказательством.
— Ну конечно! — покорно согласилась Бетти.
— А сумеешь ли ты, моя дорогая, обслужить небольшой ресторан, если я его здесь открою вместо фермы?
— Обслужить? Как?
— Ну как? И за стойкой, и в зале, и на кухне. Помощников наймем. О'кей?
— Я готова, но… право, не знаю, кто поедет откушать в нашу глушь.
— А это уже моя забота, — глубокомысленно заявил Смит.
В редакции одной из газет Лос-Анджелеса «на ковер» к шефу-редактору были вызваны репортеры Том и Билл.
Редактор протянул им бумагу.
— Прочтите и покрутите мозгами, — сказал он. — Вы же мастера насчет сенсаций.
Том и Билл, по прозвищам «О'кей!» и «Окки-докки!», были полной противоположностью друг другу. Том — воплощение интеллигентности, учтивый, лощеный, всегда элегантный, разборчивый и в том, что делает, и с теми, с кем встречается. И все привыкли, что у него всегда все «о'кей!».
Билл же скитался по самым неподходящим местам, водил знакомство отнюдь не с благонадежными людьми, был он атлетически сложен и в юности увлекался боксом, но после перелома носа на ринге уже не появлялся. Был не дурак выпить в компании, а также без нее. Он был недурным фотографов и не расставался с портативной кинокамерой, подрабатывая в Голливуде, поставляя кое-каким фирмам снятые с натуры «сюжетики». Вид у него был благодушный. И у него все «окки-докки!».
Вместе репортеры вышли из кабинета и в коридоре прочитали врученный им материал:
«У нас на севере Калифорнии, где стоит моя процветающая ферма «дядюшки Чарли», как ее зовут вокруг, редко случается что-либо примечательное. Но все же случилось. Летающая тарелка приземлилась наконец и на моем поле, попортив мне всходы. Возмущенный, я направился к бездельникам, спускающим свой аппарат где ни попадя, чтобы потребовать возмещения убытков. Меня встретили маленькие зеленые человечки с большими головами и расположенными под углом глазами. Они оказались очень вежливыми и, узнав о моих претензиях, справились, что бы я хотел? Я им ответил, что прежде всего хотел бы хорошо выпить, а запасы виски на ферме кончились. Тогда они спросили, что я имею в виду под «виски». Я ответил «спиртное». Вопросы их могли показаться глупыми, если бы не были так умны. Они захотели узнать, что такое «спиртное». В школе единственное, что я выучил по химии, это «формула спирта». Я и начертил ее им тут же прямо на земле. Они прищелкнули языками и скрылись в своей «тарелке». Оказывается, для того, чтобы «синтезировать спирт». Они вынесли его мне в чудной какой-то бутылке. Я понюхал и по достоинству оценил их уменье. В общем, они оказались славными ребятами. Я научил их пить спиртное. Мы немножко выпили, и они побежали еще синтезировать спирт. Потом еще выпили. И они опять синтезировали. Но синтезировали они больше, чем мы могли выпить. Поэтому остаток я сливал в бочку, которую подкатил к «тарелке». И наполнил ее до краев. Они показали мне свою «тарелку» внутри. Она была забита всякими компьютерами и телевизорами. Но самой интересной была карта их звездного неба. Я как следует вгляделся в нее, думая, что это мне пригодится. Вернувшись к себе на ферму, которую мне удалось все-таки найти после прощания с уфонавтами, которые подпоили меня, черти этакие, и проспавшись, я по памяти нарисовал чужезвездную карту как доказательство своей встречи с инопланетянами. Пусть кто-нибудь усомнится. И эта карта пригодилась мне, когда я решил открыть ресторан «Инозвездный» в память о своей встрече с «тарелочниками». Бетти, это моя жена, взялась кухарить, а я объявляю, что каждый посетитель моего ресторана сможет попробовать спиртного, синтезированного пришельцами из космоса».
— И что вы скажете, Том? — спросил Билл.
— Если бы вас, Билли, не звали так же, как Шекспира, я не признался бы вам, что никогда еще не читал подобной чепухи.
— Но редактор велел нам причесать эту писанину. Неужели он хочет это публиковать?
— Вы, Билл, почти состарились на газетной работе и должны знать, что печатаемое по цене объявлений, будь то речь политического деятеля, выдержка из Библии, скабрезные анекдоты или любая нелепица, вроде той, что мы прочитали и несем в руках, оценке не подлежит. Они уже оценены тарифом для объявлений.
— Понимаю, фермер-ресторатор так рекламирует свое заведение?
— Вашей догадливости может позавидовать любой отгадыватель снов.
Они подошли к лифту, "но их догнал редакторский бой и передал им вызов редактора.
— Что это старику неймется сегодня? Уже дал нам работу. Чего ему еще надо? — заворчал Билл.
— Никогда не старайтесь понять босса, ибо не вы ему платите, а он вам.
Редактор, увидев репортеров, сказал:
— Вот что, парни. В этой чепухе, которую нам придется напечатать, поскольку она оплачена, что-то есть. Снаряжайтесь. Вам вдвоем придется поехать на север Калифорнии и найти эту дурацкую ферму Чарльза Смита, как числится в выписанной ему квитанции. Постарайтесь своим репортажем придать этому «объявлению» съедобный вид.
— О'кей, сэр! — сказал Том.
— Окки-докки! — заверил Билл.
— Не забудьте, Билл, захватить свою портативную камеру, может быть, снимете какого-нибудь чудака, который забрел в этот чудо-ресторан, чтобы испить чужезвездное горячительное. Но сами его остерегайтесь. В да«Берегите леса Калифорнии» и сопроводим ее несколькими вашими снимками, — предложил Том.
— Мне все равно что снимать, что дурацкий ресторан с его полоумными хозяевами, что леса, куда не добрался топор бизнесмена.
— Впервые слышу от вас такую исполненную истинной мудрости тираду, — отозвался Том.
Они нашли на карте лес в сотне миль от фермы и тронулись в путь.
Их сразу поразила девственность этого места, словно о нем забыли деловые люди Америки.
— Может, зверя какого-нибудь в объектив поймаем. Тогда дадим на целую полосу, — мечтал Билл.
Они вышли из машины.
Деревья росли так близко друг к другу, что в глубине леса трудно было что-либо разглядеть. Вдруг Билл схватил Тома за руку:
— Смотрите. Я нацеливаю камеру.
Совсем близко, спиной к ним, вполоборота, стояла совершенно нагая женщина внушительного роста, покрытая короткой золотистой шерстью, как у антилопы.
Спутанная копна волос на голове могла выглядеть своеобразным головным убором. Четко обозначенная выпуклость груди заканчивалась темным соском.
— Может быть, леди в волосатом трико? — прошептал Том. — Сложена, как богиня.
— Это чудище-то лохматое? — словно потеряв голос, прохрипел Билл, включая свою кинокамеру и с профессиональной сноровкой начиная снимать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});